Антивоенные дети. Отрывок из книги «У фашистов мало краски» об эволюции протеста россиян против войны в Украине

<...> Когда дело касается наших детей (любого возраста), мы становимся на дыбы — я рассказывал об этом в главе про Z, жители городов и сел могли стерпеть любую военную пропаганду до тех пор, пока она не касалась школ и садиков их детей. Чем старше дети, тем тревожнее родителям в сегодняшней России, потому что подростки обостренно воспринимают правду и неправду — и если уж понимают, что война это ужасно и хотят с ней бороться, то действуют куда радикальнее и отчаяннее, чем взрослые.

Спектр антивоенных выступлений несовершеннолетних — это все грани юношеского максимализма (с поджогом военкоматов, объектов железной дороги и госсимволов), есть, впрочем, и более детские истории, почти смешные. В деревне Мыза в Архангельской области девятилетний мальчик нарисовал на здании бывшего магазина свастику и написал «Слава Украине». Рисунок в виде «нацистского креста» (цитата из протокола) и надписи с молнией увидел участковый во время обхода, начал расследование. В этом помогло то, что рядом было нарисовано сердечко и написано «Милена и Макар». Выяснилось, второклассник местной школы Илья оставил надписи «от обиды на своих друзей, а символы увидел по телевизору».

Самая известная история антивоенного ребенка и его (тоже антивоенного, что, кстати, бывает не всегда) родителя — Маша и Алексей Москалевы, за судьбой которых, кажется, следит вся страна. Перескажу ее очень сухо. Сейчас Маше 14 лет. Где она находится, толком неизвестно — после марта 2023 несколько месяцев поступала противоречивая информация. То о том, что ее забрала из спецприемника родная мать (Машу она оставила с раннего детства, не поддерживала связь и не хотела забирать, когда начался уголовный процесс, мотивируя это тем, что у нее давно другая семья и другая жизнь). То о том, что Маша в приемной семье. А возможно, она все еще в детском доме. Правозащитники и адвокаты отца не могут связаться с девочкой. Государство полностью изолировало ее.

Алексей, 55-летний житель города Ефремов Тульской области, воспитывал дочь один. Она училась в шестом классе школы № 9 города Ефремов. Когда закончится война и рухнет путинский режим, я хотел бы, чтобы этой школе отстроили новое здание и сменили номер, как сделали в Беслане, а старое сровняли с землей. В апреле 2022 на уроке рисования Маша нарисовала антивоенный рисунок. Учительница побежала к директору, а та вызвала полицию. Этих людей надо показательно судить. Должен быть публичный судебный процесс в Ефремове, как в 1940-х в Краснодоне. Судя по сайту школы, директор — Трофимова Лариса Александровна, от фото тоска берет, педагогическая женщина с рыжим педагогическим шаром волос на голове. ФИО учителя рисования не указаны. Листаю сайт школы. Какое казенное убожество. Гимн: «Наша школа девятая, не вторая, не пятая, / В этой школе моей и светлей, и теплей. / Наша школа девятая, на таланты богатая, / Нету школы родней, мы встречаемся с ней».

После уроков сотрудники полиции дежурили возле «светлой и милой» школы, но Маше удалось убежать домой. Когда на следующий день она пришла в школу вместе с отцом, они оба были задержаны, доставлены в полицию, где на Алексея был составлен протокол о дискредитации ВС — причем, не на основании рисунка дочери, а из-за неких комментариев в соцсети «Одноклассники».

25 апреля состоялся суд, на котором Алексея оштрафовали на 32 тысячи. На следующий день в школу приехали сотрудники ФСБ, которые запугивали 12-летнюю Машу. СМИ пишут, что «пытались склонить ее к активизму в пользу российского вторжения», не хочу даже думать, что это значит. После этого Маша перешла на домашнее обучение — Алексей забрал ее из школы. От них отстали на полгода, им бы уехать, но кто же знал? Все как про Сталина: «Горе тому, кто станет жертвой столь медленных челюстей».

