Старое как новое

http://lebed.com/2015/art6769.htm

05-11-2015

№747 от 5 ноября 2015 года Алексей Рощин

Причины катастроф в России

Нельзя не отметить, как старательно буквально во всех СМИ, особенно на телеканалах, всячески избегают малейшего упоминания версии теракта. Вплоть до того, что само слово «теракт» стараются лишний раз не употреблять.

Очевидно, что это прошла общая и жесткая команда, что-то типа «не нагнетать». Кремлю, конечно, нужно в данном случае все что угодно, но только НЕ теракт.

И это, кстати, дает мизерный шанс на то, что в кои-то веки будет проведено объективное расследование. Поскольку версия теракта в народе все равно «подразумевается», единственный вариант для агитпропа — дать как можно больше «мяса» и скандальности какой-нибудь альтернативной версии, чтобы народ ее долго обсуждал и переваривал. Поэтому, ВОЗМОЖНО, в кои-то веки все-таки серьезно рассмотрят версию с технической неисправностью самолета. Там можно будет и уголовное дело против владельцев возбудить, и устроить над ними громкий процесс…

Но, скорее всего, все это пустые мечты. Я подозреваю, что находить «технические неполадки» нам просто не по чину. Рылом не вышли. Ведь что такое — официально признать, что «аэробус» упал из-за технических неполадок? Это, как ни крути — тень на репутацию Эйрбаса — любимого детища Евросоюза, а прежде всего Англии и Франции. Как это — самолет упал из-за неисправности?? Да это ж сразу миллиарды долларов заказов утекут к «Боингу»! Значит, в «Эйрбасе» МОГУТ быть неисправности? Да еще такие, что самолет рухнет?? Не-не-не!

То ли дело — пилоты виноваты. Все в мире кивают с пониманием — ну да, опять эти русские пустили папуасов за штурвал, да они и сами папуасы, чего с них взять… А Боинг и Эйрбас — в белых одеждах. Или, на худой конец, теракт — ну да, в мире столько зла… но, опять же, техническое совершенство белоснежных лайнеров выше подозрений.

Так что увы. Теракт правительству не подходит по политическим причинам, неполадки заявить не даст «возмущенная общественность» — остаются, как всегда, вечные козлы отпущения, пилоты.

Какая вот, думаю, это получается неблагодарная профессия! Если рухнешь, но не просто погибнешь жуткой смертью, но еще и с ГАРАНТИЕЙ, что тебя нарекут убийцей и повесят всех собак… Хуже — только на Украину забрасываться, будучи спецназовцем ГРУ. Тем хоть официально заявляют — «если провалитесь, мы вас знать не знаем, вы никто, званий у вас нет, и мотайте свои 20 лет как знаете».

Очень забавно слушать сейчас рассуждения наших «специалистов», коими полон интернет, по поводу «нестарых еще самолетов». Особенно умиляют постоянные апелляции к Западу, типа «а в Америке самолеты по 30 лет летают, и ничего!!»

Друзья, но ведь фокус как раз в том, что здесь – не Америка. Это Россия, родные мои. Тут все по-другому. Есть такое понятие, как «производственная культура». Так вот российская производственная культура существенно отличается от западной. Любого иностранца, работавшего в наших компаниях, спросите – он подтвердит.

Помню, в свое время меня буквально потрясли широко обсуждавшиеся в СМИ претензии автостраховых компаний к наглым потребителям. Проблема была в новых запчастях. Ситуация стандартная: если застрахованный автомобиль попал в аварию, страховщик за свой счет должен оплачивать ремонт. Вот тут страхователей и заедала жаба: как так, говорили они – это что ж, мы вместо покореженных и сломанных деталей будем ставить НОВЫЕ?? Но позвольте – ведь автомобиль ДО АВАРИИ был уже с пробегом! Если на этот поношенный автомобиль ставить новые запчасти – он ведь станет как бы лучше – то есть клиент страховщика получит как бы незапланированную прибыль! Э-э, нет, на это страхователи пойтить не могли.

И ведь добились, черти, «права» заменять вышедшие из строя детали другими исправными, но «б/у»! Сейчас это стандарт. Автомобиль ремонтируют, но так, чтобы он не дай бог не стал лучше, чем был.

