Роль омбудсменов и правозащитников в защите прав потерпевших от преступлений

Выступление А. В. Бабушкина на конференции УПЧ «Роль уполномоченных по правам человека в защите прав потерпевших».

Уважаемая Татьяна Николаевна! Уважаемые коллеги!

Я хочу провести маленький тест. Сейчас я буду цитировать закон, а вы скажете, в какой стране закон был принят и что это за закон. Итак: «ущерб, нанесенный собственнику преступлением, возмещается государством по решению суда. Понесенные при этом расходы взыскиваются государством с виновного в судебном порядке соответствии с законодательством». Что за страна и что за закон?

Правильно, это - Закон РСФСР «О собственности», часть 2 статьи 30. Эта важнейшая норма была принята в 1990 году, должна была вступить в действие с 1 июля 1991 года, но так и не вступила в действие. Тогда депутаты говорили: мы временно эту норму отменяем, но, когда наступят материальные условия для ее реализации, мы обязательно о ней вспомним и она обязательно будет принята.

С тех пор прошло 30 лет. Давайте считать, что сейчас как раз и настало то время, когда мы можем вспомнить эту норму и предложить ее принять, защитив тем самым права потерпевших.

Думается, что такая норма, с одной стороны, сделает наше государство более социальным, с другой - придаст ему импульс в розыске похищенного или иного имущества, подлежащего взысканию в пользу потерпевшего.

Защищая 29 лет права заключенных и 27 лет права потерпевших, я хочу отметить, что невозможно защищать потерпевшего, не защищая осужденных, и наоборот. Почему. Хотя бы потому, что 3% осужденных совершили преступление в отношении своих родственников. По данным ученых институтов ФСИН России, почти 15% осужденных - это бывшие потерпевшие либо лица, пострадавшие от злоупотреблений властью, лица, которые стали потерпевшими от самоуправства, действий чиновников, работодателей, нарушителей их половой неприкосновенности, агрессивных членов собственной семьи. Искажение мировосприятия, вызванного совершенным в отношении них преступлением, и толкнуло их самих на совершение преступления. Таким образом, зачастую защита потерпевших и защита прав заключенных не отделимы друг от друга.

Порой правозащитникам задают «коварный» вопрос: а почему, мол, вы не защищаете потерпевших? Ответить на этот вопрос невозможно. Почему? Да потому что правозащитники ежегодно защищают многие тысячи потерпевших. А первая «Карманная книжка потерпевшего» была написана мною в 1996 г. С тех пор эта книжка выдержала пять изданий. Надеюсь, что в следующем году мы сможем выпустить и шестое ее издание.

Есть много проблем в защиту прав потерпевших, мимо которых мы не можем пройти, и которые можно было бы решать, опираясь на помощь федерального и регионального Уполномоченных по правам человека. О некоторых из них уже сказали Рим Каюмов и Татьяна Мерзлякова, выступления которых я поддерживаю и которые обязательно должны войти в наши рекомендации.

Первая проблема: сроки прибытия полиции на место преступления. У нас в Москве существует норматив, согласно которому оператор службы «02» должен снять трубку в течение не более 15 секунд, а патрульная машина должна приехать на место происшествия в течение не более через семь минут. Мы по линии Общественного Совета при регулярно проводим проверки времени прибытия. Но, если мы перейдем через МКАД в Московскую область там, к сожалению, все будет все будет по другому.
Считаю, что уполномоченные, может быть с привлечением дружественных общественных организаций, могли бы организовать такой правозащитный мониторинг.

Вторая проблема: реагирование на звонки граждан оперативными дежурными дежурных частей. Даже в Москве имели место случаи, когда дежурные отвечали на звонки только через 2,5 часа.
Но мы совместными усилиями ГУВД, омбудсмена и правозащитников смогли добиться успеха, на сегодняшний день трубку берут в службе «02» через 10–15 секунд, а в дежурных частях тер. органов — через полторы минуты. Бывают случаи, когда не берут трубку в ночное время или когда много задержанных. Мы понимаем, что для человека, который стал жертвой длящегося преступления и нуждается в помощи немедленно, не дозвониться до полиции в течение кратчайшего срока может обозначать смертный приговор.
Чтобы контролировать ситуацию в рамках общественного контроля, мы проводим мониторинг «дозвон до отдела», в рамках которого проверяем сколько времени уходит на то, чтобы снять трубку, насколько ясно дежурный представился, имеются ли задержанные, получили ли они питание и спальное место, не нарушены ли сроки, знает ли дежурный площадь камер и т. д.

