Агрессивные переселенцы вместо несчастных беженцев. Карнавал радостного ресентимента. Время дожития имеет значение. Еврейские европейцы. Войны идентичности. Рецепт осажденной, но мощной крепости с большими запасами всего необходимого.
Сборник аналитических рассказов о войне и около.
5 часть. ВОЙНА И МИР. Второе продолжение (Начало и Первое продолжение – в предыдущих постах)
В этом продолжении 5 части «аналитических рассказов» сначала – небольшое введение для лучшего понимания читателями моих непростых отношений с геополитикой.
Будучи самопровозглашённым русским европейцем, я кровно заинтересован в сохранении и процветании европейской цивилизации – «пресловутого Запада» как одной из двух базовых социо-культурных сред, вмещающих мою личность, да что личность – душу. Вторая вмещающая меня социо-культурная среда – собственно Россия.
Запад как Большая Европа самим своим существованием и невероятной духовной историей поддерживает во мне мои собственные я-образующие духовные страсти – мои тяги к максимальной свободе, максимальному разнообразию, максимальному рационализму и к вытекающему из всего этого особому представлению о человеческом достоинстве и о своём собственном (тут важно отдавать себе отчёт в том, что, не зная европейских языков, европейскость я потребляю исключительно на русском языке, что в общем-то несколько противоестественно). Россия же прежде всего – моя языковая среда – без русского языка я глух и нем. Но, подобно Западу, Россия так же самим своим существованием и невероятной духовной историей является во мне источником той особой (русской?) воли к жизни, которая замешана на безбашенном пофигизме и инстинктивном мессианстве – на этакой иррациональной экзистенциальной удали.
Я лишусь полноценного существования – стану одноногим, одноруким, одноглазым, если что-то ужасное случится с Западом или с Россией. Да, это раздвоенная, шизофреническая идентичность. С ней трудно жить. Особенно в эпоху Путинской войны.
***
У многих моих свободолюбивых единомышленников в России и на Западе буквально душа рвалась от необходимости сделать экзистенциальный выбор между палестинцами, то есть «террористическим Хамасом», и евреями, то есть «Израилем-оккупантом».
В поисках «справедливой стороны» в этом конфликте мы можем до потери разума сравнивать человеческие потери Израиля и Газы; соревноваться в аргументах на тему «кто первый начал»; сравнивать, какие способы организованного умерщвления людей ужаснее: массовые бомбардировки поселений со скрывающимися в них боевиками или персональные расстрелы и обезглавливания захваченных мирных жителей; соотносить потери сторон с общественной ценой человеческой жизни в Израиле и в хамасовской Газе и так далее. Но это тупик. Каждая сторона навеки останется при своём.
У меня таких проблем не было, потому что я делал свой выбор на другом уровне, а там выбор прост и очевиден. Поскольку такого рода дилеммы в ближайшие годы будут чаще обычного бередить наши метущиеся души, делюсь своим опытом самоопределения.
Первый подход:
Казалось бы, что плохого в том, чтобы безоговорочно встать на сторону угнетённых? Конечно, ничего плохого в этом нет. Более того, поборники любой справедливости и так всегда страдают от каверз властей и безразличия большинства, поэтому все люди доброй воли просто обязаны вставать на их сторону. И встают… Но есть нюансы. Многое зависит от контекста.
Дело в том, что «угнетаемые Западом» жители бывших колоний живут и угнетаются не сами по себе в безвоздушном пространстве «абсолютного колониального зла», а будучи гражданами/жителями конкретных государств и квазигосударств, подавляющее большинство которых являются автократиями, теократиями, диктатурами, а то и вовсе военно-террористическими «полевыми государствами» вроде ХАМАСа, Хесболлы*, ИГИЛ*, колумбийских ФАРК*, АНО* и т.п.
Одно дело, когда вы заступаетесь за дискриминируемых арабов где-нибудь в Нормандии или спасаете тонущих африканских мигрантов в Сицилийском проливе, и совсем другое дело, когда вы по тем же гуманитарным мотивам требуете от Израиля прекратить бомбардировки сектора Газа, как бы не понимая при этом, что требуя щадить мирное палестинское население, вы ровно в такой же степени требуете щадить и ХАМАС, который разместил свою военную инфраструктуру в самом густонаселённом районе Ближнего Востока – в Газе. Но если ХАМАС останется жив – это со стопроцентной вероятностью гарантирует возобновление варварских атак на Израиль. А Израиль – не самоубийца.
