Интернет-журнал продолжает публиковать тексты номинантов на премию имени А. Д. Сахарова «За журналистику как поступок». Сегодня «7x7» предлагает читателям обсудить текст Дмитрия Пузырёва, который был опубликован в «Собеседнике» 18 апреля 2017 года.
От автора:
«В резонансном расследовании „Он вам не Димон“ ФБК один из наиболее запоминающихся фрагментов был посвящен винодельне Aiola в Тоскане. Очевидно, что при всем уважении, продукты ФБК не являются журналистскими расследованиями в чистом виде, а значит приведенные ими факты, если они вызывают общественный интерес, нуждаются в проверке. В итоге я взял на работе отпуск и отправился на место проверить, что же за хозяйство находится в Италии и возможно ли подтвердить факты, приведенные в расследовании. Оказалось, что возможно (удивительно, что никто из коллег этого не сделал). В итоге получился текст, который, тем не менее, по ряду причин не взял РБК и ряд других СМИ. В итоге он вышел в „Собеседнике“ в довольно сильно сокращенном варианте, в вырезанной бизнес-составляющей».
Человек в рубашке
КПРФ попросила Генпрокуратуру проверить факты, изложенные в расследовании ФБК о собственности, якобы принадлежащей премьер-министру Дмитрию Медведеву. Мы решили облегчить работу ведомству Юрия Чайки и побывали в Тоскане, где находится винодельческое хозяйство Fattoria della Aiola, фигурирующее в расследовании. Авторы расследования обнаружили, что кипрский офшор Furcina Ltd, принадлежащий члену совета директоров Газпромбанка, однокурснику Дмитрия Медведева Илье Елисееву, за 9,9 млн $ приобрел итальянскую компанию Fattoria della Aiola S.r.l., которой принадлежат одноименное винодельческое хозяйство, 100 га земли и трехэтажное поместье постройки XVI века.
– Вы не встречали этого человека? Я его очень ищу, – достаю из кармана цветную фотографию: премьер-министр на фото одет совсем по-летнему – в рубашку японской марки Beams Plus с коротким рукавом. Официант остерии Dell Bigelli Пьетро Паоло несколько секунд напряженно вглядывается: «Боюсь, не смогу вам помочь». Зато при слове «Айола» закатывает глаза: – Поверьте, я много красивых мест объездил, даже на Сицилии был. Но Айола… Очень рекомендую, фантастика!
Хозяин Айолы
Сама Айола – это не деревня, это известное в Тоскане со Средневековья поместье. Здесь до сих пор сохранились фрагмент крепостной стены и две фортификационные башенки, в которых теперь живут сербские рабочие из винодельческого хозяйства. Непосредственно винодельня здесь появилась лишь в 1930-е годы: тогда виноградники на окрестных холмах разбил сенатор Джованни Малагоди. В 1991 году сенатор умер, хозяйство отошло его дочери и стало постепенно угасать.
– Еще пара лет – и компания обанкротилась бы, – рассказывает работающая теперь в Айоле Дарья Ивлева.
На визитке Дарьи ее должность обозначена как «переводчик – помощник руководителя». На вопрос, чьим именно помощником она является, Дарья отвечает фамилиями из расследования ФБК: руководителем хозяйства действительно является Сергей Ступницкий, владельцем – зам. председателя правления Газпромбанка Илья Елисеев.
– Медведев? Нет, не встречала, – смеется девушка.
Мы идем по маленькому цеху, где трое рабочих контролируют линию розлива, и «помощник руководителя» рассказывает историю своего появления здесь.
– Я закончила иняз МГУ и преподавала, подрабатывала переводчиком, – рассказывает Дарья. – Через знакомых узнала, что Сергею Ступницкому нужен переводчик для первой деловой поездки сюда, в Тоскану. Съездили, сработались, и он предложил постоянное место. Первые два года я бывала здесь наездами, приезжала раз в два месяца недели на две, а последние три года живу постоянно.
По словам Ивлевой, хозяин Айолы приезжает в Тоскану нечасто:
– У Ильи Владимировича (Елисеева. – Д. П.) довольно напряженный график, много других проектов и свободного времени не хватает, – объясняет она. – Но виноделие ему интересно.
Деньги на замок
Что же представляет собой Айола? Хозяйству действительно принадлежит 100 га живописнейших земель. Однако виноградниками занята только треть – 36 га, из которых лишь 22 га дают урожай, пригодный для виноделия. Остальные земли – оливковые рощи (10 га) и лес, где, как утверждают местные жители, в изобилии водятся волки, кабаны, лани и косули.
– С покупками хозяйств в Тоскане всегда так, – объясняет ситуацию Максим Каширин из Simple. – Ты покупаешь производство с виноградниками, а по факту тебе в нагрузку дают абсолютно ненужные тебе леса, оливковые рощи, смысла в которых ноль, и какой-нибудь разваливающийся дом, который якобы представляет историческую ценность. И отказаться от такой нагрузки невозможно.
– С покупками хозяйств в Тоскане всегда так, – объясняет ситуацию Максим Каширин из Simple. – Ты покупаешь производство с виноградниками, а по факту тебе в нагрузку дают абсолютно ненужные тебе леса, оливковые рощи, смысла в которых ноль, и какой-нибудь разваливающийся дом, который якобы представляет историческую ценность. И отказаться от такой нагрузки невозможно.
