Вид ее замка не по-итальянски мрачен. Неприступны грубые башни, ров с подъемными мостами зеленеет мутной водой. Терракотовая ткань на узких окнах скрывает страшные тайны. Трудно представить, что когда-то во дворце гремела роскошная жизнь старейшего герцогского дома Италии — Эсте.
Замок при ближайшем взгляде теряет свой грозный вид, кажется взрослой игрушкой. Двор Эсте пропитался запоздалым рыцарством: за стенами не кончались пиры, ломались копья в турнирах, кипели страсти, а темницы скрывали страдания.
Герцоги Эсте любили странствующих поэтов, звали лучших художников, устраивали спектакли и маскарады. Их крепость стала приютом последнего поэта Ренессанса — Торквато Тассо. Там он томился от любви к юным герцогиням, там же был ввергнут в темницу за то, что в параноидальном припадке бросил в слугу нож.
Чуть дальше от замка старинный романский собор расползается соконожкой. За сотни лет его хаотично облепили торговые лавки. С дробным стуком медленно кружат по говорливой площади военные джипы.
Но не только замком и собором знаменита Феррара. На окраине сохранилась загородная резиденция Эсте Скифанойя — в переводе «Нескучное». Внешне дворец лишен украшений, только портики со щитами отливают мрамором цвета слоновой кости. Но интерьер скрывает шедевры лучших художников Феррары, — Франческо Коссы и Козимо Туры. На фресках Скифанойи кипит праздная жизнь герцогов Эсте: счастливые охоты, праведные суды и внешнее великодушие. Повседневность свободно и естественно слилась со сказкой, как в поэмах трубадуров, звучащих на пирах герцогов. Олимпийские боги, лебеди, обезьяны, драконы, раки, тельцы, знаки зодиака, пороки и добродтели кружатся с земным в общем хороводе времен года и дыхании жизни. Фрески Скифанойи стремительны и самоуверенны — они выражают веру в творчество и в человека, сияют легкостью фигур, простором неба и полей сквозь штукатурку и время.
Знойный день клонится к вечеру. Тенью скользят за спиной музейные смотрители по пустым залам. С шорохом стреляют иссохшие листья платанов, старый сторож засыпает у лапидария. Так и Феррара дремлет в веселом круговороте месяцев и аллегорий фресок Нескучной Скифанойи.
