Адвокаты Алексея Навального Вадим Кобзев, Алексей Липцер и Игорь Сергунин с пятницы, 13 октября, находятся в СИЗО. Силовики обвинили их в участии в экстремистском сообществе за передачу писем осужденного политика. По версии следствия, благодаря этому Навальный из колонии продолжал руководить запрещенным ФБК*. Еще один адвокат оппозиционера Александр Федулов уехал из страны.
Сам Алексей Навальный во время одного из судов сказал, что арест его адвокатов характеризует нынешнее «состояние законности в России». Российские адвокаты опубликовали открытое обращение с призывом устроить бойкот судопроизводства с 25 по 28 октября.
«7х7» спросил адвокатов, работающих в регионах, считают ли они арест защитников Навального угрозой их профессии в России и нуждается ли система российского правосудия в изменениях.
“Перестану защищать, только если меня принудительно отстранят”
Правозащитница из Томской области Алла (имя изменено по ее просьбе, для безопасности мы не указываем организацию, в которой она работает) считает арест адвокатов Навального попыткой государства “сломить профессиональных защитников” и отрезать от юридической помощи “неугодных”. По ее мнению, миссия адвокатов теперь - не дать людям остаться наедине "с жестокой и бесчеловечной системой".
Она уверена, что при случае ее будет кому защитить:
- Сейчас мы живем в таких условиях, когда почти у каждого на быстром наборе есть свой адвокат, готовый примчаться по звонку. Адвокатское сообщество в России велико и разносторонне, всегда найдется профессиональный защитник, который будет солидарен с тобой. Хочется надеяться, что российская адвокатура не пойдет по беларускому сценарию и не окажется полностью под государственным контролем.
По мнению Аллы, российскому правосудию не хватает независимых судей, чтобы у людей оставалась надежда на оправдательное решение. А государство, говорит правозащитница, не должно воспринимать защиту прав человека как нежелательную деятельность.
Некоторые знакомые Аллы отказались от адвокатской практики, столкнувшись с препятствиями со стороны государства. Она намерена продолжать работу.
- Моя правозащитная деятельность началась с дел об участии граждан в мирных акциях. После 5 марта 2023 года я защищала тех, кого обвинили в дискредитации [российской армии]. Перестану это делать, только если меня принудительно отстранят, - сказала она.
“Федеральная палата годами сливала протестную активность адвокатов”
Михаил Беньяш с февраля 2023 года лишен адвокатского статуса на три года. Совет адвокатской палаты Краснодарского края счел его телеграм-посты неэтичными. Кроме этого Беньяш не смог оспорить включение в реестр иностранных агентов, выплатил штраф по статье о дискредитации армии, пытался оспорить решение суда по уголовному делу о применении насилия к полицейскому в 2018 году.
- Если задуматься, то, наверное, я столкнулся со всем перечнем ограничений, которые только можно придумать. Выхода я не нашел, - сказал адвокат “7х7”.
Михаил Беньяш. Фото из соцсетей адвоката
По его мнению, арест адвокатов Навального не угрожает российской адвокатуре, в отличие от политического режима в стране:
- Да, арест Кобзева, Липцера и Сергунина - очередной акт запугивания адвокатов, но он уже в самом финале того длинного позорного пути, который прошла адвокатура. В стране насаждается цензура, Минюст претендует на внешнее управление адвокатурой. Федеральная палата адвокатов состоит из лиц, потерявших связь с профессией, и она годами сливала в унитаз всю протестную активность адвокатов. Оппозиция и инакомыслие жестко подавляются через возбуждение дисциплинарных производств и лишение статуса, введены так называемые правила поведения адвокатов в интернете.
Беньяш вспомнил кейс 2021 года, когда защиту протестующих фактически приравняли к протесту. Тогда он призвал других защитников помочь активистам, готовящимся выйти на улицы с требованием освободить Навального. Суд счел Михаила организатором несогласованной акции из-за этого поста.
Если система не изменится, говорит адвокат, все добросовестные и независимые адвокаты сначала перестанут участвовать в политических уголовных делах по соглашению, а затем вообще в любых. Защиту перехватят назначенцы, связанные с силовиками. Возможно, начнется бегство адвокатуры, как в Беларуси. Там после чисток, устроенных режимом Александра Лукашенко, независимые адвокаты или лишились статуса, или сели в тюрьму, или уехали из страны. У оставшихся нет работающих правовых инструментов для защиты людей.
- Когда право работает – мы эффективны. Когда право деградирует – мы бесполезны, - сказал Беньяш.
Он видит, что даже обслуживающие власть адвокаты чувствуют угрозу: “У них появился страх, что режим падет и за содеянное придется ответить”.
Россия нуждается в тщательно подготовленной судебной реформе, считает Михаил Беньяш. Эта реформа должна быть “научной, без популизма, люстрационных списков и увольнения вообще всех судей”.
- Я продолжу свою практику, когда Федеральная палата будет ликвидирована, а все члены ее совета, действующие и бывшие, пойдут под суд, - добавил адвокат. После лишения статуса он присоединился к проекту, подробности о котором пока не раскрыл.