27 декабря 2022 года на Алексея завели уголовное дело за «повторную дискредитацию», из-за комментариев в соцсети «Одноклассники» об убийствах жителей Бучи и убийстве пленных украинцев в Еленовке. Алексей утверждает, что его страница была взломана, вероятно, так и есть — стал бы он писать что-то в такой ситуации. По всему похоже, что эти козлы выслуживались ради какой-нибудь звездочки на погонах, когда поняли, что тема горячая.

30 декабря в квартире Москалевых провели обыск, в ходе которого было изъято имущество и все наличные деньги, Алексей Москалев был задержан и допрошен [силовиками]. У дома Москалевых дежурили пять полицейских машин, машины МЧС и пожарные машины. По словам Алексея, в ходе допроса его били «головой об стену и пол», требовали признаться в работе на третьи лица.

После этого Алексей и Маша все-таки уехали — в город Узловая (тоже Тульская область). Комиссия по делам несовершеннолетних Ефремова подала в суд иск об ограничении родительских прав обоих родителей Марии. 1 марта 2023 Алексей был задержан, а Машу отправили в детский приют. Со 2 марта у Алексея начался домашний арест, а с Машей больше не удалось связаться ни отцу, ни правозащитникам.

28 марта Ефремовский межрайонный суд приговорил Алексея Москалева к двум годам колонии (судья Антон Маликов, прокурор Олег Тимаков). Кстати, свидетелями обвинения выступали и учителя Маши, которые, правда, не смогли вспомнить содержание сообщений в соцсети, лишь указав, что «суть одна и та же — порочащая и дискредитирующая». Суд постановил передать дочь Алексея на попечение социальных служб. В ночь перед вынесением приговора, когда стало известно его содержание (прокурор зачитал обвинительное заключение), Алексей пытался бежать из-под домашнего ареста, но через несколько дней был задержан в Минске. При задержании был сильно избит белорусскими силовиками (репрессии коснулись и тех, кто его защищал — так, правозащитницу Елену Агафонову объявили иноагентом). Был экстрадирован в Россию. 3 июля суд ужесточил ему приговор «ввиду совершения преступления в период вооруженного конфликта». А что случилось, разве у нас война? Или, может, смоленский суд так наэлектризовало из-за военного мятежа, случившегося несколькими днями ранее? — виновных отпустили (в тот же Минск), так теперь надо судить «по условиям военного времени» всех остальных?..

На суде 3 июля, в последнем слове, Алексей попросил приговорить его к высшей мере наказания и как можно быстрее привести его в исполнение, поскольку он не в силах больше терпеть разлуку с дочерью. «Последнее слово» Маши (последний сигнал от нее) — письмо отцу из приюта, переданное адвокатам, 29 марта, в день оглашения первого приговора:

«Папа, прошу тебя — только не сдавайся. Верь, надейся и люби. Однажды мы сядем за стол и будем вспоминать это все. Я люблю тебя, надеюсь, нет, я знаю что ты не сдашься, ты сильный, мы сильные, мы сможем, а я буду молиться за тебя и за нас, папа.

Я горжусь. Да, папа, я могу сказать что я горжусь моим отцом. Гордым, умным, красивым, упрямым и который так сильно любит свою дочь.

Love you, ты герой.
Мой герой». 

Дело Маши и Алексея — самое известное, но примеров протеста школьников множество, все они вызывали разную реакцию взрослых (и, как правило, взрослые выступали доносчиками). Причем, ни полиция, ни доносчики часто не делали скидок на возраст, хотя бывало разное. Когда в декабре 2022 в Челябинске задержали несовершеннолетнего, который вышел с плакатом «Нет войне!» на акцию в честь Дня Неизвестного Солдата, его доставили в отделение полиции, но в итоге отпустили без протокола. Но такой гуманизм полиция проявляла не всегда.