В этом контексте глубоко леволиберальным и глубоко благонамеренным европейским и американским деколонизаторам логичнее делать другой выбор: не между надуманными «евреями-колонизаторами» и «угнетаемыми арабами», а между реально существующим демократическим социальным государством Израиль и противостоящей ему квазигосударственной террористической диктатурой под названием ХАМАС, который захватил власть в секторе Газа в результате братоубийственной войны с палестинцами из ФАТХ.
Если ХАМАС, а точнее совокупный исламский фундаментализм победит и изгонит евреев из Палестины (добиваются они именно этого), то на месте сегодняшнего Израиля будет еще одна фундаменталистская диктатура, а Запад столкнется с 7 миллионами беженцев или с еще одним геноцидом евреев. Вот и все. Если вы рассчитываете на могущество Запада не допустить это – не обманитесь. Путинскую войну Запад уже допустил. Поэтому лучше не доводить до крайностей, не подыгрывать врагу заранее, даже из самых гуманных соображений. Путину доподыгрывали.
Так на чьей вы стороне, изнеженные в империях и метрополиях деятели науки и культуры? На стороне военно-террористического полевого квазигосударства ХАМАС, которое ради хайпа всеарабской и даже уже всемирной, антиизраильской солидарности бросает своих подданных – жителей Газы – под бомбардировки Израиля, спровоцированные демонстративными зверствами хамасовских боевиков? Или вы на стороне многонациональной демократической парламентской республики Израиль, заботящейся о своих гражданах как никакое другое государство в мире?
Лично я всегда за демократию, я всегда за те места на планете, где свободы больше, чем в других местах и где власть более человеколюбива. Следовательно, я за Израиль и против ХАМАС, и всех прочих подобных врагов Израиля. Но настаивать перед Израилем на применении в секторе Газа максимально сберегающих мирное население военных технологий и на безоговорочном и честном содействии созданию Палестинского арабского государства, безусловно, надо, и с бОльшим упорством, чем ранее.
Второй подход:
Как я уже писал в первой части этой 5 части, я исхожу из того, что цивилизационное угасание Запада, исторически уравновешенное цивилизационным же возрождением и грядущим доминированием на планете глобального Ислама и новоимперского Китая, а возможно и еще кого-то с Юга или с Востока – дело исторически решенное и необратимое. Возможно, все эти угасания/возрождения/доминирования имеют некий циклический характер с шагом в несколько столетий или тысячелетий, но сейчас это не имеет значения, даже если так оно и есть. Так или иначе на данном этапе человеческой истории дни планетарной монополии Великого Запада сочтены. Сочтены буквально – он будет поглощен или порабощен, в лучшем случае будет подвергнут социо-культурной диффузии со стороны экспансионистского Юга, существенно сокращен пространственно и оттеснен на вторые роли многомиллиардным Югом. Дай бог, чтобы не уничтожен. Высокомерно рассчитывать на броню ресурсного, социального и технологического превосходства Запада. Это превосходство реально, но Римской империи это превосходство не помогло на завершающей стадии ее существования. Выжила только переродившаяся – овосточенная этнически и культурно – Византийская часть империи. Вообще на таких переломах все решает количество тел, их мобильность и энергия.
Вряд ли все это случится в результате какой-то новой мировой войны, хотя без войн, конечно, не обойдется – уже не обходится. Скорее всего, порталом в цивилизационное падение отживающего свой исторический срок Великого Запада будет некий глобальный ползучий хаос, который, помимо прочего, породит цепную реакцию многомиллионных волн третьего или какого там по счету великого переселения народов, в котором по мере нарастания геополитических и геоклиматических проблем агрессивные переселенцы будут стремительно замещать несчастных беженцев.
Да, повторюсь, Великий Запад исторически обречен, но от самого Запада зависит, когда именно произойдет худшее и окончательное: через двадцать лет или через сто лет. Для конкретных людей время дожития их родного мира имеет значение. Чтобы продлить для как можно большего числа поколений западных людей привычный образ жизни, относительно комфортное защищенное существование среди своих, в среде собственных ценностей и общественных укладов, многое предстоит сделать. Помимо внутренней политики «сбережения идентичности», нужно элементарно «блюсти периметр» – оберегать геополитические границы Большого Запада. Любой и, тем более, преждевременный уход с исторически занятых рубежей увеличивает число обездоленных среди своих и создает прецедент слабости, разжигает аппетит наступающих, придает им силы и расширяет их круг. Смотрите, какой карнавал радостного ресентимента прокатился по цветным кварталам и белым университетам Запада в честь хамасовской резни 7 октября, сколько исламистских, и не только, фундаменталистов, реваншистов, антисемитов воспряли духом и солидарностью, даже в России.
