В феврале минздрав выдал список из девяноста семи лекарств, которые могут стать дефицитными в 2023 году, но потом тот же самый минздрав и его глава Мурашко заявил, что никакого дефицита он не видит и все в России хорошо, вон, даже дистанционную продажу рецептурных препаратов вводят. Ой, плохая это идея, плохая: мы, по-моему, за прошлые несколько лет уже как-то поняли, что с защитой данных и онлайн-безопасностью в стране все не слава богу и каждый месяц случается очередной массовый слив каких-нибудь данных. И ладно данные, в конце концов, невелика тайна хронического поноса. Хотя, нет, это тоже не так. Понос-то, может, и можно обнародовать, а вот слив информации о ВИЧ-положительном статусе может очень сильно навредить человеку, народ-то дурной и темный. Но дело даже не в этом, дело в том, что и без того есть миллионы людей, которые жрут рецептурные лекарства почем зря, от худеющих на лекарствах для диабетиков или на антидепрессантов девочек до просто наркош.
Ладно, не об этом. Так есть дефицит или нет? Во-первых, точно есть дефицит лекарств для тяжелых и орфанных заболеваний, люди с муковисцидозом и активисты, которые занимаются больными детьми, уже давно бьют тревогу. Во-вторых, периодически случаются локальные дефициты разной мелочи вроде детских жаропонижающих. Совсем они не исчезают, но поставки нарушаются. В-третьих... я вообще человек весьма здоровый и в аптеках закупаюсь активированным углем да терафлю, но принимаю один рецептурный препарат. И я заметила вот что: так-то бы он есть (правда был немецкий, стал российский и с побочками), но теперь его невозможно пойти и купить в аптеке. Раньше как было? Беру я рецепт, выхожу от врача, захожу в ближайшую аптеку и все, проблема решена. Теперь чтобы найти его мне нужно либо ехать в центральную аптеку, либо шастать по городу или обзванивать, где бы он мог заваляться. Его стало меньше. Но я не могу сказать, дело в санкциях и дефиците или просто аптекам стало не слишком выгодно его закупать «впрок». Хотя, казалось бы, антидепрессанты нынче популярны.
В прошлом году прогнозировалось, что 95% российского рынка лекарств может оказаться под угрозой. Проблемы такие: во-первых, иностранные компании прекратили инвестиции в российский рынок, а в общей сложности зарубежные производители держат около половины рынка. Не все они из так называемых «недружественных» стран, часть это дженерики из стран не таких недружественных, но и, понятное дело, лекарства у них соотвествующие. Проблема в том, что даже если компания с российского рынка не уходила, а некоторые даже европейские компании остались при идее что лекарства это все-таки слишком важная штука чтобы загонять ее под санкции, все равно возникает огромная проблема с цепочками поставок.
Понятное дело, что мурашку не увидит дефицита поставок, даже если его новом в пустые полки ткнуть. На самом деле, если поставить себя на место условного чиновника из Минздрава, ты оказываешься в очень сложной ситуации, как бы дефицит есть, но дефицит — это штука такая, что если ты о нем не дай боже сообщишь, он просто станет тотальным из-за ажиотажного спроса, а потом года через два люди понесут на мусорки мешки лекарств с истекшим сроком годности. Что там как было, народ-хомяк?
