Встретились с подругой, идем по супермаркету, собираем на вечер запас на пожевать, обсуждаем всякое, в какой-то момент я что-то говорю про новую порцию иноагентов. Такие вещи мы обсуждаем регулярно, в этом нет ничего нового. Подруга на меня вежливо шикает, говорит, давай дома. Потом уже в метро говорит, что ей стало своем некомфортно обсуждать что-то в общественных местах из-за историй про доносы на разговоры в ресторанах, лифтах и все такое прочее. И с одной стороны мне хочется как будто бы отмахнуться, кому какое дело, все заняты своими мыслями, с другой и отмахнуться уже не очень получается, истории про доносы-то есть.
Такое ощущение, как будто одна из немногих вещей, которые здесь и сейчас настроены как-то очень верно и удачно — это маршрут катка репрессий. Он едет с каким-то четким математическим расчетом. Репрессии в современности не ковровые, какой-то выраженной охоты на врагов народа не ведется: никаких вам десяти выездов в сутки, как пел Шкловский, нет, система себя бережет и лишние ресурсы не тратит, но делает именно тот необходимый минимум, который держит в страхе максимально широкие круги общественности. Раньше охотились на людей больших и популярных, был шанс, что если бог не наградил тебя аудиторией в несколько миллионов, пролетишь мимо радаров. Охотились на активных, кто собирался в какие-то организации, и казалось, что если ты автономен то тоже в относительной безопасности. Охотились на митингах, потом охотились в интернете, а теперь пространство для маневра стремительно сужается.
Потому что даже если ты в сущности совершенно обычный чел со своими совершенно обычными делами, тебя могут выхватить просто за речь в общественном месте, причем не только за условную агитацию на работе, где ты пытаешься вправить мозги коллегам, а просто за обсуждение нехороших тем в частном разговоре. Маленький каток шустро ездит извилистым маршрутом и исправно захватывает не коврово-большие толпы людей, а именно что людей очень разных. Их не нужно много количественно: достаточно двух-трех представителей в разных социальных группах и несколько типовых ситуаций. Пенсионера, рабочего, школьника, студента, молодую мать, с мира по нитке, а собирается такой информационный фон и такая картина, что никто не чувствует себя в безопасности. А в формировании этой картины в первую очередь помогают оппозиционные СМИ, которые стремительно разносят очередное пугающее своей бессмысленностью зверство на всю свою целевую аудиторию, распространяя страх.
Нет, оппозиционные СМИ я тут ни коим образом не обвиняю, тут у них мало вариантов. Не писать об этом? Ну так людей втихую сгноят без освещения, им на штрафы и адвокатов надо собирать, тут вопросов нет. Но итог получается такой что минимальными усилиями государственная система добивается совершенно фантастических результатов, где трясутся от страха абсолютно все. И с рациональной точки зрения понятно, что всех не заберут, но каждый чувствует, что именно над ним нависло всевидящее око Саурона и бдительные патриотически настроенные граждане, готовые поставить тебя на место.
А страх рождает самоцензуру, и вот уже самой системе остается меньше работать, ведь те, кто мог что-то высказать и написать выбирают на всякий случай промолчать или использовать настолько переусложненные речевые конструкции с тремя этажами метафор, что уже никто толком не поймет, о чем там шла речь в оригинале. И все расползаются по своим кухням и говорят приглушенным шепотом, чтобы не завлечь соседей по картонному жилью.