Да, у Запада уже недостает сил блюсти установленный им мировой порядок, но достаточно сил, чтобы блюсти себя, сконцентрироваться на себе, защищая и оберегая свой собственный статус-кво (в этом смысле Трамп с его изоляционизмом, безусловно, прав, по крайней мере, прав для американцев). Этот рецепт осажденной, но мощной крепости с большими запасами всего необходимого был сформулирован для устающей империи ещё императором Адрианом в 20-х годах II века н.э. – самым хорошим по результатам своего правления из «пяти хороших римских императоров» (нарастающий в последние два десятилетия общественный интерес к судьбе Римской империи о многом говорит в общественных настроениях на Западе). Конечно, это не универсальный, не на все времена рецепт – естественные цивилизационные процессы не переломить, но это рецепт достойного и относительно долгого доживания.
Если главная геополитическая тенденция XXI века – это переселенческая, экономическая, культурная, военная экспансия глобального Юга, в том числе в лице сетевого исламского «крестового похода наоборот», то в этом контексте современный ИЗРАИЛЬ – ВОСТОЧНЫЙ ОПЛОТ ЕВРОПЕЙСКОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ, СТРАТЕГИЧЕСКАЯ И СИМВОЛИЧЕСКАЯ РУБЕЖНАЯ ЗЕМЛЯ, утрата которой серьезно изменит мировую геополитическую ситуацию и мировые политические настроения в антизападном направлении, в очередной раз распалит аппетиты всех, кто смотрит жадными глазами на раздражающий своей благословенностью Запад. Поэтому сохранение Израиля – это вопрос чести и безопасности для Запада. И еще – это вопрос воистину экзистенциальной ответственности европейцев (в широком смысле этого слова) перед еврейским народом. Две тысячи лет Европа шельмовала евреев, и вот 75 лет назад, после «прививки Холокоста», нашла в себе силы избавиться от антисемитского комплекса, помогла евреям обустроиться на родине, гарантировала им поддержку и безопасность.
Современный Израиль – неотделимая часть европейской цивилизации, суверенная, но часть Большого Запада. Рожденная евреями мифология, наряду с античной, легла в основу Европейского мира (правда, еще и в основу Исламского). Без евреев западная культура и наука были бы другими. А фашистский геноцид евреев в значительной степени и создал современный демократический, либеральный, гуманитарно озабоченный Запад. По сути современный Израиль – это апофеоз этого свободного, демократического, гуманного Западного мира.
Поэтому в любом арабо-израильском конфликте я всегда на стороне Израиля как неотделимой, хоть и фронтирной части Запада (к моему счастью, в этих конфликтах Израиль никогда не выступал в роли откровенного агрессора, его экспансионизм был всегда в ответ). Я – русский европеец, израильтяне – еврейские европейцы. Я – за евреев как за «своих», хоть и особых «своих». Русские и евреи по-своему очень близки именно этой особостью – периферийностью и большей автономностью внутри европейской цивилизации. А в России евреи и русские – так и вовсе почти один народ. «Почти», конечно, имеет значение, но даже бытовой антисемитизм у нас скорее культурная традиция, чем националистическая позиция. Что показала и реакция русских регионов России на хамасо-израильские события – вообще никакой волны никакого антисемитизма, в отличие от исламских регионов. Нет, конечно, бывают и сложности. Например, время от времени меня вдруг напрягает неизвестно откуда берущийся этот странный еврейский ортодоксальный гонор, своего рода мягкая, уклончивая заносчивость. Или для меня просто загадкой Сфинкса стал по сути этнообразующий для современных евреев мортальный культ Холокоста – всепоглощающий, ревностный, подчас агрессивный вовне.
Я искренне не понимаю, как можно истово поклоняться собственной национальной катастрофе, как трагическое переживание абсолютного зла можно считать ценностью, позитивным, жизнеутверждающим переживанием (впрочем, это и есть катарсис по Аритсотелю). Но, похоже, именно из этого поклонения многие евреи и черпают сегодня свою невероятную «национальную силу» и являются одним из немногих этносом Большого Запада, не испытывающим цивилизационного охлаждения. Собственно, евреи сегодня на таком же подъёме, как и многие исламские этносы. В общем, с евреями все и сложно, и интересно, и хочется понять, что для меня возможно только в условиях близости и взаимного интереса, что налицо, по крайней мере, в России.