«В Москве 7 марта [2022] к двенадцатилетнему школьнику, высказавшему свою позицию по поводу войны с Украиной, пришли сотрудники полиции, отключили электричество и оставили повестку “о вызове на опрос” с угрозами подвергнуть его приводу», — сообщает в своем отчете о первых неделях войны ОВД-Инфо. Есть и подробности этой истории: «На уроке истории в школе учительница рассказывала школьникам о том, что у украинцев процветает нацизм, а война — это спецоперация, и закончится она тогда, когда Украина капитулирует. Школьник вступил с учительницей в диалог и высказал свою позицию».

12 лет, кто меньше? Какой-то дикий аукцион. В Москве же женщина написала донос на  восьмилетнюю одноклассницу своей дочери из-за конфликта между девочками. Взрослая женщина изучила соцсети обидчицы, нашла видео, на котором девочка сминает листок с нарисованным флагом России на фоне нарисованного на другом листе флага Украины, и заявила в органы о «русофобской позиции» ребенка. И органы отнеслись вполне серьезно — начали проверку.

В Подольске пенсионер (65-летний Алексей П.) поднял на уши всю полицию города, когда встретил на улице школьницу в сине-желтой одежде — ученицу школы № 33, рядом с которой он живет. «На место приехал наряд полиции, девочку не нашли, до прибытия полицейских она уже ушла от школы, куда именно пенсионер не заметил. Проводится проверка», — сообщают СМИ. Дерзкое преступление!

Неожиданный поворот похожей истории в Мурманске, где задержали 15-летнюю ученицу гимназии с сине-желтым значком на рюкзаке. Полицейские сами остановили ее на улице, стали составлять протокол, но узнали в процессе опроса, что отец девочки, военный российской армии — старшина Алексей Осташов, накануне погиб в бою на территории Украины. Глава региона даже выражал соболезнования семье. «Девочка объяснила, что сама сделала значок на фоне переживаний из-за гибели ее отца. Таким образом она выразила позицию, что “за мир во всем мире”», — рассказывает телеграм-канал «Осторожно, новости». Полицейские не знали, как на это реагировать. В итоге просто отпустили девочку.

В Дагестане выпускнице школы и ее маме пришлось публично извиняться (как это принято на Кавказе) после того, как на последнем звонке, прямо на торжественной линейке, девушка закончила свою речь словами «Нет войне! Свободу Украине! Путин черт!». 

Вообще, выпускной 2022 дал подросткам много возможностей заявить о своей позиции. Популярной стала акция #выпускной_в_черном, предложенная Antiwarriors и поддержанная ФАС: «Это способ напомнить окружающим о том, что прямо сейчас разворачивается чудовищная трагедия и что сотни учеников, студентов и преподавателей в Украине не дожили до выпускного. Это способ напомнить своим одноклассникам, которых призовут в армию, что эта война — чудовищное преступление». Судя по всему, идею поддержали многие, например, одна из подписчиц ФАС прислала фото, на котором они с одноклассниками в черном впятером: «У нас прошел выпускной. Мы пришли в траурном и самодельных лентах, на которых вместо нуля был пацифик. Кому-то дали просто зеленые ленты, а для своей мамы я сделала отдельную — “мамуле выпускницы”. Некоторые люди на улице спрашивали, почему мы в черном. Мы ответили — траур, потому что в Украине умирают люди. Кто-то благодарил нас за позицию и говорил, что гордится нами. Все мероприятие нас пытались скрыть, но мы все равно себя показывали: пробивались вперед или высоко показывали знак мира» . И ведь школа не донесла.

Но бывало и иначе. Особенно болезненно воспринимаешь случаи, в которых доносчиками выступили учителя, причем, действовали не вынужденно, а инициативно, бежали впереди паровоза, раскручивали маховик репрессий, как в истории Маши Москалевой. Много усилий приложили и директора.

