24-26 июля
Я очень долго не решалась отправиться в экспедицию. Все-таки так сразу в море почти на полтора месяца – это не шутка. Морской болезнью я не страдаю. Вроде бы. Проверки ведь проводились максимум суточные: на Черном море, на паромах в Дании и Коста-Рике. Еще на Белом, особенно на Соловках, когда косили водоросли… Нет, не должно быть морской болезни. Да и поздно уже сомневаться. Человек 30 мне уже сообщило, что завидуют и хотят оказаться на моем месте. Большой ли у тебя, Ира, у Вас, Ирина Юрьевна, чемодан? Последнее от моих студентов – они начали занимать очередь.
«Поларис» готовится к отходу, знакомлюсь с учеными, запоминаю пока по репликам:
Ешь потей работай мерзни.
Каждому в понедельник прийти с открытием
Как можно пить воду, которая на тебя смотрит…
Если взять гидрологический зонт и гитару, то получается пианино.
Первые травмы сразу после отхода. Слишком стремительно развернулась в каюте и при всем своем невеликом росте умудрилась удариться головой. А потом при выходе на бак еще и палец не успела выдернуть из-за стремительно закрывшейся двери. Теперь неудобно пользоваться ножом и при фотографировании больно. Он синий такой (( и с раной сбоку. Олег (подводный фотограф) со знанием дела рекомендовал не заклеивать – открытая ведь рана. Рассказал историю про свои прижатые пальцы во Вьетнаме – на них сложился шезлонг. Один ноготь сошел, загноился, опять сошел. Короче, я легко отделалась. Зато теперь знаю, у кого с собой есть аптечки. У самой полсумки лекарств.
Вечером первого дня сильно качает. Биолог Дарья до этого вязала свитер. Хочу, говорит, дорязать до конца рейса. Получается у неё ловко. Но не в сильную качку: тут или вязать или качку переносить. А так получился клуб рукоделия: археолог Александра вышивает, фотограф Олег заклеивает пуховик.
Вечером, как положено, отработка эвакуации с судна. По сигналу, кто с какой стороны живет, тот на той стороне шлюпочной палубы и собирается. Естественно, одетым по сезону и в спасательном жилете. Левый борт как-то оперативнее собрался, зато правый веселее. Нас больше – мы плохо помещались.
В Баренцевом море вода пока ярко-бирюзовая.
