Публичная критика — важный элемент демократического общества. В России он принимает искаженные формы: за несогласие с государством независимые журналисты, активисты и политики в лучшем случае получают статус «иностранного агента», в худшем — уголовные сроки. При этом прогосударственные медиа и патриотически настроенные персоны критиковать власть могут, как показала волна их выступлений и постов после начала «частичной мобилизации». Юлия Тарковская с помощью экспертов разбиралась, кого и кому можно ругать в РФ.
Что такое публичная критика
Публичная критика — инструмент, позволяющий понять, в чем заключается проблема, и улучшить ситуацию. Так считает политолог и специалист по критическому мышлению Денис Греков. В разговоре с «7х7» эксперт подчеркнул, что есть разница между критикой и выражением недовольства.
В быту критикой принято называть ситуации, когда желаемое не совпадает с действительностью, и человек из-за этого обижается на жизнь. Люди могут говорить, что политики нарушают свои обещания, лгут, воруют или вообще ничего не делают. Но пока не появится анализ проблемы — выявление причин того, почему так происходит, — речи о критике не идет.
Для критики нужны аргументы. Например, человек может собрать доказательства, что конкретный политик лжет, ворует или не делает того, что должен. Затем представить эти доказательства публике, предложить сценарий, как решить проблему — заставить политика покинуть должность или привлечь его к ответственности по закону.
Политолог Илья Матвеев говорит, что публичная критика действий власти — элемент формирования общественного мнения, который влияет на то, как люди голосуют во время выборов. В идеальной системе власть обязана прислушиваться к критике и, вырабатывая политический курс, учитывать этот фактор. Но, чтобы критика работала, у общества должны быть возможность сменить власть на легитимных выборах и гражданские права — чтобы за высказываниями не последовали репрессии.
Какой была публичная критика в России до начала военных действий в Украине
По словам политического журналиста Андрея Перцева, «вплоть до начала десятых годов Владимира Путина активно критиковали коммунисты и справедливороссы». Затем они перестали это делать.
Одним из постоянных критиков власти в начале десятых годов стал оппозиционер Алексей Навальный. Члены партии «Яблоко» тоже критиковали представителей государства. В ответ на выступления оппозиции появились законы, позволяющие отвечать на критику административными и уголовными делами, давлением.
Один из таких законов — закон о неуважении к власти. В апреле 2019 года суд вынес первое решение по статье о неуважении к власти из-за фразы пользователя соцсети «ВКонтакте» о Путине.
Действия государства в последние годы сделали публичную критику российской власти неэффективной — и потому, что она не конвертируется в смену власти на выборах, и потому, что пространство для публичной критики почти исчезло. Популярные СМИ прямо или косвенно контролирует Кремль, а критические высказывания в медиа, неподконтрольных государству, оборачиваются штрафами, статусами иностранных агентов и нежелательных организаций.
Кто, как и кого ругал после начала мобилизации
Через несколько дней после начала «частичной мобилизации» глава Чеченской Республики Рамзан Кадыров призвал сократить в два раза сотрудников силовых ведомств РФ, отправить 2,5 млн из них на фронт, чтобы «резерв» [мобилизованные] не понадобился. Бизнесмен Евгений Пригожин, которого связывают с Кремлем, поддержал Кадырова, сказав, что людей без боевого опыта нужно мобилизовывать в последнюю очередь.
Позднее Пригожин назвал «ушлепками» виновных в выходе российских войск из Красного Лимана. Украинские вооруженные силы взяли Лиман под контроль в начале октября — спустя сутки после того, как Россия присоединила территории Восточной Украины. Конкретных имен Пригожин не назвал, объяснив это тем, что он не военный специалист и не может «с точностью сказать, кто виновен в этой трагедии».
Главный редактор Russia Today Маргарита Симоньян после объявления «частичной мобилизации» начала разбираться с «перекосами» и писать в своем Telegram-канале о случаях ошибочного призыва. В ошибках она обвинила «товарищей командиров».
Ведущий Владимир Соловьев предложил расстреливать военкомов из-за ошибок при мобилизации. В своем Telegram-канале Соловьев выложил видео якобы участника спецоперации, в котором он рассказывал, что «руководство на низшем уровне врет начальству, а в докладах пишет, что все хорошо».
«Борьба с ложью» — одна из центральных тем провластных медиаперсон в октябре.
Маргарита Симоньян без указания имен призывала «заканчивать врать на всех уровнях». Позднее заместительница Симоньян Наталья Лосева рассказала в своем Telegram-канале о предположительной гибели молодого мужчины, которого якобы мобилизовали, несмотря на отсутствие боевого опыта, и тоже призвала «не врать».
Председатель комитета Госдумы РФ по обороне, генерал-полковник Андрей Картаполов в эфире «Соловьев Live» говорил, что «надо перестать врать, но до отдельных руководителей это не доходит». Каких руководителей он имел в виду, Картаполов не пояснил.
Почти сразу после объявления о «частичной мобилизации» новым заместителем министра обороны РФ стал Михаил Мизинцев. Он руководил военными действиями в Мариуполе. Мизинцева критиковал Игорь Гиркин — бывший сотрудник ФСБ России, руководитель движения «Новороссия». По словам Гиркина, «за то, как Мизинцев штурмовал Мариуполь, его нужно судить в военном суде». Гиркин упомянул и самого министра обороны РФ Сергея Шойгу. Он сказал, что в день, когда украинские войска вернули территорию Балаклеи, города в Изюмском районе Харьковской области, «министр обороны и начальник генерального штаба [Валерий Герасимов] занимались показухой за несколько тысяч километров».