В городе Пыть-Ях (Югра) директриса школы № 1 (согласно сайту, Ирина Юрьевна Котова — ох, такие фотопортреты колоритные, из них бы собрать выставку) написала в полицию заявление на мать ученицы, пришедшей на занятия с косичками, которые показались директрисе желто-синими. Причем, она еще указала в заявлении, что на голове школьницы «выбрит знак террористической организации». Полиция начала проверку: мать девочки доказывала, что косички салатового, а не желтого цвета, цвет дочь выбрала потому, что он сочетался с салатовыми бутсами, в которых девочка играет в футбол. Допросили даже парикмахершу, причем, по ее словам, полиция даже изъяла «образец материала, которым плела ребенка», что бы это ни значило.

Мама девочки при этом объяснила, что никакой политической подоплеки в выборе цветов прически нет. К тому же, косички не желто-голубого, как показалось директору, а салатового и синего цветов. Выбритый знак — символ «инь-янь», связанный с китайской философией. «Косички мы заплетаем для удобства, так как дети учатся во вторую смену. Единственное, что я разрешила ей выбрать цвета. Она выбрала яркие — это же ребенок! Когда заплетали, присутствовало несколько человек, никто даже не подумал, что будет такая реакция», — рассказала мама школьницы. Полиция не стала заводить дело. Мама рассказала, что «после звонка инспектора по делам несовершеннолетних мы расплели косички, чтобы не нагнетать. Два дня дочь с ними проходила. Успела съездить на одну тренировку — единственная радость. И она мне говорит: “Мама, может, директору просто в детстве так не разрешали делать, поэтому она так относится ко всему“». Ох, да если б только так, деточка.

Московская «Школа в Некрасовке» в содружестве с полицией пошли дальше. Директор Майя Валерьевна Булаева обратила внимание, что ученица пятого класса не посещает пресловутые «Разговоры о важном», а в чате девочек из класса было что-то антивоенное в ее аватарке. И еще пятиклассница якобы проводила в этом чате какой-то опрос про войну и мир, о чем сигнализировал кто-то из родителей. Директриса написала заявление в полицию, чтобы та «изучила быт семьи и установила причинно-следственные связи подобного поведения ребенка, его гражданской позиции». Также полицию попросили «повлиять на воспитательную позицию» матери, чтобы та не «воздействовала» на дочь «убежденностью собственных политических взглядов» и не поощряла «обсуждение межнациональных и политических вопросов в детском коллективе».

Полиция немедленно взялась за низведение и укрощение. 5 октября, через несколько дней после поступления заявления, девочку задержали в школе. Пока не было матери, инспекторка по делам несовершеннолетних проводила беседу в школе — допытывалась у пятиклассницы, чем занимается ее мать и как они проводят досуг в семье. Наконец, приехала мать: ее на глазах плачущего ребенка полицейские отвели к выходу. В отдел их доставили по отдельности. Там силовики в течение трех часов брали у мамы с дочкой объяснения, в частности, почему девочка выбрала именно такую аватарку. Затем полицейские пришли в дом к семье и, не предъявив документов, стали изучать переписки и историю поиска в телефоне и ноутбуке, рылись в постельном белье. Кончилась эта история тем, что семью поставили на профилактический учет в полиции.

Этот дикий загиб в развитии российской школы еще ждет своего исследователя. Впрочем, как и феномен учителей-героев, тех, кто настаивал на своей антивоенной позиции, пытался говорить об этом с детьми и подвергался за это репрессиям — в разных главах я уже рассказывал несколько таких историй. Иногда доносили и ученики. Так было с учительницей английского Ириной Ген в Пензе — когда началась война, она заговорила с восьмиклассниками о том, что происходит. Дети сами спросили ее, почему они не едут на соревнования в Европу (может, провоцировали?). Ответ записали на диктофон и сдали свою учительницу полиции.

