Так исторически сложилось, что Орёл всегда был больше знаменит своими писателями, чем музыкантами и композиторами. Однако это не значит, что на орловской земле их вовсе не было. Среди орловских композиторов есть люди удивительной судьбы, чей талант пробивал себе дорогу, несмотря на многочисленные препятствия. Среди таковых особняком стоит имя Алексея Степановича Глуховцева, жившего некогда на улице Введенской (ныне 7-го Ноября).
Алексей Степанович Глуховцев (иногда его фамилия пишется как Глуховцов) родился в 1875 году в селе Бондаревка Суджанского уезда Курской губернии. В Орёл он впервые приехал, когда поступил в Орловскую классическую мужскую гимназию. Параллельно с ним там же учился другой знаменитый орловец – писатель Леонид Андреев.
Неизвестно, были ли они знакомы лично. Между молодыми людьми было три года разницы, и на занятиях они вряд ли пересекались. Но, зная дальнейшую судьбу Глуховцева, это вполне вероятно. Жил Алексей Степанович в те годы в гимназическом пансионе на улице Карачевской, воспитателем в котором тогда был еще один незаурядный писатель начала ХХ века – Фёдор Крюков, первооткрыватель в русской литературе темы донского казачества и предполагаемый автор «Тихого Дона».
После гимназии Алексей Глуховцев отправился на учебу в Киев и там в 1898 году закончил юридический факультет местного университета. Но затем неожиданно сменил сферу интересов — поступил и успешно окончил Московскую консерваторию в классе С. И. Танеева. Музыкой он увлекся еще в годы учебы в Орле. Но делать ее своей основной профессией не решался, возможно, под давлением родителей. В 1906 году Алексей Глуховцев вернулся в Орёл и стал служить на должности судебного следователя по особо важным делам. На ней он добился определенных успехов. Однако делом всей своей жизни все равно считал музыку. Поэтому параллельно со службой руководил самодеятельным хором, состоял в музыкальном обществе и увлеченно писал фортепианные пьесы и романсы.
Широкая известность к Глуховцеву как к композитору пришла в 1913 году после постановки его оперы «Дни нашей жизни» по мотивам одноименной пьесы его соученика по гимназии, писателя Леонида Андреева. Опера пользовалась всероссийским успехом благодаря злободневности сюжета – о девушке Ольге, которую мать принуждает заниматься проституцией, чтобы расплатиться с семейными долгами, и влюбленном в нее студенте. Символично, что имя этого студента в пьесе Николай Глуховцев. И вряд ли это простое совпадение. Кто знает, может, Леонид Андреев описал некие реальные события? Так или иначе, самому автору пьесы опера нравилась, и он считал ее музыку «местами достигающей положительно драматических эффектов».
Также популярности опере добавляло включение в нее современных студенческих песен. Оперу «Дни нашей жизни» неоднократно ставили различные частные оперные театры, в том числе знаменитый московский театр Зимина.
В 1914 году ее впервые показали в Орле в постановке разъезжавшей по стране частной оперной антрепризы знаменитого тенора Давида Христофоровича Южина.
Публика встретила ее с восторгом, а газета «Орловский вестник» подробно описала «Чествование автора оперы „Дни нашей жизни“ А. С. Глуховцева», узнавая в персонажах оперы и местные орловские характеры.
В те годы Алексей Глуховцев жил в Орле в собственном доме на улице Введенской. Супругой композитора была Вера Густавовна Залесская, родившаяся в 1878 году в том же Суджанском уезде, откуда происходил ее супруг.
В семье Глуховцевых было две дочери – Наталья и Анна.
К сожалению, о судьбе семьи после 1917 года почти ничего не известно. Но, судя по всему, в Орле они тогда уже не жили. По одной из версий, в 1921 году Алексей Глуховцев жил в Полтаве и там был убит при невыясненных обстоятельствах. Одна из дочерей, Наталья, умерла, едва дожив до 21 года, в 1918-м. Супруга композитора Вера Густавовна ушла в мир иной в 1942-м. Дольше всех прожила младшая из дочерей, Анна, скончавшаяся в 1985-м в возрасте 71 года.
Их бывший дом в Орле такая же загадка, как и жизнь его владельцев. Краевед Власов в одной из своих книг приводит единственную сохранившуюся фотографию и описание здания как небольшого одноэтажного кирпичного строения начала XIX века с оштукатуренными стенами и деревянным тамбуром с дверью.
По его словам, 40–50 лет назад дом был еще цел, хотя и находился в ветхом состоянии. В нем жило несколько семей. Адрес его тогда был: улица 7-го Ноября, №35. Однако на приведенной им нечеткой фотографии адресная табличка явно другая (возможно, №47). И описанию это здание немного не соответствует. В том числе на доме со снимка имеются наличники со ставнями, о которых краевед не упоминает. Потому и нет абсолютной уверенности, что на фото тот самый дом. Стоял же этот дом, если верить адресу, между современными №19 и №41 по той же улице. 100 лет назад это был перекресток улицы Введенской и не существующего ныне Узского переулка. В наши дни на этом месте пятиэтажное здание по ул. 7-го Ноября, №11, возведенное в 1973 году. Тогда, вероятно, и был снесен «дом Глуховцевых».
В советское время Леонида Андреева, несмотря на его обличительный пафос худших сторон общества дореволюционной России, не очень жаловали из-за его неприятия октября 1917 года и вынужденной эмиграции. Потому был забыт и его соученик по гимназии — композитор, следователь Алексей Глуховцев. Мне так и не удалось выяснить, сохранились ли полные либретто и партитура его оперы. Хотя в фондах музея Тургенева числится по крайней мере одно ее издание для самостоятельного исполнения.
Но, судя по всему, за последние 100 лет никто не пытался поставить ее вновь. А первой музыкальной постановкой по Андрееву в наши дни считается поставленная в 1928 году в Веймаре опера «Оль-Оль» композитора Н. Черепнина. Глуховцева многие исследователи творчества писателя Андреева просто забыли. Помнят о нем только в Орле, да и то немногие. Зато оригинальная пьеса «Дни нашей жизни» пользуется, особенно последние 20 лет, большим успехом в российских театрах. Ставили ее некоторое время назад и в Орле в областном драматическом театре имени Тургенева. Как и 100 лет назад Глуховцев, современный режиссер-постановщик снабдил свой спектакль популярными уже в конце ХХ века песнями.