Сотрудники Айолы обижаются, когда главное здание хозяйства при них называешь «домиком».
– Это не «домик», а замок эпохи Возрождения! – негодующе поправляет меня Дарья Ивлева, когда я предлагаю заглянуть внутрь.
Но слово «замок» для описания этого здания тоже не подходит: по факту это запущенная трехэтажная вилла с облупившейся краской. Во дворе – подмосковно-дачный пейзаж: пластиковые стульчики и пластиковый же стол, брошенный посреди двора футбольный мяч, видавший виды мотороллер.
– Рабочие, – говорит Дарья, видя мое недоумение. В компании работают 5 менеджеров и 9 постоянных рабочих, для уборки винограда привлекают сезонный персонал. – Поверьте, у нас тут всё скромно.
Внутри «замка» действительно непритязательно. Если здесь и жили когда-то люди, то очень давно. В одной из комнат первого этажа сотрудники Айолы устроили дегустационный зал: убрали все лишнее, поставили столы, на стенах развесили винтажные фото, на полки поставили старые бутылки.
Инвестиции новых владельцев уже превысили 10 млн $: помимо цены, заплаченной при покупке, появились новые танки для ферментации и выдержки вин, заложены новые виноградники, обновлены производственные линии и сами цеха, рассказал уже в Москве Сергей Ступницкий.
Инвестиции новых владельцев уже превысили 10 млн $: помимо цены, заплаченной при покупке, появились новые танки для ферментации и выдержки вин, заложены новые виноградники, обновлены производственные линии и сами цеха, рассказал уже в Москве Сергей Ступницкий.
– Надеемся, что когда-нибудь и до ремонта замка дело дойдет, – мечтает Дарья Ивлева.
В России – остатки
Как ни странно, скандал с расследованием ФБК в Айоле встретили скорее с энтузиазмом.
– Мы рассчитываем всю историю повернуть с пользой для себя, – объясняет Дарья Ивлева. – В конце концов, это честный бизнес – мы не делаем ничего плохого или противозаконного. Возможно, теперь про нас узнает больше людей и это позитивно повлияет на наши будущие продажи в России.
Стоит сказать, что вино «от Медведева» можно найти в России и сейчас, но в интернет-магазине, где оно было куплено, рассказали, что распродают остатки купленной в 2015 году партии из 1500 бутылок. По словам сотрудницы магазина Ирины, после расследования ФБК спрос нисколько не вырос.
Дарья Ивлева говорит, что после расследования на почту компании пришло несколько резюме из России с просьбой взять на работу, но был и коммерческий интерес.
– Нам сложно договориться с большими импортерами – им нужны раскрученные бренды и большие партии, – вздыхает Дарья. – Но теперь с такой прекрасной маркетинговой легендой мы планируем найти партнеров.
По ее словам, компания уже подала заявку на участие в Solo Italiano Grandi Vini – крупнейшей выставке итальянских вин, которая пройдет в Москве в начале июня. Посетит ли выставку Дмитрий Медведев – неизвестно.
Досье
Основа ассортимента Fattoria della Aiola – типичные для этих мест вина Кьянти – три Кьянти Классико (из них два – Кьянти Резерва с выдержкой в дубовых бочках). Есть два красных вина категории IGT (установленного географического наименования), одно белое, одно розовое. Также компания продает под собственным брендом граппу, бренди, игристое вино и оливковое масло – их производят на мощностях других компаний, но из здешнего сырья.
Цитата
«Это моя собственная сугубо частная инвестиция, которая к деятельности фондов не имеет вообще никакого отношения, – объяснил «Коммерсанту» покупку итальянских виноградников Илья Елисеев. – Моей винодельческой компании «реклама» ФБК на руку: продажи вин и крепких напитков ощутимо выросли».
Цифра
90–100 тысяч бутылок в год производит винодельня в Айоле. Большая часть продается в Италии, но 40% уходит на экспорт – в Германию, Англию, Японию, США. В магазинчике при заводе вина Aiola стоят от 5,5 до 19 евро. В год выручка хозяйства никак не превышает в лучшем случае 1,5 млн евро. «Так что возврата инвестиций ребятам придется подождать 20–25 лет, – подсчитал основатель виноторговой компании Simple Максим Каширин. – Это не бизнес, не инвестпроект. Это такая штука для души».
Денис Пузырев — Специальный корреспондент, руководитель отдела расследований/спецпроектов РБК.
Лауреатами этой премии имени Д.А.Сахарова в разные годы были легенды отечественной журналистики – Анна Политковская, Отто Лацис, Эльвира Горюхина, Галина Ковальская и другие, а номинировались на нее такие известные личности, как Михаил Ходорковский, Андрей Пионтковский, Борис Вишневский, Лев Рубинштейн, Татьяна Локшина, Зоя Светова.
* В материале упомянута организация Фонд борьбы с коррупцией, деятельность которой запрещена в РФ
Комментарии (2)
Мы решили временно отключить возможность комментариев на нашем сайте.
Вряд ли он там круглосуточно торчит. Так, раз в год наведывается с женушкой
Он туда инкогнито может прилетает. Слишком уж знакомо его лицо + он президентом был.