У жительницы Уфы Ирины Яковлевой 27 сентября мобилизовали младшего сына Антона. Спустя две недели старший сын Ирины Константин попал в ДТП и оказался в реанимации в тяжелом состоянии. Сейчас женщина борется за жизнь одного и пытается вернуть с линии фронта второго сына, который перестал выходить на связь после отказа воевать. Она не знает ни номер его воинской части, ни место ее дислокации. Минобороны и местные власти не помогают Яковлевой в поиске. Как женщина пытается спасти свою семью, в которую пришла война, — в материале «7х7».
«Антон, может, тебе не надо это?»
— 27 сентября ему позвонили из военкомата. Он никому ничего не сказал и поехал туда после работы. А уже 28 утром отправили в учебку в Пензе. У нас было полдня, чтобы собрать и отправить его, — рассказала Ирина Яковлева.
Антон Яковлев не хотел и не собирался ехать в Украину. Его нежелание воевать мать Ирина Яковлева объяснила тем, что сын вырос «в мирное время», семья жила в достатке, воспитывала детей в любви, и война для Антона была неприемлема. Однако началась мобилизация, и мужчина испугался, что если он не явится в военкомат, его посадят на 10 лет.
Яковлеву 34 года, у него есть дочь от первого брака, которой он платит алименты. Сейчас Антон состоит в отношениях с девушкой: пожениться они пока не успели, хотя собирались, но уже купили квартиру и начали ее обставлять. Антон работал заведующим склада, помогал матери финансово.
Сама Ирина Яковлева в 57 лет вынуждена работать по графику сутки через двое в продуктовом магазине. У женщины диабет и ишемическая болезнь сердца. По ее словам, работа дается ей непросто. На пенсию она уйти не может — не хватает стажа. Раньше Яковлева работала редактором по рекламе в издательстве, но 10 лет назад на нее напали: неизвестные избили и сожгли все документы, в том числе трудовую книжку. Из-за проблем с документами и полученной тогда травмы головы Ирина не может вспомнить регион, где зарегистрирована организация, поэтому у нее не получается восстановить стаж.
Антон Яковлев. Фото из личного архива Ирины Яковлевой
Сейчас она получает 15 тыс. руб. в месяц. Чтобы собрать сына на войну, Ирине пришлось брать деньги в долг: на покупку тактических рюкзаков, сумок, балаклавы, теплой одежды и других принадлежностей она потратила 50 тыс.
По словам Яковлевой, на условия содержания в пензенском учебном центре сын не жаловался: кормили хорошо, а о состоянии оружия и уровне подготовки ничего рассказывать не хотел — не таким был человеком, сказала женщина.
— Он бы никогда не сказал, что там ржавое было. Он как-то звонил, я ему сказала: «Антон, может, тебе не надо это? Бегите вы оттуда!». Говорила, что по телевизору недостоверная информация, у Украины больше сил, техники, что со всех сторон много пропаганды. Что все это политическая игра, что нас не нужно защищать. Но он, конечно, сбежать оттуда не мог. Где-то месяц он пробыл в учебной части после чего их перебросили в Белгородскую область, — вспоминает Ирина.
«Мамуль, все хорошо»
В середине октября Ирина Яковлева на пару дней уехала из Уфы. Все это время она не могла дозвониться до старшего сына Константина. В итоге связалась с соседями. Те рассказали, что уже четыре дня на его кухне горит свет, а за стеной воет собака. По словам Яковлевой, Константин бы никогда не оставил собаку одну, поэтому она сразу поняла: тут что-то не так. Сорвалась и приехала в город. Сына дома не оказалось.
— Я пошла в полицию, написала заявление, они мне сказали, что ничего о нем не знают. Я четыре раза туда ходила, пока не выяснилось, что они еще 10 октября знали о ДТП, в которое попал Костя. Он был в реанимации без сознания, они взяли у него отпечатки пальцев. С 10 октября у них были эти данные, но только 18 октября они сказали мне, где Костя.
Братья Антон и Константин Яковлевы. Фото из личного архива Ирины Яковлевой
38-летний Константин Яковлев — инвалид, в 2002 году он попал в аварию и у него полностью отказала одна рука. По словам матери, он мог нормально жить и ухаживать за собой. Через 20 лет мужчину сбила на пешеходе машина. Константин уже месяц находится в реанимации: он больше ничего не может делать сам. Врачи прогнозов не дают.
Ирина Яковлева не стала рассказывать младшему мобилизованному сыну Антону, что случилось с его братом. Она не хочет беспокоить его. Сын подробности службы тоже не рассказывал матери — чтобы та лишний раз не переживала. По словам Ирины, он говорил лишь: «Мамуль, все хорошо».
«Как его найти?»
Детали службы сына Ирина Яковлева узнавала от его девушки. Со слов Антона, в один из дней на передовую предположительно отправили около 40 машин, где суммарно находилось 1,2 тыс. человек. Из них якобы никто не вернулся. Женщина, сославшись на слова сына, рассказала, что в место боев отправили разведку, — там «пушечное мясо».
В конце октября сам Яковлев вместе с сослуживцами попал в окружение. У него после обстрела сгорел рюкзак, в котором лежало три телефона — два кнопочных и сенсорный. Позже он связался с девушкой с чужого мобильного и рассказал, что он и еще несколько человек отказались воевать. После этого разговора Антон больше не выходил на связь. Телефон сослуживца, с которого звонил Яковлев, тоже недоступен.
Уже две недели Ирина Яковлева безуспешно пытается найти сына. Она собрала справки из больницы и отправилась в военкомат, чтобы узнать, можно ли вернуть домой младшего сына в связи с критическим состоянием старшего. Военком пояснил, что можно, но при этом часть, в которой служит Антон Яковлев, женщина должна найти сама. Сам Антон не сообщал об этом матери. Помочь в решении вопроса не смогли ни в правительстве Башкортостана, ни на горячей линии Минобороны. Она даже четыре раза писала письма в приемную президента, но получала лишь отписки.
— Как я найду номер части? Простому мирному жителю это невозможно сделать — все засекречено. Я как-то пришла в военкомат, там был один комиссар, который с гуманитарной помощью собирался в Пензу. Я попросила его узнать о моем сыне там. Он вернулся и сказал, что даже ему не говорят номер части. А мне-то как его найти?
Сейчас Ирина постоянно смотрит украинские видео с пленными на YouTube в надежде, что среди них найдется сын. Раньше у нее постоянно был включен канал «Россия 24», но сейчас, признается женщина, смотреть его ей противно.
— Я лично против. Я не хочу, чтобы матери по всему миру страдали, как я. Это такая боль. Мне никаких денег, выплат, ничего не надо — главное, чтобы сын нашелся и вернулся живым.
Мы с ним тогда пойдем в военкомат, подпишем все документы и больше я его никуда не отпущу — хоть трава не расти.