Возможно, будучи не настоящим европейцем, а самопровозглашённым «русским европейцем», я не совсем правильно – не по-европейски – понимаю, что значит «быть европейцем». Но с этим уже ничего не поделаешь. Самопровозглашение самоценно.
***
И вот в условиях нарастания экспансии глобального Юга извне и изнутри глобального Запада многие люди Запада вдруг оказались обременены этаким чудачеством, блажью – чувством вины перед людьми Юга.
Чувство вины – важное и достойное чувство по отношению к реально социально слабым, деструктурированным, деморализованным группам людей («сирые и убогие» в русской традиции). Вместе с тем, чувство вины – всегда снисходительное, вертикальное чувство, как отношение взрослого к ребёнку. Но как только слабые обретают субъектность, организованность, самосознание, не говоря уже о государственности, – они встают в общий ряд, где каждый сам за себя и только в исключительные моменты катастроф – за что-то общее. Хочешь жить лучше – старайся. Хочешь занять лучшее место в мире – будь сильным, лучше организованным, ищи и копи ресурсы, выбери правильного союзника, покровителя, младшего партнёра. Хочешь государства всеобщего благоденствия – стань богатым государством. Государственный гуманизм – функция общественного богатства, высочайшей производительности труда и невиданных общественных рент (иногда неприличных, например, как колониальная рента, которая, наряду с эмансипационной и технологической рентой, обеспечила невероятный безостановочный подъём Запада в XVI-XIX веках). Делиться нужно, но делиться могут только богатые и успешные, и только в рамках того, что сами посчитают излишком. Хотите жить на чужие излишки – вставайте в очередь. Недовольны? Попробуйте отобрать. И ведь пробуют и иногда даже отбирают… В общем, другого мира на земле нет, хотя многие левые и леволиберальные мечтатели до сих пор с этим не согласны. И правильно делают. Их несогласие и духоподъёмные фантазии тоже имеют значение.
Так или иначе, хотели они того или нет, но часть людей Запада в лице прекраснодушных, хорошо образованных и прекрасно воспитанных в духе гуманизма и прав человека сторонников учения о деколонизации подали на юг сигнал: «Эй, на униженном нами Юге! Мы с вами, мы за вас, мы у вас в долгу! Приходите и берите всё, что посчитаете нужным во искупление нашей безразмерной вины! Мы всё поймём и простим!»
Ну что тут скажешь? В своей чрезвычайной непростоте Европейская цивилизация породила ещё одних полезных идиотов. На этот раз полезных для восточных диктатур, теократий, военно-террористических квазигосударств – для исламистского радикализма, фундаментализма и реваншизма.
Западные деколонизаторы возомнили себя интернационалистами в неинтернациональном мире – людьми вне государств и вне наций, истинными космополитами, мыслящими категориями свободы и справедливости в рамках всего человечества, – единого и неделимого сообщества Гомо сапиенсов. В этом смысле «этическая деколонизация» – такая же прекрасная и такая же вредная утопия, как коммунизм. Мир не может быть интернациональным. Мир всегда будет делиться на территории (даже если это виртуальные территории) и их отличающихся друг от друга обитателей.
Пока земля делится на территории, хоть чем-то отличающиеся друг от друга, и пока человечество будет делиться на людей, хоть чем-то отличающихся друг от друга, оно не будет единым. Разные интересы людей, занимающих разные территории, не позволят этого.
Даже когда не будет национальностей и рас, человечество найдет другой способ поделить людей на расы по каким-то иным, не этническим признакам. Что далеко ходить – фанатики гендерных идентичностей уже сегодня относятся к полам как к своего рода непримиримым враждующим гендерным расам. А уже вполне ксенофобский во многих сообществах эйджизм… А люди и киборги…
И вообще, война идентичностей – доминирующее духовное состояние современного человечества. Рано или поздно каждому человеку, каждому человеческому сообществу придется делать выбор – чьи жизни, благосостояние и безопасность дороже: «свои» или «чужие». Но эти жесткие выборы ни к чему хорошему, конечно, не приведут. И вот тогда-то наконец-то и придет время договариваться о совместном существовании на каких-то уже совершенно новых, но перспективных для человечества условиях.
И в заключение этого «рассказа» еще одна цитата от Саймона Себаг-Монтефиоре:
«В интервью с Халедом Машаалем, членом политбюро ХАМАС, арабская журналистка Раша Набиль подчеркнула, что ХАМАС жертвует собственным народом ради своих политических интересов. Машааль в ответ утверждал, что это всего лишь цена сопротивления. «Тридцать миллионов русских погибли, чтобы победить Германию», — сказал он».
Окончание 5 части в ближайшие дни.
