Женский рак в тюрьмах, памятник ЮНЕСКО под угрозой, нефтедобыча и коренные народы — в обзоре блогов «7х7»

Расследование про женский рак в тюрьмах, заявление в прокуратуру о нарушении сохранности памятника ЮНЕСКО, коренные народы против нефтедобычи на их территории, итоги Общероссийского гражданского форума и история депутата, который присвоил себе стихотворения военных лет, — в обзоре блогов «7x7».

«Женщины. Общество. Тюрьма»

Так называется расследование о заболеваниях раком женщин в российских тюрьмах, которое опубликовала в своем блоге журналистка Наталья Донскова. Автор пишет, что в 2016 году осужденные направили 3500 ходатайств об освобождении по болезни, из них — 749 (21%) заявителей умерли еще до начала слушаний в суде, а 119 (3%) — умерли еще до вступления решения суда в силу. Наталья и другие авторы проекта рассказали три истории — Маши и Оксаны, Кати, Надежды.

— Все три умершие от рака женщины слишком поздно смогли попасть к врачу, долго ждали постановки диагноза и лечения. Опухолевый процесс между тем развивался, организм поражали метастазы — заметьте, везде фигурирует IV стадия. Ни наличие несовершеннолетних детей, ни страшный диагноз не смягчили судей, не пожелавших войти в положение тяжелобольных заключенных и предоставить им гарантированное законом право на получение квалифицированной медицинской помощи. В том числе и паллиативной. Страшный итог этого нежелания видеть в заключенных живых людей равно смерти в тюремной больнице или спустя считанные недели после выхода на свободу. Читать далее.

Разрушение памятника ЮНЕСКО в Ярославле

Депутат Ярославской областной думы Сергей Балабаев пишет, как департамент охраны памятников ничего не предпринимает для защиты  памятника ЮНЕСКО — Усадьбы Огняновых:

— Три года власти области ничего не могут сделать с собственником Усадьбы Огняновых [Ярославль, Первомайская, 7а], который полностью изменил облик памятника, надстроив дополнительный этаж из стекла и металлических конструкций. То предписание выдадут, да забудут вовремя проверить его исполнение, напомнишь им пинком — начнут привлекать, но так долго, что сроки пройдут. И выдадут они в третий раз предписание все сделать ещe через год. Кто же поверит, что нет у директора этого департамента личной заинтересованности в закрытых на этот беспредел глазах? Читать далее.

Разбор юриста: право на «частную жизнь»

Общественник из Тамбова Владимир Жилкин рассказывает, в чем главная проблема права на «частную жизнь»:

— Тут, однако, возникает главная проблема: что делать, если человек считает, что его любовь, например, к жареной рыбе, должна оставаться тайной и является важным элементом его частной жизни? Где закон проводит границу между такой «частной жизнью» и здравым смыслом? Увы, но такой границы нет, а определение, как мы видим, крайне размыто. Остается полагаться лишь на судебную практику. В ней статья 137 УК обычно применяется из-за интимных фотографий: шантаж бывших возлюбленных, мстительное вывешивание их фото «ню» — вот типичные ситуации такого рода. Бывают, впрочем, и более необычные случаи, например тайная слежка работодателя, установившего видеокамеры, за своими сотрудниками. Читать далее.

«Наш дом разрушает Лукойл»

Эксперт по работе с местными сообществами в Карелии Светлана Кольчурина описывает историю активиста ханта Александра Айпина, который боролся с нефтедобычей на территории коренных поселений хантов, а потом был жестоко избит неизвестными. Светлана приводит  пример, когда коренным народам и нефтедобывающим компаниям удалось договориться:

— В США есть добывающие компании, которыми владеют коренные народы. Считается, что так можно эффективнее сохранить природный баланс. Коренные народы никогда не убьют Землю, но будут защищать ее. Поэтому владея нефтяной вышкой или золотодобывающим производством, коренными общинами продуман более экологичный метод добычи. Но что еще важнее, продумана система восстановления баланса. Читать далее.

Итоги Общероссийского гражданского форума

Правозащитник из Москвы Андрей Бабушкин пишет, что на ОГФ по решению оргкомитета не были допущены телеканал «НТВ» и представители НОДа [Национально-освободительное движение] по причине непонимания работы правозащитных организаций в России. Андрей акцентирует внимание на выступлении члена партии «Яблоко» Ольги Демичевой о паллиативной помощи в России:

— Она рассказала о судьбе 71- летнего врача, осужденного к четырем годам лишения свободы за то, что та нарушила процедуру выписки содержащего препарата страдающему от болей пациенту, рассказала о страшной судьбе умирающих больных, которые мучаются от боли из-за бюрократических препятствий в получении препаратов, обратила внимание на то, что страдание от боли, когда человека от боли можно защитить, приравнивается к пытке. При этом, каждый год рак уносит более 300 тыс. жизней. Читать далее.

Дядя с обложки

Журналист из Ярославля Марк Нуждин увидел агитационную брошюру депутата муниципалитета Сукнева Романа Геннадьевича, на обложке которого было фото чиновника, опоясанного георгиевской лентой, а внутри, без указания авторства, — стихотворения военных лет. В своих социальных сетях журналист назвал Сукнева «мерзавцем». Депутат был оскорблен и подал в суд. Теперь Марк Нуждин должен выплатить Сукневу 10 тысяч рублей:

— В ходе судебного разбирательства я обратился в прокуратуру Ярославля с просьбой проверить законность издания брошюры со стихами ветеранов Великой Отечественной Алексея Суркова, Булата Окуджавы, Евгения Долматовского и других, под фамилией Романа Сукнева. В ответе надзорное ведомство сослалось на то, что нарушение авторских прав физическими лицами не относятся к сфере компетенции органов прокуратуры, отослав меня к МВД, а полицейские переадресовали вопрос в Российское авторское общество. РАО я не тороплю, поскольку установить наследников и разобраться с тем, были ли их права ущемлены, весьма непросто. Впрочем, речь больше не о правах конкретных людей, а о праве народа на сохранение исторической памяти. В сухом остатке остаётся, что защита права авторов-фронтовиков на своё имя под своими стихами по официальным каналам практически невозможна. Единственный способ пресечь растаскивание великих имён на низовой предвыборный пиар — общественное порицание. Но если в результате на сторону порицаемых встает суд — что же тогда остается? Читать далее.