Два года назад — 21 сентября 2022 года — в России власти объявили мобилизацию. Некоторые граждане сразу же эмигрировали из страны, чтобы не ехать на войну. В конце сентября — начале октября на сухопутных границах были пробки. Через время часть эмигрировавших стала возвращаться домой, хотя фактически мобилизация продолжается. «7х7» поговорил с вернувшимися в Россию, почему они это сделали и как живут с антивоенной позицией в условиях военного времени.
«Ответственность перед командой меня обратно потащила»
24 февраля 2022 года Артем (имя изменено по просьбе героя) подключился к онлайн-собеседованию — он проходил интервью для трудоустройства в бельгийскую компанию.
Артем весь день был в состоянии шока от новостей о начале войны в Украине. Эйчарка сначала тоже растерялась — поняла состояние Артема и предложила ему перенести интервью.
— Вы разве не хотите вообще прервать со мной общение, я же из России, моя страна такое устроила, — спросил Артем.
— Нет, политика есть политика, вы же лично никого не убиваете, — ответила собеседница.
Мужчину не взяли на работу. По мнению Артема, в отказе не было политического подтекста, - другой кандидат оказался сильнее.
Потом у Артема было еще несколько собеседований, он доходил до финальных этапов, и от одной компании получил офер. Но его отозвали в период получения визы. Работу предложил стартап в Англии, который через два месяца разорился.
Артем живет в городе Центрального федерального округа и работает в компании, которая занимается разработкой биотехнологий. До начала войны в Украине мужчина хотел уехать из России, чтобы поработать в европейской компании и развиваться как специалист в биотехе на международном уровне.
После отзыва офера Артем перестал искать работу в Европе. На фоне войны у него начался психоз — после пары банок пива начинал плакать, не мог спать. Спасали только транквилизаторы.
— Не то чтобы я считал, что в этой истории кто-то белый и пушистый, а кто-то злодей, у всех рыльце в пушку. Но от войны прежде всего страдают обычные люди. И их мне жалко больше всего. Я же работаю в области разработки разных терапий от смертельных болезней, а тут людей просто так косят. Это очень тяжело принимать, - говорит он.
Санкт-Петербург. Фото «7х7»
О начале мобилизации в 2022 году Артем узнал, когда вечером был дома и смотрел YouTube. Следом услышал, что могут закрыться границы между странами. К тому моменту, по словам Артема, у них с мужем (их брак зарегистрирован не в России) уже были тревожный чемоданчик на всякий случай и шенгенские визы.
На следующий день после объявления мобилизации Артем и его муж на машине, с двумя собаками, уехали из России.
Через Финляндию они проехали по Эстонии, Венгрии, Сербии и Болгарии. Остановились в Турции, но через две недели уехали в Грузию и обосновались в Батуми:
— Оказалось, что рай на Земле, описанный еще в Библии, существует, и это Батуми. Мы познакомились с действительно офигенными люди, отожрались на 15 килограммов. Мы очень счастливо жили на берегу моря, и зимы там нет даже в декабре.
Однажды в одной батумской винотеке мужчины познакомились с компанией беларусов, которые, узнав, что мужчины из России, в шутку их поприветствовали: «Мы вас тут, русских, с 20-го года ждем! Протоптали тут эмигрантскую дорожку».
— В Батуми был условно такой общий вайб понимания друг друга, некоторые его в шутку еще называли экстремистским, - пояснил “7х7” мужчина.
В конце декабря 2022 года Артему позвонил начальник:
— Вот ты уехал и можешь работать удаленно, а у тебя в подчинении люди, которые не могут этого сделать, потому что заняты в экспериментальной деятельности. Ты чем лучше их?
— Ну мне крыть нечем, — ответил Артем.
В новогодние праздники Артем с мужем вернулись домой.
— Это была проблема этического плана. Ответственность перед командой меня обратно потащила, по-другому я не мог, - объяснил он.
После пересечения Верхнего Ларса (границы между Грузией и Россией) у Артема было ощущение, что он попал в совершенно другой мир. По пути до дома он видел машины с красными больничными крестами, тягачи с боевой техникой, города, обклеенные баннерной рекламой с призывом идти на войну.
— Это было тяжело видеть, но что делать — стиснули зубы да поехали. До войны в Украине общество не было так одурманено пропагандой. А сейчас можно встретить людей, которые на полном серьезе говорят, что в России правильное руководство, что наша страна правильно живет, а остальные страны — нет, - говорит Артем.
- После возвращения домой для меня было шоком, что люди от всей души могут все это поддерживать. В одних городах сильнее, в других — слабее. Но все же… И я не могу объяснить, почему это все так — вроде уровень IQ везде одинаковый. Мы сейчас даже когда с родственниками общаемся, то говорим о погоде и о том, как собачки покакали и посикали. Политику не обсуждаем вообще, потому что диалог сразу не задастся.
Белгород. Фото «7х7»
Артем говорит, что тревожный чемоданчик до сих пор стоит в их с мужем квартире. У них есть продуманный план B, план C, потому что «в любой момент ситуация в России может обостриться еще сильнее».