Как решил суд, Ирина действовала «из ложно понимаемых ею общественных интересов по мотивам политической ненависти» и «испытывая стойкую неприязнь к президенту Российской Федерации — верховному главнокомандующему, принявшему решение о проведении специальной военной операции по демилитаризации и денацификации Украины». Все получилось очень серьезно: не какие-то штрафы за дискредитацию, а 5 лет лишения свободы условно по статье о военных фейках, плюс запрет на педагогическую деятельность.

Ирина в интервью «Idel.Реалии» пытается оправдать своих учеников: «У одного из них родитель работает в органах ФСБ. Я  думаю, посыл сделать аудиозапись моих высказываний исходил именно от него… Наверное, восьмиклассники — это не та публика, с  которой нужно вести такой разговор, но они тоже участники информационного процесса, который складывается вокруг нас. Я попыталась донести до них другую точку зрения и не жалею об этом. Единственная проблема в том, что я все равно не достучалась до умов наших школьников».

Оправдывает учеников и московская учительница Татьяна Червенко — ее уволили за отказ проводить «Разговоры о важном» (строго говоря, после того, как из-за этого начались трения с администрацией школы, Татьяна дала интервью «Дождю» и «Deutsche Welle» — и была «съедена» знаменитой профессиональной доносчицей Анной Коробковой, которая пишет заявления на всех, кто выступает в оппозиционных или зарубежных СМИ). «Что касается детского доносительства на учителей, то я всегда говорю: отстаньте от детей. Если даже дети доносят, они делают это не специально. Они просто записывают то, что учитель говорит на уроке. А это делается для защиты. Отношения между учителем и ребенком — неравноправные. Очень часто пользуются властью и морально давят на детей. Они могут обозвать “дебилом”, “дураком” или что-то в этом роде. Во втором классе могут сказать, например: “Вы самый слабый класс, который у меня был”. Да, ребенок может записать и антивоенную речь, но у них еще нет моральных ориентиров. Но они же не бегут с этим в прокуратуру, они показывают родителям. А вот родители уже ответственны за доносы», — объясняет Татьяна в беседе с «Радио Свобода».

Судьбам учителей, уволенных или осужденных за антивоенную позицию, посвятили несколько больших материалов «Сибирь.Реалии», «Фонтанка» и другие издания. Истории очень разные: учителя физкультуры Ивана Панина из Курильска выгнали с работы из-за отказа разносить повестки во время мобилизации; московский педагог Сергей Громов уволился сам после того, как на него донес ученик — активист Юнармии. Бывший инспектор полиции по делам несовершеннолетних Андрей Шестаков работал учителем истории в двух школах города Нерюнгри, в начале войны говорил о том, что происходит, со своими учениками — родители пожаловались в полицию, последовали штраф и увольнение по собственному (конечно, по настоянию администраций обеих школ). Учителя информатики лицея № 21 города Иваново Алексея Второва уволили за отказ включать классу выступление Путина. Астраханская учительница математики Елена Байбекова была уволена «за прогул во время каникул» после того, как ее задержали на антивоенном митинге. «Дети живые, думающие. Они еще не испорчены и очень живо всем интересуются. Помните, у Галича была песня “Спрашивает мальчик: “Почему?”, а папаша режет ветчину. Спрашивайте, мальчики, отцов. Надо ж отвечать, в конце концов!” Да, дети спрашивают, и у них очень правильные вопросы», — говорит Елена в интервью «Фонтанке».

