Как-то раз меня с приятелем пригласили в один известный дом, где шла игра в карты. Игра была шулерская, все об этом знали, поэтому хозяева хронически страдали от недостатка гостей. Человек, принесший нам приглашение, знал, что игру устраивают шулера, и знал, что мы это знаем.
- Вы, конечно, лично не выиграете, но и не проиграете ничего, разве что потратите немного своего времени, - убеждал нас посыльный.
- Но зачем вам это, если, обыгрывая остальных, вы в любом случае остаетесь в выигрыше? - удивлялись мы.
- Как вы не понимаете? - объяснял нам агитатор масс. - Игра - это только ритуал, за которым стоят куда более серьезные интересы. Но нам надо, чтобы все прилично выглядело. Поэтому мы просим, чтобы вы пришли. Вам ведь не трудно?
- Нам не трудно, но непонятно, зачем нам это надо.
Посыльный был настойчив и убедителен, а мой приятель наивен и азартен. Он очень любил карты и сохранял зыбкую надежду, что какой-нибудь выигрыш перепадет ему даже в шулерской игре. Я отказался от приглашения ввиду полной бессмысленности затеи. Мой приятель согласился, выдвигая различные диковинные предположения о возможном успехе - если не в игре, то хотя бы в разоблачении шулеров. Разоблачать их не было необходимости - они давно были разоблачены и законно пользовались дурной славой. Честных игроков в городе уже не было. Поэтому кроме как с шулерами играть было не с кем. На самом деле мой добрый приятель, заядлый картежник, страдал от одной мысли, что карточные игры исчезнут вообще, и готов был поучаствовать в афере в качестве статиста, лишь бы сохранить развлечение.
Приятель мой был оппозиционным политиком, шулера - властью, а я - рядовым избирателем. У каждого своя позиция. Шулерам выборы нужны для того, чтобы все прилично выглядело, чтобы прикрыть выборами уже готовое решение. Оппозиционные политики готовы поучаствовать в фарсе, чтобы никто не обвинил их в том, что они упустили еще одну возможность разоблачить давно разоблаченных шулеров. Кроме того, у них профессиональный страх мастера, боящегося остаться без инструмента. Выборы - основной инструмент демократии. Как же самим-то отказаться от инструмента? Это святотатство и предательство профессии! Демократам пренебречь выборами - это все равно что сапожнику отказаться от сапожного ножа, врачу - от фонендоскопа или охотнику - от ружья. Как работать-то? На самом деле сапожный нож давно затупился и не режет, через фонендоскоп ничего не слышно, а охотничье ружье заржавело и не стреляет. Инструмент не работает! Но признать этот грустный факт мастерам профессии трудно, и даже признав это, они не в силах отказаться от милой их сердцу пустышки.
Моя же позиция, позиция умеренного картежника и рядового избирателя, проста и логична. Я не прочь перекинуться, если знаю, что могу выиграть в честной игре. Я готов проголосовать за того, кто мне нравится. Я могу потратить немного своего времени на общее благо. Но если голосовать не за кого, выбирать не из кого, а результаты предрешены, то с какой стати я должен шевелиться ради жульнических интересов власти или профессиональных комплексов оппозиционных политиков? У них свои интересы и свои слабости, но при чем здесь я - простой избиратель, готовый отдать свой голос тому, кого нет в избирательном бюллетене? С какой стати мне идти и перечеркивать бюллетень, как рекомендует Борис Немцов, или вычеркивать себя из списка избирателей, как советует Эдуард Лимонов? Почему они зовут меня в той или иной форме участвовать в "выборах", исход которых, по их же общему мнению, от моего голоса никак не зависит?
Еще смешнее предложение Алексея Навального: чтобы отнять голоса у плохих, голосовать за отвратительных. И это при том, что все согласны: результаты "выборов" зависят не от соотношения поданных голосов, не от полноты списков избирателей и не от числа перечеркнутых бюллетеней, а единственно от того, какие итоговые цифры нарисует Центризбирком! Зачем же оппозиция призывает меня хоть каким-то образом принимать участие в выборах?
Нормальная позиция здравомыслящих людей - неучастие в фарсе. Это не признак аполитичности - это признак самоуважения и гражданской брезгливости. Странно, что демократическая оппозиция по большей части не улавливает настроение в обществе и предлагает избирателям принять участие в игре. Протестный электорат растет от выборов к выборам. Избирателей, отказавшихся участвовать в фарсе, становится все больше и больше. Они могли бы стать активом оппозиции, если бы оппозиция поддерживала их выбор. Но этого не происходит. Оппозиция все еще рассчитывает сделать из "выборов" если уж не конфетку, то хоть что-нибудь полезное. Однако выборы хороши именно тем, что на них можно кого-то выбрать, а если нельзя - то лучше сидеть дома и не изображать прилюдно гражданский энтузиазм.
Светлым лучиком мелькнуло предвыборное начинание "Нах-нах". Как булыжник - оружие пролетариата, так смех - оружие оппозиции. Жаргонное название учрежденного движения, казалось, недвусмысленно указывает, куда именно посылают наши фальшивые выборы забастовавшие российские избиратели. Однако не прошло и недели, как стало выясняться, что многие соучредители движения понимают под "нах-нах" не всеобъемлющий посыл официоза в заветные дали, а все те же хитроумные игры с бюллетенями и списками избирателей.
Да, свыкнуться с мыслью, что в России нет свободных и честных выборов, тяжело. Неприятно сознавать, что твой законный голос будет использован шулерами без твоего разрешения. Но так оно и есть. Поэтому с прагматической точки зрения совершенно все равно, какой тактики будет придерживаться оппозиционный избиратель: перечеркнет свой бюллетень, съест его, не отходя от кабинки, унесет домой, вычеркнет себя из списка избирателей или просто будет игнорировать жульническую затею. Результат "выборов" в любом случае будет один. Однако для идеи гражданского неповиновения, которая в ближайшие годы скорее всего будет только набирать популярность в обществе, ценнее позиция принципиального неучастия в фарсе. Она созвучнее этой идее. Она яснее по аргументации, проще по исполнению и, несомненно, будет наиболее массовой позицией избирателей, недовольных тем, во что превратились выборы в России.
