Поиск новых врагов

Уголовное дело в отношении министра Улюкаева – это свидетельство того, то российская власть, Кремль расширили зону преследования элит. Раньше расправлялись только с региональными элитами, в том числе с Гайзером.

А теперь вдруг дело Улюкаева. То есть под ударом оказался представитель федеральной власти.  Это с позиции Кремля не очень логично. Путину невыгодно, чтобы  имитируя борьбу с коррупцией, задевать центральные элиты. Потому что это опасно. Если в стране вдруг наступит политический кризис, власть ослабнет, центральные элиты могут предать, нанести удар в спину, отказаться от поддержки своего патрона, который их сажает. В отношении них до сих пор существовало негласное правило: «воруй, но будь лоялен».

Это регионалов можно  безбоязненно шерстить, Гайзера, Белых и других. Да и то в ограниченных пределах, избирательно, т.к.  если всех чиновников посадить, то кто же останется руководить? Все делается ради пресловутого рейтинга Путина, с целью вылепить из его имидж «борца с коррупцией». Хотя воровство в центре на много порядков выше, чем в регионах. А жесткость наказания ниже. Губернаторов сажают в СИЗО, а общефедеральных воров освобождают по амнистии или присуждают «смешной" домашний арест. Т.е. применяется двойной стандарт в отношении центра и регионов.

В каком направлении  будет дальше развиваться ситуация? Или в одну сторону, сказав «а», скажут и «б», ситуация приведет к повышению ставок. Тогда полетят следующие головы, рангом повыше. Может быть какой-нибудь  вице-премьер или даже сам премьер-министр Медведев станут фигурантами уголовного дела? В России все возможно.

Или другой вариант, спустят на тормозах, потихоньку замнут дело. А потом снова с удвоенной силой обрушатся на региональные элиты. Российской власти выгодна антикоррупционная истерия против провинции. Элиты на местах не могут нанести Кремлю удар в спину, это могут сделать только те, кто в центре, только те, кто рядом с Путиным, кто составляет его окружение. Они  могут предать  в самый критический для вождя момент.

У Путина мало выбора. Или сохранить лояльность элит, а для этого не мешать ей воровать. Или менять элиту, а это гораздо труднее. Для этого остается вести ее зачистку. А что такое зачистка элит,  известно из истории, особенно из периода опричнины Ивана Грозного, или репрессий при Сталине.

Между вождями и элитами всегда существовала борьба, перетягивание канатов, если не сказать  необъявленная война. Выигрывал тот, кто был сильнее. Если лидер был недостаточно силен, т.е.  не имел достаточных ресурсов для установления  режима единоличной власти, точнее диктатуры, он не стремился к этому. Позволяли расправу над своим окружением те, у кого имелся прочный запас возможностей, средств насилия.

Соглашусь с теми политиками, которые связали дело Улюкаева с победой Трампа в Америке. Эта победа привела к некоторой разрядке международной напряженности. Исчез враг, а авторитарная политическая система не может нормально функционировать без образа врага. Иначе произойдет оттепель. Из-за политической оттепели пали Хрущев и Горбачев. Путин не хочет повторить их судьбы.

Коснусь другой темы, но тоже связанной с образом врага. В Крыму началась буквально эпидемия задержаний «украинских шпионов». Что-то мелко плавают  российские спецслужбы. В советское время с этим было посерьезней. Тогда шпионы были рангом повыше, значимее, американские, немецкие, английские, японские. Пройдет эпоха и российские власти не исключено, будут разоблачать сибирских, новгородских, тульских шпионов.

Я не очень понимаю, зачем Украине шпионить за Черноморским флотом. Все равно Украина не в силах на равных воевать с Россией. Поэтому какой смысл выведывать военные секреты? Все равно они бесполезны. Украина может противостоять России только политически и дипломатически. Но не в военном отношении.

Поэтому какой смысл этой шпиономании? Украине это не нужно. Может кому-то другому? А более всего выгодно путинской военщине, чтобы раздувать антиукраинскую истерию и получить обоснование для агрессивной войны. Это некий затяжной глейвицский сценарий. Расчет Путина – выждать благоприятный момент для начала прямой агрессии.