И вот ЭТО у нас везде. То есть наша «производственная культура» — максимально жлобская по своей сути. Отношение к ремонту вообще, к ремонтным подразделениям почти на всех предприятиях, во всех отраслях ужасающее. Ремонт гнобят, ремонтников сокращают первыми, платят им меньше всех. Под такое отношение даже подведена «база»: ремонт не нравится экономистам и финансистам, которые «рулят» у нас всеми производственными процессами, потому что он, дескать, «не работает на прибыль». Это «вспомогательное производство». В самом деле: «основное производство» молотит ПРОДУКТ – то есть дает то, что предприятие продает и за что оно получает кэш. Самолет летает, перевозит пассажиров, пассажиры платят за билеты башли – вот и прибыль.

А ремонт что? Люди работают, плати им зарплату, оплачивай инструменты и расходные материалы, выключай ради этих сволочей ОСНОВНОЕ ПРОИЗВОДСТВО – а где «выхлоп»? Выхлопа-то нет!

Сейчас полно жалоб тех же производственников на то, что им снабженцы вместо новых запчастей поставляют запчасти «б/у», или с виду такие как надо, новые, но китайские из сталей не той марки – то есть ломкие, крошащиеся и т.д. и т.п. Но опять же – такова производственная культура в стране; для нас НОРМАЛЬНО, если изношенные запчасти заменяют на дерьмовые, с низким сроком годности – так ведь и должно быть, что ж, старье на новое менять?! С какой стати?

То есть наш ремонт – это «подлатали – сразу не умрет»; наш техосмотр – «пока еще покашляет». Желающие, кстати, могут сравнить такое отношение к механизмам с отношением врачей к пациентам; по-моему – один в один.

Именно поэтому российская «старость» любого механизма – это совсем не американская «старость». Российский механизм, тот же самолет, хорош до тех пор, пока сохраняют работоспособность его первоначальные узлы. Потому что любой «плановый ремонт» не возвращает механизм к состоянию «как будто новый» (как оно на Западе принято просто «по умолчанию»), а наоборот – в самом лучшем случае лишь «не сильно ухудшит» состояние. И требования техосмотра в России неуловимо меняются в зависимости от «возраста» прибора. Про 18-летний Вам наш контролер скажет – «ну а что ж вы хотите от 18-летнего агрегата?!» И поставит штамп – «годен».

Впрочем, у нас и с людьми все ровно так: работают, пока хватает заложенных природой (Главным Конструктором) сил и ресурсов. Когда они заканчиваются — люди резко падают и умирают. А здравоохранение — это, как известно, лишь помощь в деле «дотянуть до пенсии».

Народ, как и ожидалось, все увереннее тянет песню про то, что «18 лет для самолета не возраст», а некоторые — самые смелые «аналитики» — вообще доходят в своих утверждениях до того, что никакого «износа» ни у самолетов, ни вообще у каких-либо механизмов в принципе не бывает; износ, дескать, гуманитарии придумали. А на самом деле — какой износ? Вот сломался у агрегата какой-нибудь шпиндель — так ты этот шпиндель просто вынимаешь и заменяешь на новый. И всё! Постепенно все шпиндели меняешь на новые — и агрегат у тебя тоже почти как новый. То есть вечный.

Порой действительно охватывает подозрение, что интеллектуальный уровень российской публики серьезно обвалился и находится на уровне примерно пятого класса средней школы. Я в таких случаях себя утешаю тем, что никуда уровень, конечно, не обваливался — он и всегда был на уровне этого пятого класса, просто люди раньше скромнее были и реже выступали со своими умными мыслями.

Да-да. Это как мне на паре ТЭЦ почти одними и теми же словами рассказывали о состоянии их главного паропровода, построенном порядка 50 лет назад. «Да на нем же его «родного» металла, почитай, вообще не осталось! Ни метра!» «Это как же? — удивлялся я (второй раз уже меньше). — Да вот так: мы его латаем, латаем — и вот сейчас он и состоит ТОЛЬКО из заплаток!» Остается добавить, что металл для этих заплаток последние лет 15 работники ТЭЦ находят в основном на городских свалках (ибо с поставками расходных материалов у головной организации перманентные трудности).

Интересно обстоят дела по всей стране и с заменой этих самых «шпинделей». Запчасти — самая болезненная тема. Они или китайские, или старые под видом новых. Так оно, впрочем, бывает и с целыми агрегатами. На одном заводе рассказали, что им, после примерно трехлетних уговоров, наконец прислали «новый станок». Привезли «новье» чин чином, «в заводской упаковке». Снабженцы божились, что приобрели его за бешеные деньги. Вскрыли они упаковку, подцепили краном агрегат — на задней стенке отчетливо выведено рукой своего брата-рабочего: «Спасибо, что забрали эту рухлядь!»

