17 июля, ровно в день десятилетия катастрофы MH17 над Украиной, МИД России выступил с заявлением «О прекращении участия Российской Федерации в рассматриваемом Советом ИКАО споре с Австралией и Нидерландами по делу о крушении самолета «Боинг-777-200» авиакомпании «Малайзия Эйрлайнс», выполнявшего рейс MH17». Нашли день.
Десять лет спустя после гибели от прицельного ракетного удара 298 человек, среди которых были 80 детей, в том числе трое младенцев в возрасте до 2 лет, официальные представители РФ не нашли в многострочном амбициозном заявлении место для слов сострадания, соболезнования, хотя бы сухого официального сожаления. Пусть не о вине, но о человеческой трагедии. Ни слова.
Эти дети уже выросли бы, создали семьи, родили детей. У взрослых появились бы внуки. Ничего этого не будет – злодеи войны уничтожили их будущее. 17 июля 2014 года для целых веточек несостоявшейся жизни – последний и уже навсегда непреодолимый день.
«Честь мундира» рождает страшные комплексы безгрешности. Публичная защита непричастности превращается в атаку на память о невинно погибших и ядовитыми осколками ранит родных.
Здесь вопрос не в юридических оценках спора, рассматриваемого Советом Международной организации гражданской авиации (International Civil Aviation Organization), вопрос в сохранении человеческих инстинктов и рефлексов, которые проявляются в скорби, слезах и – это исключительно важно – чувстве вины, вне зависимости от юридических оценок события.
Не получается у этих людей плакать, когда правильно плакать, разделять боль, находить человеческие слова. Увы. Есть в них невосполнимый внутренний изъян, который не позволяет им вести себя сообразно человеческим представлениям о морали.
Они не стесняются этого изъяна, более того, они не считают его изъяном, они публично настаивают на своем праве быть жестокими и высокомерными даже рядом с памятью о сотнях невинно погибших. Им не больно. Им не стыдно. Им не страшно даже того, что память о них будет такой же чудовищной, как их цинизм.
