Слушала утром монолог одного психолога, и она четко обозначила, что человеку, пусть даже находящемуся в статусе жертвы по жизни, так или иначе хочется признания.
В Сети люди в связи с трагедией в Казани публикуют свои школьные истории, в которых одни вспоминают издевательства над ними, другие — издевательства, происходящие на их глазах, ну и, конечно, меньше тех, кто говорит в открытую, что сам кого-то в те времена обижал.
Тема на самом деле очень актуальна. Именно в школьные времена дети начинают понимать, что такое социум и насколько он порой бывает несправедлив и даже жесток.
«Моя стоящая в стороне мама видела, как ребята обливали меня компотом. Она не стала лезть, считала, что все свои проблемы я должен решать сам. Я не знаю, каким образом ей удалось сдержать свои эмоции, но ночью я слышал, как она плакала в подушку, хотелось задать ей один простой вопрос: как можно позволить обидеть своего ребенка?» — написал автор из Facebook. Скажу честно, после прочитанного я изрядно задумалась.
Тут есть некоторые противоречия, да — ребенок, безусловно, должен решать свои вопросы и проблемы сам, таким образом он как бы развивает свой характер, но есть ситуации, когда взрослый просто обязан вмешаться. Тем самым взрослым может и должен быть учитель, а чтобы учителю не было все равно, он сам должен понимать, что в таком случае является чистым злом, которое дети до определенного момента, в силу скудности своего жизненного понимания и отсутствия опыта, не могут различить.
Да, возможно, ошибочно мы считаем, что того казанского парня обижали в школе, после чего он, озлобившись, пришел всех убивать, но послушайте, это не решает вопрос ситуаций, основанных именно на агрессии, тянувшейся из детской сломанной психики. Если мы не готовы разбираться в истинных причинах трагедий, то скорее всего «снимаем симптомы» и такое будет повторяться еще не раз. Вот так молодой парень, назвавшись Богом (как бы нашел свое место в жизни, по его мнению), не откладывая на следующую жизнь, решил исполнить ужасное. Судя по всему, ему нужно было позиционирование, осознание его не бессмысленного существования, а существования с «высокой» целью.
Пусть даже мотивы были не этими, и мы все просто сотрясаем воздух и пытаемся ковырять там, где на поверхности стояло лишь любопытство. Пусть это проявление классического терроризма, а мы очевидцы того, как наших детей убивает, по сути, такой же ребенок. Может, стоит задуматься всем, как нам с этим жить и что мы можем предпринять, чтобы такого больше не произошло.