Бывшая советница председателя Госдумы Вячеслава Володина Анастасия Кашеварова тоже высказалась в адрес Сергея Шойгу и Валерия Герасимова, раскритиковала ход мобилизации, возмутилась, что никто не наказывает военторги за цены на форму для военнослужащих.
Президент Владимир Путин выражал недовольство действиями Минобоорны: «Изначально Министерство обороны доложило, что целый ряд категорий наших граждан нет необходимости призывать в рамках мобилизации, их перечислили, но соответствующих изменений в нормативно-правовую базу своевременно все-таки не внесли».
Председатель Совета Федерации Валентина Матвиенко, в свою очередь, отчитала губернаторов. По ее мнению, на них «лежит вся полнота ответственности за исполнение мобилизационных кампаний», при этом «создается впечатление, что где-то допускают, что быстро отчитаться важнее, чем качественно выполнить важную государственную задачу».
Губернаторы переложили ответственность на военкомов. Глава Владимирской области признал, что в регионе были те, кто «мобилизован по ошибке». Губернатор Хабаровского края Михаил Дегтярев сообщил об отстранении от должности военного комиссара Юрия Лайко, потому что часть мобилизованных жителей не соответствовала критериям. Из-за ошибок при «частичной мобилизации» в отставку отправился и военный комиссар Магаданской области — об этом рассказал губернатор Сергей Носов.
Зачем лояльные к власти люди ругают других — таких же лояльных
Публичная критика безымянных чиновников и военных нужна, чтобы люди, недовольные действиями российской армии, могли выпустить пар, считает журналист Андрей Перцев. Если же в критических сообщениях есть конкретные имена, то это может говорить о внутренних разборках и внутриэлитной борьбе. Иногда лояльные к власти люди, уверен Перцев, могут ругать ее, если их не устраивает положение дел.
Политолог Александр Морозов считает, что своим публичным недовольством ультрапатриоты стремятся подтолкнуть военное и политическое руководство России к более радикальным действиям в Украине.
У политолога Дениса Грекова другая версия. По его мнению, «патриотический лагерь» считает вооруженный конфликт в Украине своей «священной войной». Недовольство этих людей связано с тем, что они поняли: «Могучей России, в которую они верят, не существует, а управляют ею [люди], которые ничего не умеют».
Кого в России можно ругать, а кого нельзя
После объявления «частичной мобилизации» критика разделилась на анонимную и адресную. Андрей Перцев связывает это с тем, насколько большая аудитория следит за словами критикующего. Если трансляция идет на массы, то критиковать можно «безымянных чиновников Минобороны», а если имена звучат, значит, «аудитория очень ограниченная и патриотически заряженная».
Политолог Александр Морозов разделил критикующих на две группы. Первая — «патриотический лагерь» во главе с Игорем Гиркиным и так называемые «военкоры» — авторы пророссийских Telegram-каналов. Вторая — менеджеры медиа и спикеры политических ток-шоу на федеральном уровне. Внутри пропагандистских групп Морозов видит поляризацию взглядов:
— С одной стороны, ситуацию пытаются регулировать такие люди, как Маргарита Симоньян. Они занимают позицию «не все гладко, но не надо нагнетать». А вторая часть кремлевской пропаганды на наших глазах впадает в идею, что самое страшное предательство — внутри.
В такой ситуации, считает политолог, критиковать можно кого угодно, а не только Сергея Шойгу и его подчиненных. Игорь Гиркин, например, упрекнул Владимира Путина, сказав, что главнокомандующий не может вести себя, как он. При этом журналист Андрей Перцев говорит, что если критика адресная, то ругать можно «[людей, которые по положению] не выше начальника Генштаба [Валерия] Герасимова».
Рамзан Кадыров и Евгений Пригожин, по мнению политолога Дениса Грекова, могут критиковать всех до уровня министра обороны. Это может объясняться двумя задачами:
— Внешняя задача — показать «коллективному Западу», что на место Путина могут прийти такие люди, как Кадыров и Пригожин, и тогда Россия превратится в неуправляемый Афганистан с ядерным оружием. Внутренняя задача — создать картину «царь хороший — бояре плохие».
Если Александр Морозов уверен, что прокремлевские и патриотические группы критикуют власть по собственной инициативе, то Денис Греков, напротив, полагает, что «такие вбросы никогда не происходят случайно» и без методички.
— У Маргариты Симоньян и Владимира Соловьева нет своего голоса. Если представить, что завтра к власти придут либералы, мы увидим, что уже к вечеру Симоньян будет транслировать либеральную повестку.
Политолог Илья Матвеев считает, что в России нельзя критиковать Владимира Путина. Выпад в его сторону со стороны Игоря Гиркина — исключение. Матвеев сравнил ситуацию в РФ с публичной критикой в СССР, когда она существовала в формате сатирического киножурнала «Фитиль». Юмористические выпуски «Фитиля» помогали гражданам спускать пар, а власти — делать вид, что в стране есть самокритика:
— При общей лояльности точечная критика в стиле «Фитиля» возможна. При общей нелояльности почти любая критика оборачивается репрессиями.
