Первые российские выборы после начала боевых действий в Украине завершились 11 сентября. Граждане выбирали депутатов муниципалитетов и региональных парламентов, в 14 регионах — губернаторов. События в Украине стали катализатором репрессивных технологий и практик, которые помешали независимым кандидатам пройти регистрацию на выборы, а наблюдателям — следить за ходом голосования. Такое мнение высказал член совета движения «Голос» Виталий Аверин, с которым сразу после окончания выборов поговорил журналист «7х7» Максим Поляков.
“Режим стал карательным”
- Прошли первые российские выборы после начала военных действий в Украине. Чем они похожи на предыдущие выборы и чем отличаются от них?
- Есть тенденции, которые начались до специальной военной операции. Власти еще до нее стали тотально ограничивать конкуренцию на выборах. Причем происходит это часто на подступах к избирательной кампании. В Москве под надуманными предлогами задерживали действующих муниципальных депутатов, ярких политиков. Так происходило устранение из легальной политической борьбы потенциальных кандидатов.
В 2021 году Госдума приняла поправки к законодательству о выборах, которые позволяют снимать кандидатов с выборов за связь с экстремистской организацией. Этими поправками власти стали пользоваться, мы видели такие примеры и в эту кампанию.
Власть продолжает оказывать давление на все гражданское общество и, в частности, наблюдательское сообщество. Сигналов было очень много и во время кампании, и во время трехдневного голосования.
Все это влияет на общественные настроения. Люди находятся в состоянии апатии и социальной депрессии. Многие активисты уехали из страны. Это в определенной степени обесточило наблюдательское сообщество.
В целом режим стал более реакционным и карательным. Но тенденции были заданы не спецоперацией. Она лишь стала катализатором репрессивных практик, увеличила их масштаб и скорость.
Виталий Аверин. Фото: Фото из личного архива эксперта
- Как изменилась агитация после 24 февраля?
- Кампания стала скучной. Есть несколько причин, почему это произошло. Во-первых, конкуренция на выборах очень низкая. Где ей взяться, если сейчас почти нет кандидатов, заинтересованных в победе, готовых что-то придумывать?
Во-вторых, у партий осталось очень мало денег после выборов в Госдуму в 2021 году и ввиду общего спада в экономике и падения реальных доходов.
В-третьих, свое влияние имеет и специальная военная операция. Если мы посмотрим на губернаторские выборы, то заметим, что кандидаты от партии власти почти не упоминали ее в своей агитации, не использовали Z-символику. Исключения - Краснодарский край, субъект, который мы называем электоральным султанатом, то есть регионом с массовыми фальсификациями и особой политической культурой, и агитационные материалы партии "Единая Россия" на выборах в Госсовет Удмуртии.
Говорят, российское общество активно и массово поддерживает спецоперацию. Если бы это было так, то любой политтехнолог или глава штаба кандидата посоветовал бы кандидату использовать эту тему в своей предвыборной кампании. Но мы этого не видим.
- На предыдущих выборах неудобных для власти независимых кандидатов снимали якобы за нарушение процедуры выдвижения: не те подписи собрали, не те бумаги принесли. Правильно ли говорить, что во время последней кампании власть стала чаще прибегать к силовому варианту решения этого вопроса?
- Это так. Сейчас быть кандидатом небезопасно. Несколько лет назад мы видели похожий пример во время президентских выборов, когда на них от КПРФ выдвинулся Павел Грудинин. После этого у него начались проблемы, прежде всего в бизнесе.
Сейчас ситуация стала более напряженной и рискованной. Независимых кандидатов на муниципальных выборах в Москве вообще надо чествовать только за то, что они пошли на выборы. Это решение может по ним ударить потом.
Если смотреть итоги регистрации, то там не так много отсевов, как во время предыдущих кампаний. ЦИК рапортует: “У нас мало отсевов” [по данным Telegram-канала ЦИК России, в 2022 году процент отказов в регистрации снизился до 5,3% против 20% в 2021 году]. Конечно, их мало, так как активность упала.
- Как государственные и близкие к государству СМИ освещали предвыборную кампанию? Кандидатов от партии власти хвалили так же много, как и раньше?
- О муниципальных выборах, как правило, избирателей информируют мало. Но это не тенденция этого года. Так же было и в 2017 году. Власти "сушили" явку [намеренно не рассказывали гражданам о выборах, чтобы они на них не пришли].
Провластные кандидаты понимали, что смогут привести на избирательные участки бюджетников, то есть подневольный электорат. Опасность возникала только тогда, когда избиркомы допускали на выборы сильного альтернативного кандидата. В этом случае голосов подневольных бюджетников могло не хватить для победы провластного кандидата.
