Продолжение истории с заключённым "кинодокументалистом" из Коми. Произвол "Белого лебедя"

Моего мужа зовут Сергей Кучин. В 2010-2011 годах им был отснят видеоматериал о состоянии быта осуждённых в условиях СУОН Исправительной Колонии №51 г. Емвы Республики Коми, где тогда он отбывал наказание. Впоследствии этот материал был смонтирован в ролик и 2 сентября 2012 года выложен на интернет-ресурс «Ютуб»:

Ролик вызвал общественный резонанс, в связи с чем прокуратурой Республики было возбуждено уголовное дело в отношении сотрудников местного ГУФСИНа. После этих событий сотрудники колонии, оклеветав его в мошеннических действиях в отношении осужденного, обрушили свой гнев,  применив репрессии к преступным авторитетам, содержащимся в этой колонии и моего мужа перевели в ИК-25 Республики Коми. Об этом писала газета "Красное знамя".

В связи со всеми этими событиями в Республике Коми авторитеты преступного мира, называющие себя «бродягами», и всё ближайшее их окружение объявили моего мужа «б..дью». Данный ярлык не предусматривает нахождение его в массе осуждённых, придерживающихся «воровских понятий» и традиций, поскольку по этим понятиям его должны зарезать, либо лишить жизни другим способом. Поэтому по закону он должен содержаться в безопасном месте. Таким образом, после того, как в ноябре 2013г. я написала письмо в администрацию Президента РФ, оперативный отдел ФСИН России скоропалительно вынес постановление о распределении его по безопасности в ИК-1 г. Соликамска на основании того, что 28 мая 2013 года в колонии ИК-25 Республики Коми, произошло избиение Сергея тремя осуждёнными.  Однако при его распределении были проигнорированы семейные обстоятельства и решение о вывозе в Пермский край было поспешным и необъективным, поскольку мы, его семья, находимся в другом регионе, а именно, в Калужской области. Переводить его в колонию, где доминирующий контингент придерживается ценностей «воровского мира», означает заново подвергать опасности.

По прибытии 8 февраля 2014 года Сергея поместили в карантинное отделение и он выполнил все требования администрации ИК. Отбыл он в карантине 18 суток из допустимых 14-ти ввиду того, что администрация не знала, куда его помещать, поскольку по прибытии он числился за условиями СУОН, а определить его в эти условия не представлялось возможным, потому  что доминирующий контингент в лице кавказской диаспоры учинил бы над ним расправу. Администрация колонии удовлетворила его заявление на определение в безопасное место, предоставив для подписи постановление, в котором отсутствовали даты. Подпись свою он поставил, однако по сегодняшний день не знает, с какого дня постановление о применении к нему мер безопасности вступило в силу и в какой день оно закончилось. Знает на 100%, что на данный момент числится на общих условиях отряда СУОН, а содержится по факту в камере транзитно-пересылочного пункта ОИК-2. Т.к. находится Сергей здесь уже 7-й месяц, все законные сроки предоставления безопасного места закончились, поскольку согласно Правил Внутреннего Распорядка ИУ предусматривается оно на один месяц с продлением на два, т.е. 90 суток максимум. За это время оперативный отдел ФСИН Москвы должен был быть оповещён администрацией ИК-1 о его положении, чего сотрудниками ИК не было сделано. Всё это вызывает недоумение и вопросы: неужели администрация нарушает законные сроки его содержания, не предоставляя  официального безопасного места, скрывая от Москвы обстоятельства возможной расправы над ним, тем самым не показывая внутреннего положения в лагере, не желая изобличать себя в некомпетентности, обнародования опровержения их профанационных искусственных бумажных показателей стабильности?

Вот небольшое пояснение Сергея об обстановке внутри колонии. «Администрация «Белого лебедя» не признаёт тот факт, что у них содержатся авторитеты преступного мира. Они разделили между собой территорию учреждения (эти обязанности должны возлагаться на завхозов, дневальных, работников ХЛО, те хозобслуги, начальников отряда) появились «смотрящие» за общежитиями, за ПКТ, за условиями СУОН. «Бродяги», «воры» путем шантажа администрации по принципу рейдерского захвата назначают своих осужденных из общей массы на эти должности. Администрация колонии боится, что «авторитеты» будут диктовать массе и подбивать её на микробунты: голодовка, вскрытие и т.д. Поэтому сотрудники администрации вынуждены с их мнением считаться и идти на уступки, соответственно руководство колонии профнепригодно. Оно неспособно противостоять микрогруппам, удерживающим микровласть над  общей массой осуждённых. И вот на этом фоне они не предоставляют мне безопасное место, подвергая реальному риску расправы. Выпустить в жилую зону они меня не могут. На условия СУОН тоже. Они не имеют права скрывать тот факт, что не справляются с ситуацией и что я нахожусь на общих условиях СУОН, но в одиночной камере». 

Сергей не исключает возможность, что, несмотря на очевидную угрозу, его хотят вывести в жилую зону, от которой он, по его словам, будет вынужден отказаться, а уже после формального отказа его смогут отправить в ПКТ. Он утверждает, что похожие случаи с осуждёнными уже были. Обнародование подобных фатов, если они имеют место, ставит под удар репутацию колонии, чего ни одна администрация не желает.

«После опубликования моего обращения я не могу быть уверен в том, что администрация ИК-1 г. Соликамска и ГУФСИН по Пермскому краю не поступят со мной так же, как и сотрудники в Республике Коми», - продолжает Сергей. Он опасается, что его могут ожидать более строгие условия содержания: СУОН, БУР, ПКТ, ЕПКТ и и этим могут дискредитировать его в лице той аудитории, которая прочтёт его обращение, и в лице вышестоящих надзорных инстанций. 
«Также я не застрахован от того, что меня могут отправить в такие регионы, как Башкирия, где со мной не поступят точно так же, как поступили с этим человеком: http://gulagu.net/profile/17/open_letters/3950.html. Относительно себя добавлю то, что все законные требования, которые предъявляются ко мне, я выполняю безукоризненно», - заканчивает он своё обращение.

С 15 по 18-е августа 2014 года Сергей находился на сухой голодовке, что не было зафиксировано сотрудниками колонии. Незадолго до этого он вскрыл себе вены, но и этот факт не нашёл отражения в книге происшествий. Прокурорская проверка, проходившая на ТПП 29 августа 2014 года, странным образом не коснулась именно его камеры, остальные же камеры прокурор посетил. Налицо сознательное замалчивание проблемы администрацией ИК, что подходит уже под категорию административных правонарушений.