Координатора программы по журналистским расследованиям Muckrakers Russia, российского журналиста Анастасию Дроздову не пустили на территорию Украины для участия в ежегодной конференции программы в Киеве. Об этом Анастасия сообщила на своей странице в Facebook 6 декабря. Официальный повод для отказа в пересечении границы — «недостаточное количество средств для въезда в страну». Но организатор конференции — Институт развития региональной прессы (ИРРП) — предоставил пограничникам гарантийное письмо, что берет все расходы на себя. Позже оказалось, что в Киев не пустили еще трех журналистов из России. Корреспондент «7x7» узнала у Анастасии Дроздовой, как все произошло.
Собеседование на границе
Анастасия Дроздова прилетела в Киев вечером 5 декабря для участия в Х конференции журналистов-расследователей. Это должна была быть пятая конференция с ее участием с 2013 года. На паспортном контроле после вопроса о цели въезда в страну Анастасию отправили на собеседование с сотрудниками погранслужбы. По ее словам, эта процедура была ей знакома: в 2014 году она уже проходила собеседование, после которого ее впустили в страну. Несмотря на то, что с момента введения военного положения в Украине и усиления режима проверки на украинско-российской границе с 30 ноября 2018 года более 730 гражданам России отказали во въезде, Дроздова была уверена, что у нее не возникнет проблем: с собой у нее были все документы, подтверждающие ее участие в конференции.
— Организаторы подавали все списки российских журналистов, которые должны приехать, в пограничную службу и в МИД [Украины]. Я была уверена, что все хорошо, у меня даже мысли не закрадывалось, что могут быть какие-то проблемы, — рассказала Анастасия. — Милейшая девушка-пограничник со мной беседовала очень вежливо, очень доброжелательно, открыто, каких-от вопросов с подковырками не было. Спрашивала: «Зачем летите, с какой целью, что за конференция, одна или с кем-то еще, где постоянно проживаете, где работаете, где раньше работали, на какие темы писали, были ли в Крыму, были ли в Донецкой и Луганской областях». Ни в Крыму, ни в Донецкой и Луганской областях я не была, поэтому была уверена, что они не смогут это как причину предъявить, и была спокойна. Также задали вопрос «Сколько денег с собой», причем так, мимолетом, без деталей, без уточнений. Если другие ответы она уточняла, то тут я ответила, что у меня больше 200 евро наличными и карта.
«Вам отказано во въезде в Украину»
После этого Анастасию попросили подождать решения в коридоре. По словам Дроздовой, вместе с ней было около 20 человек, среди них, по ее оценке, примерно треть — россияне, остальные — граждане других стран. Во время ожидания она видела, как пожилой паре из России отказали в пересечении границы, поскольку этим летом они приехали в Крым на отдых с территории России, в чем признались пограничникам. Через два часа после собеседования в кабинет погранслужбы пригласили и Анастасию:
— «Присаживайтесь. Вам отказано во въезде в Украину», — сказали мне. Для меня это был совершенный шок. Я сразу начала рыдать и кричать: «Нет! Я не согласна! Да вы что! Как же так — вот же у меня все документы». Они: «Вот, такое решение вынес наш старший смены». «На каком основании?» Мне назвали номер статьи. Я сказала, что не понимаю, что это значит, попросила объяснить. Тогда они зачитали решение, что у меня недостаточно средств для въезда и пребывания в Украине. У меня второй шок, еще хуже. «Как недостаточно? Вот же, вот же все, и в приглашении написано, что принимающая сторона берет на себя все расходы. Вот у меня наличными больше 200 евро. Вот банковская карта».
«Ожидайте своего вылета назад»
После этого Анастасия пробовала предложить сотрудникам погранслужбы сделать выписку с карты прямо на месте, но они отказались и проводили ее вместе с остальными депортируемыми за получением багажа, а потом в зону вылета аэропорта:
— Я думала, что это будет какая-то особая территория, особая зона, где содержатся такие люди. Нет, это был обычный терминал. Нас усадили у гейта 2 и сказали, что мы можем передвигаться свободно, но нужно оставаться на виду. Поесть-попить — за свой счет. Спать — тут же на лавочках. Никаких разъяснений, каким будет дальше процесс, не было. Сказали: «Ожидайте своего вылета назад». Когда он будет, во сколько — тоже [не сказали]. Просто ожидание. Паспорта, естественно, остались у них.