Наконец, по теме «ну их же осматривали, все было прекрасно». Пример из другого транспорта — железнодорожного. Там есть специальность, которая просто так и называется — «осмотрщик». Его задача — производить осмотр вагонов в ж/д составе, чтобы выявлять заранее возможные поломки, чреватые сходом вагона, а то и всего состава с рельс.

Так вот — в погоне за «оптимизацией» число осмотрщиков стали сокращать, а интенсивность труда — увеличивать. Дошло до того, что теперь на осмотр одного вагона одному осмотрщику дается то ли 5, то ли 7 секунд. Это еще при условии, что двигается бегом вдоль вагона.

Я спрашиваю (на фокус-группах с осмотрщиками):
— Ну и как? Успеваете?
Люди переглядываются, усмехаются:
— Успеваем, конечно!
— Как это?!
— Да вот так и успеваем.
И подмигивают.

Я провел фокус-группы с примерно 5 тысячами человек в десятке отраслей «народного хозяйства». Почему-то я уверен, что на авиатранспорте все ровно так же.

По авиакатастрофе: если не всплывут какие-нибудь совсем уж сенсационные данные, переворачивающие все ныне известное с ног на голову, можно уже вполне определенно сказать, что произошло. Для этого просто надо трезво отдавать себе отчет, где мы живем и что нас вокруг окружает – то есть обладать специфическим российским миропониманием.

И тогда сразу понятно по куче косвенных свидетельств, что злосчастный самолет «КогалымАвиа» принадлежал к категории так называемых «убитых». Вот, кстати, интересно – а в других языках есть аналоги этого русского емкого термина – «убитый»? Мы-то им пользуемся постоянно – «убитая квартира», «убитый драндулет». Даже «убитый компьютер» бывает! Всем носителям языка сразу понятно, что имеется в виду. Вовсе не то, что в квартиру или самолет кто-то стрелял. И даже не то, что предмет относится к категории «очень старых».

Как вообще неодушевленный предмет может быть «убитым»? Иностранец может впасть в ступор от такой игры смыслов! А очень просто: это означает что-то вроде того, что некий девайс подвергался… мм-мм… хищнической эксплуатации. Эксплуатации «на износ», то есть очень по-русски – «как в последний раз». Как в последний раз – но постоянно. В этом фишка! Берется девайс, эксплуатируется «как в последний раз», невзирая ни на какие регламентные и прочие ограничения – а потом отнюдь не выбрасывается на свалку, а через некоторое время снова эксплуатируется «как в последний раз». И т.д. Процесс, как считается в России, может иметь бесконечное множество итераций.

На этом месте какой-нибудь иностранец опять может впасть в ступор. Ибо в самом деле непросто понять – зачем ТАК эксплуатировать девайс? С какой целью? Чего хотят таким образом добиться эксплуатанты – победить саму категории «времени»? Доказать кому-то (кому?!), что в России и «убитый» девайс, что твой зомби, способен жить вечно?

Неизвестно. То есть конечная цель неясна, однако процесс любому нашему человеку вполне внятен; всякий о таком слыхал, видал – а то и сам принимал посильное участие; ничего не поделаешь, как говорится – не мы такие, жизнь такая.

Вспоминаются рассказы моих знакомых железнодорожников, в ранге начальников депо и выше. Как они, бывало, совсем уж изношенные локомотивы (а таких очень, ОЧЕНЬ много на железной дороге) ставили, как это у них называется, «к стенке» — то есть на самые дальние заброшенные пути, чтобы как-нибудь потом, при оказии, сдать на металлолом. И тут на ЖД случался очередной аврал, подвижного состава нет – и идет команда «хоть из-под земли!!» И делать нечего – бригады ремонтников посылают туда, к так и не дождавшимся покоя проржавевшим монстрам, их кое-как подлатывают – и вперед, опять таскать вагоны.

В российском экономике, если ты девайс, добиться списания в утиль ой как непросто – поверьте слову промсоциолога. Надо или взорваться, или упасть с высоты 9 км – иначе дело не выгорит.