Педагоги из Чебоксар успели провести конкурс рисунков «Нет войне» (!), прежде чем потрясенные граждане стукнули в минобразования Чувашии, а потрясенное министерство оказалось «крайне возмущено» призывами к миру: «в то время пока наши бойцы добровольцы ведут борьбу с националистами, этот поступок вызывает недопонимание». Учительница английского Марина Дуброва из города Корсаков (Сахалин) поставила ученикам видео, на котором хор «Дети Земли» поет пацифистские песни, и попыталась поговорить об этом. Последовали заявление в полицию, мучительные педсоветы, штраф за дискредитацию, в конце концов — увольнение «по требованию общественности». «Когда я узнала, что меня записывали, конечно, пыталась воссоздать эту ситуацию, вспомнить их лица. В итоге оказалось, что это сделал ребенок, на которого я вообще не могла подумать. Конечно, я думала о мотивации, о том, почему [так произошло], но ответа на этот вопрос не нашла. Не хочу считать, что ребенок это сделал намеренно. Может быть, она записала, потому что моя позиция расходилась с тем, что она слышала дома. Не знаю. Она хорошая девочка».

«Разговоры о важном», этот понедельничный морок российской школы (утро понедельника, действительно, по настроению подходит для этого больше всего) — краеугольный камень половины учительских историй. Эти казенные, часто вынужденные проповеди путинизма и войны, и все, что им сопутствует <...>. А ради «писем солдатам» в некоторых школах ученикам выкручивают руки. Антивоенный депутат городской думы Екатеринбурга Алексей Холодарев (да, есть и такие) возмущался, что «сыну в лицее на уроке „Разговоры о важном“ предложили написать письмо в поддержку бомбежек и убийств в обмен на пятерку по истории». Не самая простая пятерка, учитывая, что ради нее письмо надо было отнести в отделение российского движения школьников или же опубликовать в своих соцсетях. Причем, в письме советовали использовать определенный набор фраз, например: «Спасибо Вам за отвагу и смелость» и «Мы гордимся нашими защитниками». Это похоже на пожелания для текстов, которые будет проверять машина.

В Екатеринбурге же ученик 5 класса школы № 22 Тимофей, как и все его однокашники, был вынужден писать «Письмо солдату». Он позвонил маме. «Учительница включила проектор и показала образец. Надо было написать по шаблону: представиться, пожелать солдату вернуться целым-невредимым и с победой и поблагодарить за защиту Отечества. Я сказала, чтобы не писал ничего, Тимофей говорит: "Я не могу отказаться, это же урок русского! Я напишу правду, учительница обещала, что эти письма никто открывать не будет". Тогда я подумала: "А почему бы нет?" Но, как я теперь предполагаю, преподаватель сказала неправду, письма детей она читала», — рассказала в интервью «Радио Свобода» мама Тимофея, антивоенная активистка Надежда Сайфутдинова.

Тимофей пожелал неизвестному солдату, чтобы он никого не убивал, не причинял никому зла и возвращался домой с чужой земли. Еще он написал, что, по его мнению, «лучше умереть самому, чем стать убийцей». Письмо Тимофей положил в конверт, на конверте нарисовал голубя. Позже учительница устроила ему выволочку: «Тебя кто-то просил свое мнение высказывать? Твое мнение никому неинтересно! Ты должен был писать по образцу, как я вам говорила!».

Когда началась эта провоенная идеологическая агония школы — письма на фронт, промывание мозгов, — некоторые родители не водили своих детей на «Разговоры о важном», которые формально считаются внеклассным мероприятием, или даже писали заявления об отказе посещать этот урок. Движение «Мягкая сила» вместе с «Альянсом учителей» осенью 2022 распространили шаблон такого заявления и юридические советы и для родителей, и для учителей — как правильно отказываться в этом участвовать. А «Союз матерей Беларуси» подготовил карточки для российских детей о том, как правильно реагировать на агрессию в ответ на антивоенную позицию — куда бежать от агрессивного взрослого, у кого просить помощи на улице и т.д. 