Дистанционное электронное голосование [ДЭГ] стало основным каналом административной мобилизации. Сравнительное новшество этого года в том, что избирателей лотереями стали стимулировать участвовать в ДЭГ. С помощью него голосовали не только бюджетники, но и те, кто хотел что-то выиграть в лотерее.
Как и в прошлые годы, повторилась ситуация с перекосом в освещении деятельности кандидатов на губернаторских выборах. СМИ почти ничего не рассказывали про остальных кандидатов, а про действующих губернаторов и врио публиковали много материалов. По-хорошему, губернаторы на время предвыборной кампании должны уходить в отпуск, но они не уходили. И СМИ “информировали население” об их работе. Здесь ленточку перерезал, тут открыл стадион или больницу. Это масштабное злоупотребление своим служебным положением.
Давление на наблюдателей и карнавализация выборов
- Какие сигналы о нарушениях чаще всего поступали к вам за три дня голосования?
- За первые два дня поступило много сигналов об административной мобилизации. В Москве - на электронное голосование, а в регионах - на досрочное и надомное голосование. Было давление на наблюдателей и представителей СМИ, которые работали на участках. Случались задержания наблюдателей.
- Во время этих выборов наблюдателей удаляли с участков даже на основании очень сомнительных поводов: задавал много вопросов, мешал работе комиссии.
- В Пензенской области въедливую наблюдательницу удалили за то, что она кашляла. Комиссия посчитала, что таким образом она нарушает санитарно-эпидемиологическую обстановку.
Когда наблюдателя удаляют, мы можем подозревать, что готовятся фальсификации.
- Как движение “Голос” оценивает прозрачность досрочного электронного голосования? Доверия стало больше или меньше со времени последних выборов?
- Доверия меньше, оно было подорвано на выборах в Госдуму 2021 года. Наш специалист участвовал в тестировании московской системы ДЭГ, у нас было много претензий к ее работе. С того времени вопросов стало больше. Например, так и нет гарантии тайного голосования, процедура непрозрачная, не обеспечен общественный контроль.
- Глава ЦИК Элла Памфилова посоветовала избирательным комиссиям подвести итоги голосования 14 сентября. Зачем нужен этот гэп в три дня?
- Такой срок предусмотрен законом. Мы считаем, что окончательные итоги должны подводиться позже: тогда у кандидатов будет возможность оспаривать результаты выборов в вышестоящих комиссиях. Потому что после того, как результаты официально установлены, оспорить их можно только в суде. Зачем это нужно Памфиловой, надо спросить у нее.
- У движения “Голос” есть отдельное направление работы - анализ данных с камер видеонаблюдения на избирательных участках. Активисты и волонтеры отсматривают эти записи и фиксируют нарушения. Будет ли возможность после этих выборов получить записи для анализа?
- Во время выборов в Госдуму в 2021 году произошел большой регресс многих выборных процедур, в том числе это касалось видеонаблюдения и доступа к информации о выборах. Сейчас предельно ограниченное количество человек имеет доступ к записям. Мы будем искать возможность получить их. Думаю, у нас получится это сделать.
- На этих выборах мы видели людей в костюмах - на участки приходили Дед Мороз и Снегурочка, Волк и Заяц из “Ну, погоди!”. Зачем все это?
- Это карнавализация выборов для того, чтобы демотивировать избирателей от участия в них.
В Свердловской области на выборах разыгрывали схожий сценарий: был "основной кандидат" от власти Евгений Куйвашев, а его оппонентами стали технические кандидаты, которые могли восприниматься как несерьезные. Приход на участки людей в костюмах - из этой же области.
Настоящее и будущее “Голоса”
- Что сейчас происходит с движением “Голос”? Стало ли больше давления на вас?
- Силового давления не было, но Telegram-каналы, которые, предположительно, связаны с властями, стали распространять фейки о работе движения на выборах и нашем сопредседателе Григории Мельконьянце. Мы их опровергли.
Часть участников движения “Голос” уехала из России после 24 февраля. Это было их личное решение, кто-то уехал после попадания в реестр СМИ-иноагентов. У нас нет штатного расписания, мы не можем ни к чему принуждать людей. Со всеми сохраняем связь. В регионах, из которых уехали координаторы, они сами нашли себе замену.
В следующем году у “Голоса” должна быть очередная конференция. На ней мы примем решение, как нам работать дальше в столь бурно и драматическим образом меняющихся условиях.