“Возбудить уголовное дело в отношении адвоката непросто”
Один из опрошенных "7х7" адвокатов в регионах не занимается работой с политическими делами. Хотя, по его словам, он не отказал бы в помощи людям и организациям, которые попали под давление со стороны государственной системы.
Комментируя арест защитников Навального, адвокат пояснил, что следствие может использовать в качестве доказательств только те документы, которые не входят в производство по делам доверителя и не составляют адвокатскую тайну. Иначе это будет нарушением уголовно-процессуального кодекса и дискредитирует адвокатуру.
- Процедура возбуждения уголовного дела в отношении адвоката сопряжена с определенными особенностями и сложностями для правоохранительных органов, поэтому мне видится, что какие-то правовые основания для таких мер могли иметь место, но насколько они обоснованы и соответствуют закону - покажет уже время, - сказал собеседник “7х7”.
“Экстремистской организацией становится государство”
— Адвокатура нужна, чтобы помогать людям достучаться до государства, а государству - быть демократическим и правовым, — сказал ярославский адвокат Олег Крупочкин. Уголовное дело против защитников Навального он считает угрозой:
- Сначала угроза нависла над политическими правами граждан, а затем - над их правом на получение квалифицированной юридической помощи.
Олег Крупочкин (в центре) с бывшими сотрудниками Штаба Навального* в Ярославле. Фото из личного архива адвоката
Крупочкин говорит, в России сложно доказывать, что быть политиком - это не экстремизм, а юридическая защита - не участие в экстремистском сообществе.
- Экстремистской организацией в таком случае становится государство. Большинство судей, прокуроров, полицейских это понимают, но действовать самостоятельно, как предписано Конституцией и законами, отказываются. Поэтому я и говорю о том, что должностные лица превращаются в организованное преступное сообщество, - сказал адвокат.
Среди его коллег есть те, кто не ощущает себя в безопасности или покинул Россию. Сам Олег продолжает работать по политическим делам, в частности, защищает тех, кто обвиняется в дискредитации Вооруженных сил:
- Защита политических прав - это одна из обязанностей адвокатов и адвокатуры в демократическом правовом государстве. Таким государство само себя назвало в Конституции, такие права признало за гражданами в Конституции, такие обязанности возложило на адвокатов в законе. Таким меня допустило к адвокатской деятельности – и приняло у меня присягу на верность адвокатской профессии.
Изменения в системе правосудия, в частности, назначения судей, Олег Крупочкин считает необходимыми. Но, кроме этого, говорит о других реформах:
- Вместо того чтобы принимать изменения в Конституцию, в результате которых президентом может быть чуть ли не до конца жизни одно и то же лицо, боящееся то ли политической конкуренции, то ли проверки его деятельности, стоило принять такие изменения, которые бы предусматривали действительно независимые парламент, суд, субъекты Российской Федерации и местное самоуправление, средства массовой информации, политические партии, конкурентные и прозрачные выборы.
“Судей нужно выбирать из адвокатов”
Волгоградский адвокат Эдуард Яппаров называет свою миссию “правоохранительной”: “Я как адвокат охраняю права моего доверителя”. В аресте адвокатов Навального он видит посыл, “чтобы не брались защищать тех, кто неугоден власти”.
Нарастающее давление не заставило коллег Яппарова отказаться от адвокатской практики. Хотя некоторые захотели вернуться в органы за пенсией, зарплатой, стабильностью дохода и “меньшей перспективой присесть”. Сам Эдуард готов продолжать работу по делам с “политическим душком”:
- Я приносил присягу адвоката и руководствуюсь законом в своей деятельности. Закон не делает различия между гражданами и не устанавливает, кого морально защищать, а кого не очень. По этой причине я не считаю аморальным поступком защиту тех, кто выступает против руководства страны, региона или города.
В изменениях нуждается система органов предварительного следствия и исполнения наказания, говорит Эдуард Яппаров.
- Наша система уголовного правосудия больна «обвинизмом». По моему убеждению, судейский корпус следует формировать не только из числа секретарей, помощников суда, доказавших свою верность и преданность обвинительной машине, а также прокуроров и бывших комитетских сотрудников разного уровня, но и в равной мере приглашать для этого адвокатов, причем делать это на выборной основе путем непосредственных выборов народа, - пояснил он.
«Нет гарантии, что Россия будет беспокоиться о соблюдении прав кого-либо»
Экспертка фонда «Общественный вердикт», попросившая не называть ее имя, говорит, что государство пытается найти адвокатам такое место в правовой системе, где они будут менее независимыми и более контролируемыми.
- В данном случае [Навального] утверждается незаконность деятельности адвокатов там, где они, на мой взгляд, помогали доверителю разрешать ситуации с соблюдением его прав не запрещенными средствами. В том числе реализовывали его право на связь с внешним миром, - сказала собеседница “7х7”.
С ее точки зрения, происходящее говорит о том, что государство не заинтересовано в соблюдении прав конкретного заключенного.
- При этом нет никакой гарантии, что соблюдение прав и законных интересов кого-либо в дальнейшем будет предметом обеспокоенности в России, - заключила экспертка.