Пока что мужчина не чувствует физической угрозы. С остальными минусами в виде пропаганды войны, которой увешан город, гомофобных и экстремистских законов он свыкся. К тому же в его близком окружении войну никто не поддерживает, и многие друзья остались дома, не уехали в эмиграцию.
— У меня сейчас в жизни и в основной деятельности одна цель, которая превыше вообще всей этой политики. Мы разрабатываем вещи, которые продлевают людям жизнь, помогают бороться с летальными заболеваниями. Ради этого я остаюсь дома, - говорит Артем.
«В эмиграции у меня было жуткое состояние — я ни с кем не хотел знакомиться»
22 сентября 2022 года Слава (имя изменено по просьбе героя) доехал из Республики Коми до Воронежа и сел в поезд до Минеральных Вод. Оттуда он планировал выехать в Грузию через Верхний Ларс.
Соседки по поезду всю дорогу обсуждали войну в Украине. Говорили про биолаборатории и украинцев, которые якобы хотят всех русских уничтожить.
Когда Слава спустился со второй полки поесть, женщины спросили у него:
— Вы студент, да? Едете отдыхать?
Слава кивнул. К этому времени он уже не озвучивал свою антивоенную позицию, если понимал, что люди могут негативно на нее отреагировать.
В студенчестве Слава думал об эмиграции. Но изучив, как устроены другие страны, он пришел к выводу, что в России ему комфортно и уезжать он не хочет. После университета Слава устроился в благотворительный фонд. Потом началась война:
— Я думал, что этот негласный договор с обществом будет соблюдаться. Типа амбиции политиков и жизнь общества — это такие непересекающиеся миры. Политики и армия воюют, люди живут свою жизнь. Но когда объявили мобилизацию, я был в каком-то ступоре и понимал, что начинается что-то очень плохое и надо срочно уезжать.
Оказавшись в Минводах, Слава купил место в минивене, который повез россиян в Грузию. На границе пришлось простоять сутки. Верхний Ларс молодой человек пересекал уже с другими людьми.
На дороге была большая пробка. За пропуск машин вне очереди брали деньги, которых у юноши было немного. Поэтому он вышел из машины и прошел пешком пробку. Ближе к границе к нему подошел мужчина и спросил: «У тебя нет денег? Можешь сесть к нам бесплатно, у нас есть свободное место».
— Мы стояли в ожидании около часа, за это время к нам постоянно подходили люди и просили продать им место — предлагали и 20, и 30 тысяч. Я боялся, что меня могут попросить уйти, чтобы заработать денег. Из-за этого я все время просто сидел и молчал, как будто меня нет, чтобы никого не раздражить случайно. Но в итоге никто меня не высадил, и мы вместе доехали до Грузии, - рассказал он.
Российско-грузинская граница, 27 сентября 2022 года. Фото «7х7»
В Грузии Слава прожил 10 месяцев. В июле 2023 года он вернулся в Россию из-за работы:
— Было страшно возвращаться, потому что [было] непонятно, что происходит в России. Но на границе мне даже сказали «Добро пожаловать домой» и никаких вопросов не задавали.
Слава не думал, что снова уедет из России, но дома начались разговоры о повторной мобилизации. Через два месяца, в сентябре 2023 года, Слава вернулся в Грузию.
Молодой человек за это время понял, что не хочет работать в сфере благотворительности, но найти работу во время эмиграции сложно. Зарплаты ему хватало только на аренду жилья и продукты питания.
Однако главная причина, по которой ему хотелось вернуться домой — отсутствие друзей рядом:
— В эмиграции у меня было жуткое состояние — я ни с кем не хотел знакомиться. Там три типа людей есть. Первые — скоро вернутся в Россию, ты, скорее всего, с ними не будешь общаться, потому что они с других городов. Вторые рассматривают Грузию как перевалочный пункт, чтобы поехать дальше в Европу или Америку — и с ними ты тоже больше не увидишься. А третьи — остаются в Грузии, но это люди, у которых очень высокие зарплаты, ты с ними не сможешь даже по досугу состыковаться.
Слава рассматривал вариант уехать дальше по учебе, но понял, что у него нет нужных денег — «на переезд все равно уйдет порядка 1,5–2 тысяч евро, где я их возьму?».
В мае 2024 года Слава вернулся домой в Россию. Больше он не собирается уезжать. Первые недели молодой человек ходил по своему городу в Республике Коми и удивлялся, что на фоне войны люди «живут просто обычной своей жизнью и войну вообще не обсуждают». Потом он привык к этому.
Белгород. Фото «7х7»
Разговоры об очередной мобилизации больше его не беспокоят:
— Я почему-то перестал для себя видеть риск вообще, мне ни одной повестки не пришло, ощущение, что меня для военкомата не существует. Может, ситуация изменится с появлением электронного реестра, но я постоянно хожу по больницам и проверяю здоровье. У меня есть астма и еще куча заболеваний, с которыми не должны призвать даже во время войны. Может, я себя так просто успокаиваю, но я понимаю, что никуда ехать больше не хочу.