Третья проблема касается процессуального статуса заявителя: пока человек не признан потерпевшим по уголовному или административному делу, он имеет определённый статус заявителя. Его права не определены, кроме права на получение копии постановления об отказе в возбуждении уголовного дела. Над процессуальным статусом заявителя много работало Движение «Сопротивление» во главе с Ольгой Николаевной Костиной. Надеюсь, что в случае внимания со стороны УПЧ вопрос сдвинется с мертвой точки.

Четвертая проблема – оказание психологической помощи потерпевшему.
Конечно же сегодня трудно требовать, чтобы в каждом отделе сидел психолог, который мог бы помочь потерпевшим. Но тот человек, который принимает заявление, проводит ОРД, ведет расследование, должен обладать основными навыками психологической помощи потерпевшему, снятии стресса, возникших под влиянием преступления фобий и т. д.

Пятая проблема - процессуальные сроки.
Кодекс об административном судопроизводстве защищает права участников судебного процесса и предварительного следствия, в том числе и потерпевшего, на разумные процессуальные сроки. Однако представить себе старушку, у которой мошенники похитили последние сбережения, которая ходит по судам и подает административные иски, - для этого не хватит никакого воображения.
Я думаю, что следует ставить вопрос о создании государственной структуры по защите прав потерпевших и передать эту структуру в аппарат уполномоченных по правам человека по руководство помощника или даже заместителя уполномоченного по защите прав потерпевших.
Конечно же, в условиях, когда некоторые уполномоченные мечтают, чтобы дали еще хотя бы полставки сотрудника аппарата, мечта о таких масштабных изменениях кажется чем-то несбыточным. Но если мы понимаем, что часть потерпевших сами со своей бедой не совладают и необходим государственный орган по защите прав потерпевших, в том числе и те, кто будут при необходимости представлять потерпевших в суде, то вполне логично предложить, чтобы такой орган существовал в рамках аппарата УПЧ.
Идея кажется невероятной, но в 2005 году и идея ОНК казалась невероятной.

Шестая проблема: подмена защиты реальных прав потерпевших формальным процессуальным реагированием. Например, человек написал заявление в отдел полиции о том, что у него угнали велосипед. Он совершенно законно хочет, что бы ему вернули велосипед, а также принесли извинения. А ему сообщают: мы все проверили и вынесли постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, так как Ваш велик, дядя, стоит менее 2500 руб. Но ему не нужно это постановление, он просит: верните велосипед и принесите извинения. Но его интересы никого не интересуют, система действует по собственной инерции и логике, работая на собственные показатели, а не потерпевшего.
Значительная часть потерпевших вполне была бы довольна извинениями и возмещением ущерба без уголовного преследования.

Отсюда вытекает и седьмая проблема: сотрудники полиции, следствия, судьи не обладают навыками медиации, знаниями о примирительных, работают, как бездушная машина, а не как хранители человеческих судеб. Считаю, что, по крайней мере, в УПК, УК, КоАП РФ, ГПК необходимо вставить разделы о медиации, в том числе между потерпевшим и обвиняемым.

Восьмая проблема связана с несовершенством ст. 76 УК РФ (прекращение дела за примирением сторон). Во-первых, эту статью следует распространить на тяжкие преступления, не повлекшие смерть человека, если преступление был совершено впервые. Во-вторых, необходим институт условного прекращения дела за примирением: если обвиняемый не выполнит принятые на себя обязательства по заглаживанию вреда, то прекращение дела отменяется и виновный отправляется в места лишения свободы.

В-девятых, в уголовном праве присутствует институт прекращения дела за примирением сторон. Однако институт административного примирения отсутствует, что снижает потенциал законодательства об административном правонарушении по защите прав потерпевших.

Таким образом, защита прав потерпевших требует изменения государственных подходов, перестройки государственной.

Оригинал