Терпила — слабый человек, не способный постоять за себя
Гамлетовский вопрос «Быть или не быть» с шекспировских времен так и повис в воздухе. Ибо риторический. Братья Кулагины, сценарист и режиссер, попытались ответить на более приземленный — «бить или не бить?» Но запутались даже в нем. XXI век на дворе.
Действие фильма «По-мужски» начинается в интерьерах подмосковного дачного поселка. Не из разряда элитных, здесь современные коттеджи могут соседствовать с родительскими развалюшками, переходящими по наследству. Соответственно и контингент, там не получается дружить дачами и династиями как на какой-нибудь Николиной горе или в Салтыковке.
Герои фильма, каноническая чета интеллигентов из среднего бизнеса, где здоровое питание и пробежки прекрасно уживаются с пьянками и легким матерком в женских устах, вывозят на природу подруг похвастаться дачным новостроем. Дом модерновый, под стать бизнесу хозяина, с пустыми пространствами («мебель должна занимать не больше 20% от общей площади»). Искушенный зритель (автор этих слов именно искушенный) сразу почувствует, что этот визуальный ряд намекает на пустоту внутрисемейных отношений. И окажется прав.
Мирное течение уикенда нарушит перелетевший через забор пакет мусора, брошенный пьяной рукой местного гопника. Просто так, чтобы нарваться. Гопник нарывается на трех разгоряченных фурий и в пылу перепалки (малоинтеллигентной с обеих сторон) отвешивает «леща» хозяйке дачи. На глазах у мужа, который с детства не может бить человека по лицу (помните из Высоцкого?). Чем показывает себя полным рохлей и «немужиком»… а что не так?! Его хватает только на пластические видения – чтобы было, если дал раз. А, а вдруг бы убил?
Тут можно додумывать сколько угодно. У каждого из нас свое воспитание, своя школа жизни. Всех в детстве учили, что любой спор можно разрешить словами, но эта теория рассыпалась в прах на улице что Москвы, что Архангельска. И дело даже не в самоуважении после разбитого носа, а в том, что потом на улицу можешь не выйти, будешь получать постоянно, в моем Замоскворечье 60-х (10 минут ходьбы от Кремля) так и было.
Но я лично знал людей, которые так и не смогли ударить по лицу, даже пройдя через армию, при этом оставаясь мужиками во всех других позициях. Однако можно понять и жену, испытавшую унижение на глазах у лучших подруг, хотя нарывалась больше их обеих. Та еще с…, в общем, неумная женщина с вздорным характером.
Вспомним, что на эту тему нам говорит мировой кинематограф. У Дмитрия Астрахана в «Ты у меня одна» такой же интеллигентный тютя выносит челюсти шумным соседям, имея у себя в бэкграунде серьезные занятия боксом. В хрестоматийных «Соломенных псах» Сэма Пекинпа задохлик Дастин Хоффман, защищая честь жены на очень диком Западе, вообще ставит в известную позу всю американскую деревню. Какой вывод?
Вывод простой: первый названный фильм из наших лихих 90-х, когда милиция только успевала трупы подбирать в ущерб соседским разборкам, американская трагедия вообще из 70-х. В сегодняшней Америке полиция летит на вызов из-за громкого плача ребенка, вдруг там мучают малютку? Мы тоже недалеки от этого, адвокаты напропалую советуют решать все межличностные конфликты в правовом поле. И куда нам, настоящим мужикам, деваться со своей маскулинностью? Вернее, как объяснить требовательным и романтичным женам, что времена боевого рыцарства далеко в прошлом?
Тем более, что киношная жена — та еще штучка. За семь лет в браке так и не научилась готовить, чем гордится, принципиально отказывается рожать (чайлд-фри, епрст), сопротивляется исполнению супружеского долга (пусть и не в самых комфортных обстоятельствах), пытается переделать мужа под свой выдуманный стандарт. А он и так ниже ее ростом, только представьте этот набор комплексов.
Все вышеперечисленное в итоге выливается в мужской бунт, щедро сдобренный ненормативной лексикой — «а ты сама знаешь кто?!» Что приводит не к окончательному разрыву с учетом энергетики обоих персонажей, а миру в семье: жена разрешает мужу курить и добровольно готовит завтраки. Интересно, какой личный супружеский опыт у самих братьев Кулагиных?
Но есть и вторя линия в сюжете, достойная пристального внимания — «мусорный» маргинал и его семья. Артур, как в классической русской поговорке, — «вроде парень неплохой, только ссытся и глухой». Может спьяну набедокурить, потом извиниться, сославшись на алкогольную амнезию. Но только не тогда, когда дело касается патриархальных устоев — «мужик перед бабой никогда не извиняется».
О его хороших чертах мы узнаем исключительно из уст забитой жены — «обрюхатил в 16 лет, но не бросил», «вкалывает с утра до вечера», обоих родителей потерял в пандемию, молча переживает». Короче, если бьет, значит любит. Если скажете, что вам по жизни не встречались такие экземпляры, то вы или лукавите, или выросли в городке при посольстве.
Если же без оправдательных выступлений, то Артурчик тот еще подонок. Для себя он, как армейский дембель, нашел салагу-слабака в лице Глеба и гнобит его всеми доступными способами, пока жертва мечется в своих фантазиях от мирного исхода конфликта до самого кровавого. Глеб сам пытается стать таким же крутым в городских обстоятельствах, но ему не дано по факту рождения.
Параллельно завязываются отношения между Глебом и женой изверга Татьяной. До постели дело не доходит, но духовная близость налицо. Иногда возникает крамольная мысль — эти пары должны поменяться партнерами, жене Глеба по ее взглядам и принципам Артурчик больше подходит, а уж секс между ними будет — вообще закачаешься.
Совет интеллигентам — «покупайте дачи исключительно в творческих поселках типа „Переделкино“» — здесь не работает. Ибо там экземпляры почище Артурчика встречаются. Вот окажется вашим соседом Захар Прилепин (просто как пример)…
Вы не поверите, но из Израиля мне написали — проблема соседства с быдлом с недавнего времени стала актуальна и для этой страны, с учетом, что там через дом хранится огнестрельное оружие. До «соломенных псов» пока не доходит, но артурчики с их жизненными установками все чаще выходят с семейством из дверей «Бен-Гуриона». Найдется ли ответ в «По-мужски»? Вряд ли, концовка почти скопирована у Сэма Пекинпа, только непонятно — это очередные фантазии рефлексирующего Глеба, или он в реальности угандошил зло своей жизни, оставив сиротами двух несовершеннолетних детей.
Тут так и тянет провести параллель между современными добровольцами ЧВК и программистами, штурмующими переход в Верхнем Ларсе... но я остерегусь от такой метафоры. Скажу только, что при всех перечисленных нюансах арт-мейнстрим братьев Кулагиных смотрится свежо и не дидактично. Ибо слишком много аксиом мы получаем в последнее время.
В том числе и в кино…