В России Слава много думает, есть ли отличие между либеральным и патриотическим обществом:
— Сейчас мне кажется, что либеральная публика меньше готова помогать друг другу. Вот люди, с которыми мы вместе уезжали после мобилизации. У нас остались контакты, но никто из нас не написал друг другу после пересечения границы — не спросил, как дела, кто как устроился? Оппозиция между собой тоже постоянно ругается. Ощущение, что условные патриоты умеют лучше объединяться и поддерживать друг друга. Почему так? Я пока не могу ответить на этот вопрос.
«Из меня прорываются постоянно разговоры о войне, но люди меня не понимают»
В середине октября 2022 года Кирилл (имя изменено по просьбе героя) пришел на встречу российских эмигрантов, которую организовала администрация частного театра в Алматы. В зале собралось больше ста человек как-либо связанных с театром — актеры, режиссеры, художники. По мнению Кирилла - «бесполезная интеллигенция, которая руками ничего делать не умеет, за исключением бутафоров».
— Сезон начался, работы вы не найдете, поэтому успокойтесь, попробуйте влиться в местную жизнь, — услышали эмигранты на встрече.
— Я боюсь, администрация театра просто охуела, когда увидела, как много нас пришло. Возможно, у них были планы на сотрудничество, но они не представляли количество уехавших, - объяснил Кирилл.
Он пробовал общаться с местными заказчиками в поисках работы, но стоимость, которую ему предлагали за проекты, была низкой: «Хватало только на аренду жилья, а еще же нужно что-то есть».
До начала мобилизации мужчина жил в городе-миллионнике Сибирского федерального округа и работал в театре. Когда российские власти объявили мобилизацию, Кирилл не собирался эмигрировать:
— Я прекрасно понимал, что не вытяну эту историю по деньгам. К тому же мне сорок плюс лет, у меня нет военной кафедры, я не умею водить автомобиль — бесполезный в этом плане я человек для войны.
Когда в новостях появилась информация, что Россия может закрыть границы, а на улицах будут хватать мужчин и отправлять на войну, Кирилл запаниковал. Родные советовали ему уехать.
1 октября 2022 года мужчина приехал в Казахстан. Период эмиграции он описывает так: «Все непонятно — у тебя дикая тревожность и много свободного времени, из-за чего ты не знаешь, как себя занять. Состояние не огонь».
За несколько месяцев до начала войны в Украине у Кирилла, по его словам, начался депрессивный период. Дома было терпимо, но с переездом он «полностью словил депрессию с паническими атаками». Нестабильная финансовая ситуация только усиливала это состояние.
В конце октября Кириллу предложили проектную работу в родном городе. Он решил временно вернуться в Сибирь, заработать денег и уехать снова в Казахстан. Но после сдачи проекта остался дома:
— Оказалось, что для тех, кто не купился на эту историю с эмиграцией, ничего не изменилось. В бары стало ходить меньше людей, круг друзей поубавился — и все. Из меня прорываются постоянно разговоры о войне, но люди меня не понимают. У меня сейчас, получается, друзья по всему миру — многие все же эмигрировали. Только дома друзей почти не осталось. Я оказался здесь в какой-то социальной изоляции — даже в гости не к кому было прийти.
Кирилл записался на прием к психологу. За восемь месяцев ему удалось избавиться от панических атак, но депрессивное состояние все еще присутствует. Эмоционально ему тяжело находиться в России.
— В новостях читаешь, какой пиздец происходит, а выходишь на улицу и видишь, что у людей все нормально, как будто ничего не случилось, - рассказал он “7х7”. - Это происходит до сих пор. Ощущение полного лицемерия: все прекрасно все понимают, но живут с нюансами — в эту страну на отдых нельзя, поедем в другую. Люди же, которые высказывались против войны, замолчали, потому что надо работать. И я тоже с опаской высказываюсь против, потому что никогда не знаешь, как на твою позицию отреагируют.
Белгород. Фото «7х7»
Город, в котором живет Кирилл, увешан баннерам с призывом идти на войну. За два года мужчина так и не смог привыкнуть к этой рекламе. По его словам, такие билборды «режут глаза», хотя у него, «как у любого нормального человека, есть баннерная слепота».
Мужчина говорит, что теперь живет замкнуто и редко выходит из дома. Слухи о новой волне мобилизации его не волнуют. Из всех оставшихся знакомых Кирилла переживал об этом только один. Остальные слишком устали и решили действовать по обстоятельствам.
Кирилл не хочет оставаться в России, но после войны у него изменилось представление о мире:
— Раньше мне новостная повестка была по хуям, казалось, что войны происходят где-то далеко и не так часто. Оказалось ни фига, весь мир в огне. В любых странах есть свои нюансы. Главный урок, который я вынес: мы живем в говенном веке. Люди постоянно сейчас говорят: «Любовь спасет мир». Но никто ничего делать не хочет, все надеются на внешние силы, которые без участия людей что-то сделают. И я не понимаю, что в таких условиях делать дальше. Жизнь продолжается, и как-то нужно встраиваться в нее.