Зашкаливающая ложь и милитаризм школы вынуждают всех искать разные виды противоядия. Феминистское антивоенное сопротивление предложило методические материалы к «Антиуроку», и для несогласных учителей, и для семей. Рассказывает Дарья Серенко: «К 9 мая мы решили запустить “Антиурок”, который могли бы использовать учителя, дети, родители, чтобы что-то противопоставить потоку говна, который на них льется. Мы сделали сначала open call с теми, кто связан со школой, предложили поделиться информацией, что готовится в школах к 9 мая. Учителя скидывали планы пропагандистских уроков. Мы составили контртезисы и методичку: как отличать правду и фейк в исторических источниках, что такое антифашизм, антимилитаризм… Примеры женских антивоенных акций прошлого. Задания с вопросами: например, придумывать альтернативное 9 мая, где концепция победы меняется на концепцию памяти, предложить для него символику и т.д. Получилось пособие на 26 страниц, плюс в конце список антивоенных фильмов для семейного просмотра. Мы предложили это людям, пригласили их адаптировать под себя. Некоторые так вдохновились, что написали свой “Антиурок”, с другими примерами, кейсами. Некоторые учителя даже смогли провести такое занятие в школе. Мы продолжим это как серию: соберем новые “антиуроки”, будем выкладывать постепенно».

У многих родителей были неприятности — и в школе, и вне нее. «В двух случаях родителей не пускали к несовершеннолетнему задержанному, в восьми несовершеннолетних оставляли на ночь или отправляли в изолятор временного содержания, так как законные представители не могли приехать в отдел. На некоторых родителей составляли протоколы по статье о неисполнении родительских обязанностей (ч. 1 ст. 5.35 КоАП)», — перечисляет ОВД-Инфо в отчете по итогам первых недель антивоенных протестов. Так, женщинам, пришедшим к посольству Украины с цветами 1 марта 2022 вместе с пятерыми детьми 7 — 11 лет, в отделе полиции грозили лишением родительских прав.

Вообще в этой книге я не пишу о радикальных методах протеста, но как иллюстрация максимализма подростков пусть будет своего рода мартиролог — коротко о тех, кто сел или подвергся уголовному преследованию.

Ученица 9 класса Кира Вересова из села Октябрьское (Томская область) подожгла российский флаг, который украшал автобусную остановку. На маму девушки составили административный протокол за ненадлежащее исполнение родительских обязанностей. А на саму Киру возбудили уголовное дело по статье «Надругательство над государственным флагом Российской Федерации».

Ученица 11 класса (имя не называется) попыталась поджечь военкомат Советского района Казани. «При себе у девушки было три “коктейля Молотова”. Две бутылки она кинула в сторону здания — в цель не попала и смогла поджечь лишь траву в нескольких метрах от стены военкомата. Третий “коктейль” нашли при задержании. Как девушка объяснила полицейским, она хотела поджечь военкомат будучи противницей спецоперации и мобилизации. Школьница задержана и находится в отделении полиции», — рассказывает «Baza». С осени 2022 несовершеннолетняя девушка находилась под домашним арестом, весной получила два года условно. «О том, что могли быть утеряны важные документы, на восстановление которых ушло бы достаточно много времени, в приговоре тоже упомянули. Услышав, к чему могла привести выходка дочери, родители строго и выразительно посмотрели на нее. Та еще больше вжала голову в плечи, так и просидела весь процесс, не поднимая головы», — смакует государственное агентство «ТатарИнформ» в лучших традициях советской печати. В том же репортаже о показаниях учителей и одноклассников в суде: «Свидетель отметила, что особенно хорошо девочка была знакома с темой Второй мировой войны. Вопрос о любви девочки к истории звучал при допросе каждого из свидетелей».

«Если бы я этого не сделал, я бы тогда, наверное, повесился, потому что я с этой тяжестью в душе ходить не могу, видя, сколько людей гибнет», — это слова девятиклассника из Петербурга Егора Балазейкина, гимназиста, отличника. Он тоже поджег военкомат и с февраля находится в СИЗО. Как рассказывают СМИ, его семья поддерживала Путина, да и сам подросток поначалу тоже — но вскоре на войне погиб дядя, отправившийся туда добровольцем. В конце февраля 2023 16-летний Егор (по версии следствия) попытался поджечь военкомат в Кировске Ленинградской области — позже ему добавили обвинение в более ранней попытке поджечь военкомат в Петербурге. При задержании сотрудники [силового ведомства] грозили избить и изнасиловать его, обещали отправить в психиатрическую больницу — на что Егор ответил, что не изменит свою позицию даже под пытками. Все это стало известно от семьи Егора до того, как их задавили подписками о неразглашении.