В это время организаторы конференции «по ту сторону границы» пытались помочь Дроздовой въехать в Украину. По словам Анастасии, они приехали в аэропорт, как только узнали об отказе пограничников пропустить ее в страну. Но добиться чего-то ночью не смогли. До утра она находилась в терминале аэропорта в надежде, что на следующий день сотрудникам ИРРП Украины все же удастся опротестовать решение о депортации.
— Спала я всего полчаса, привязав рюкзак к ноге, положив на чемодан голову и спрятав документы во внутренний карман. В 07:00 ко мне подошли эти «охранники»-пограничники и предложили улететь хоть прямо сейчас за свой счет. Такой же прямой рейс, на котором они могли меня по правилам отправить, был только седьмого числа. Соответственно, мне по закону предполагалось провести в этом терминале две ночи и два дня. А так, говорят, за свой счет вы сегодня можете хоть куда улететь. «Только нас предупредите о своем решении, а так мы вас только завтра отправим». И ушли. И больше на меня никто никакого внимания не обращал, — рассказала Дроздова.
«До последней минуты я стояла с билетами и ждала»
С утра борьба за въезд Дроздовой на территорию Украины продолжилась: организаторы конференции пытались попасть на прием к начальнику погранслужбы. В то же время юристы ИРРП подготовили жалобу на решение о запрете на въезд. Со своей стороны передать документы пыталась и Анастасия: к начальнику погранслужбы ее не пустили, и пограничники предложили отправить бумагу по почте, но «старшему смены» все-таки удалось вручить бумагу, хоть он и отказался регистрировать ее:
— Потом я звонила на горячую линию — службу доверия по вопросам, которые случаются при пересечении границы. Там все звонки записываются и автоматически регистрируются. Я попросила рассмотреть мой вопрос в срочном порядке. Рассказала всю историю. И вся эта катавасия к 11:00 закончилась. Всюду, куда мы могли пожаловаться, мы пожаловались. Были прошения о пересмотре вопроса и принятии нового решения.
Примерно к полудню 6 декабря стало понятно, что рассматривать жалобу Дроздовой никто не собирается. Тогда она решила лететь обратно за свой счет, поскольку был риск остаться еще на одну ночь в аэропорту. При этом организаторы конференции до последнего добивались решения проблемы в офисе начальника пропускного пункта в Киеве.
— В 05:45 у меня была посадка, в 05:00 мне организаторы сообщают: «Настя, нам еще десять минут, у вас есть возможность ждать?» Решение было такое, что, если меня пускают, я разворачиваюсь и ухожу в Киев, — рассказала Дроздова. — До последней минуты я стояла с билетами и ждала, что решение будет пересмотрено. И в 05:25 позвонили, сказали, что решение оставили без изменений. Я улетела.
«Я не думаю, что это связано с журналистикой»
За сутки, что Анастасия Дроздова провела в аэропорту, она поговорила с некоторыми гражданами России, которых отправляли обратно. Кому-то запретили въезд в Украину из-за посещения Крыма, кому-то из-за «недостаточно веской» причины для посещения страны. Нескольких молодых людей не пустили в Киев, несмотря на то, что у них был с собой трудовой контракт с украинской фирмой и летели они по работе. Анастасия не связывала свой случай с журналистской деятельностью:
— Меня спрашивали: «Где раньше работали? А на какие темы писали?» Это не подчеркивалось и никаких осуждений во время собеседования они не высказывали. Я не думаю, что это связано с журналистикой. Но это только мое предположение.
6 декабря во въезде в Украину отказали еще трем российским журналистам из изданий «Старая Русса», «Мой район», «Фонтанка» — они прилетели на ту же конференцию в Киев. 4 декабря в страну не пустили главного редактора интернет-издания «Такие дела» Анастасию Лотареву. Аналогичное решение пограничники приняли и в отношении корреспондента «Дождя» Евгении Зобниной.
Ну теперь пропаганда завоет)) А по сути от расследований российских журналистов ни холодно ни жарко.