По результатам расследования катастрофы лайнера тоже, в принципе, все можно сказать уже сейчас: естественно, виновными будут объявлены пилоты. Собственно, как иначе? Если во ВСЕХ авиакатастрофах за последние лет 20 оказывались неизменно виноваты экипажи и только экипажи- с чего бы вдруг именно сейчас все будет иначе?

Конечно, в первые часы после катастрофы всплыли какие-то нежелательные утечки – типа того, что командир корабля жаловался всю неделю на какие-то неполадки с двигателем, да и про репутацию Когалымавиа тоже было много шокирующих воспоминаний ее пассажиров (к счастью, благополучно приземлившихся). Но это тоже бывало после всех крупных катастроф – а потом пиар-машина отрабатывала назад. Вот и сейчас – уже пошли косяком сообщения, что «никаких претензий к техническому состоянию самолета ни у кого не было» и что он «недавно получил сертификат летной годности в Ирландии» (к которой он приписан). Ну а если и самолет был, как обычно, исправен, и теракта не было – тогда экипаж, конечно. На него все и повесят.

И в этой дьявольской ситуации – хотя мы-то понимаем, что убитый самолет не может летать вечно – есть и некая дьявольская справедливость: да, и пилоты виноваты! Блин, если командир знал, что с двигателем что-то не в порядке – то ПОЧЕМУ он полетел?? Жаловался-жаловался, а когда его, как водится, послали с его жалобами – покорно сел и пошел на взлет. С двумя сотнями смертников у себя за спиной. Черт!..

И я уже не раз писал про эту психологию смертников. Например, когда несколько лет назад беседовал с работниками энергостанций – ТЭЦ. Износ там всего страшный, даже по официальным данным – более 80% (по неофициальным там многие ключевые агрегаты заканчивают второй, а то и третий срок эксплуатации – без капремонта). Спрашиваю у рабочих, у мастеров, у начальников смен (разные группы, разные города):

— Так что, я правильно понимаю, что тут у вас все может взорваться в любой момент?
— Дак а мы-то о чем толкуем?! Конечно, может! Говорим же, пятидесятых (сороковых, ранних 60х) вещь, ремонта нет, все сроки вышли!
— Но если это все сооружение рванет – вы ведь можете погибнуть, правильно?
— Конечно, можем! Запросто. Одним горячим паром под давлением обварит – «мама» не успеешь сказать!

Пауза.

— Хорошо, спрошу по-другому. Допустим, случится такая вот авария, но вам удастся как-то выжить. Может такое быть?
— Вполне. Бывает. Есть надежда!
— А кто будет в таком случае виноват? Кого привлекут?
(без всякой паузы)
— Как кто?! Мы, конечно!
— Да вы же сами рассказали, в каких ужасных условиях работаете, что у вас ремонтом никто не занимается, что на ваши докладные никто из начальства толком не отвечает, что они все знают и ничего не делают…
— Чудак-человек. Да при чем тут? Мы ж когда на смену заступали, в журнале расписывались? Расписывались. А в журнале написано – «смену принял, все приборы в норме, работают нормально». И все. Следователю только это и надо.

— Блин!! – не выдерживал я поначалу. – Ну так вы ж тогда не расписывайтесь в этих журналах!!
— Это как так? Что ж – на смену не заступать?!
— Не заступайте!
— Да как же?! За нами же ЛЮДИ! Да и потом – что толку? Я не подпишу – другой подпишет. А меня уволят. А у меня – дети, ипотека. Да и куда я пойду у нас в городе??..

Думаю, если бы кто-то сумел бы проинтервьюировать командира рухнувшего самолета – вопросы и ответы были бы примерно такими же. Это карма.

Первую свою заметку о таких рабочих я назвал «Герои труда». Имея в виду, что люди действительно герои – они ведь реально рискуют своей жизнью. Каждый день. Из года в год. Правда, заодно они рискуют и благополучием сотен тысяч (!) жителей своих городов, которые, взорвись вдруг ТЭЦ, могут среди зимы остаться без света, горячей воды, отопления и канализации. Но это в явном виде нигде не было сказано.

К моему удивлению, практически никто из читателей (а комментов было очень много) не заметил сарказма. Наоборот: читатели искренне благодарили меня за то, что я, дескать, в кои-то веки, в отличие от прочих «либерастов», заметил и по-доброму воспел незаметный подвиг настоящих тружеников России.

Что ж, можно считать, что и этот текст – дань мужеству погибшего экипажа.

По материалам http://sapojnik.livejournal.com

Алексей Рощин (Sapojnik), промышленный социолог