Егора обвиняют в попытке теракта, хотя первоначально была всего лишь статья о хулиганстве. Несмотря на то, что ни один из брошенных им коктейлей Молотова не загорелся, «подросток рискует провести в тюрьме срок, равный тому, который он успел прожить», — пишет «Север.Реалии».

За поджоги на железной дороге в СИЗО отправлены много подростков. Двое — Кирилл Басько и Артем Бресский, граждане Беларуси — после пожара в кабине машиниста электровоза на территории депо Орехова в Московской области. Один — после пожара ​​релейного шкафа на перегоне Карламан — Приуралье в Башкирии. Двоих – 17-летнего студента колледжа и 14-летнего школьника — арестовали после пожара релейного шкафа на перегоне Ульяновск — Лаишевка. Три подростка арестованы в Новосибирске по обвинению в поджоге релейного шкафа на перегоне Бердск — Сеятель. В Казани задержали троих школьников 14 — 15 лет за поджог четыре релейных шкафов станции Дербышки. В Московской области задержали трех подростков, в Пензе — четырех… Большинство из них (подозреваю, список далеко не полный) обвиняют по статье о диверсии — им грозит до 20 лет лишения свободы.

Большая часть официальных сообщений об этом написана как под копирку и напоминает релизы ТАСС о врачах-убийцах, завербованных сионистской организацией «Джойнт». «Подростки переписывались в соцсетях с неизвестным, который предложил им за деньги устроить диверсию... Подросткам перевели сначала два доллара в криптовалюте, чтобы они могли купить горючую жидкость. За сам поджог неизвестный пообещал 15 тысяч рублей. Подростки согласились и отправились жечь шкаф» (Новостной портал Ульяновска, 09.07.2023). Идейную базу под это подвел замсекретаря Совбеза Александр Гребенкин, в мае 2023 давший «Российской газете» интервью о том, что «Украина привлекала российских подростков за пять-десять тысяч рублей к совершению диверсий на железной дороге… Спецслужбы предотвратили более ста терактов, совершить которые планировали молодые люди, в том числе и несовершеннолетние. Заказчиками преступления выступали чаще всего украинские спецслужбы и неонацистские группировки. Они убеждали россиян в анонимности подготовки диверсий и безнаказанности после их совершения». Как работают такие штуки, мы все хорошо знаем: сообщения ТАСС «Украина платит российским подросткам за теракты на железной дороге» вешают в красный угол провинциальных ФСБ-шных кабинетов и бегут в поля выполнять это высочайшее указание — подгонять статистику, подтверждать правоту большого начальника и зарабатывать себе звездочки — искать сгоревшие релейные шкафы и каких-нибудь подростков, околачивающихся неподалеку. До 20 лет заключения? — бабы еще нарожают!

13 апреля 2023 «Медиазона» сообщила, что «фигурантами дел о диверсиях на железных дорогах в России стали как минимум 66 человек. Треть из них — несовершеннолетние. Две трети фигурантов — школьники или студенты в возрасте до 21 года…Почти у половины задержанных в обвинении фигурирует статья о диверсии, у 13 – об умышленном повреждении имущества, а еще у 15 — о теракте. Кроме того, в некоторых случаях силовики заводили дела о содействии терроризму и приведении путей в негодность».

Заканчивая на такой ноте, я должен что-то сказать как отец. И тут на меня нападает немота. Какой-то паралич. Мне нечего сказать в продолжение.