Недавно задумалась, как повлияла цензура последнего года жизни на структуру информационного потребления человека. Знакомая скинула мне статью в одном издании, которое я видела впервые, и вообще удивилась, что она его знает. До прошлого года я читала очень ограниченный набор онлайн-журналов: «Медуз», «семерки», «Вондерзин». Была подписана на несколько телеграмм-каналов, и на этом все. Мне хватало. Сегодня этот список значительно расширился, я стала заглядывать на СМИ, о которых ничего не знала еще год назад. И точно так же я начала слушать гораздо больше музыки, читать книги авторов, которые мне просто не попадались и посмотрела несколько фильмов российских режиссеров. Для меня списки блокировок и иноагентов стали как бы дайджестом рекомендаций.
Мне сложно сказать, насколько мой опыт повторяем и универсален, потому что я отношусь к той категории людей, которая, согласно всем опросам, в меньшинстве и я не могу сказать, стали ли так называемые «аполитичные» люди аудиторией разных изданий. Но мне кажется, такое возбуждение интереса должно работать не только на меня. Если я воспринимаю эти списки как рекомендации, то другие люди могут как минимум заинтересоваться ими из любви к скандалам. Если что-то закрыли, интересно же за что хоть. Если какие-то книги начали прятать от публики, они приобретают очень вкусный налет таинственности и запретности, который всегда провоцирует интерес. К чему приводит этот интерес, я не знаю, но это первый толчок.
Оказывается, что цензура не просто имеет мало смысла, но ведет к ровно обратному эффекту. Уже у каждого, наверное, стоит на всех гаджетах VPN: причем вне зависимости от политической позиции, большинство просто продолжает сидеть в запрещенном инстаграме* или посещать закрытые ресурсы: иностранные магазины, сайты с пиратским контентом. Для пользователя с точки зрения потребления не изменилось ничего кроме разве что скорости загрузки. Насколько я понимаю, для самих изданий проблем возникло больше, но я пока не сталкивалась с тем чтобы кто-то прекратил создавать и распространять контент. И вот прошел тоталитарный год, а я как заходила с утра под первую чашку кофе на «Вандер», так и захожу. Материалы исправно появляются, только статей о модных тенденциях стало меньше, а контента о происходящем больше. И это не говоря уже о Ютубе. Люди в современности в целом не так любят текстовые материалы, но тот же самый запрещенный в России контент, рано или поздно вылезет в рекомендациях у каждого, кто приходит посмотреть какое-нибудь развлекательное шоу.
В итоге цензура либо не имела никакого смысла, либо, напротив, увеличивала популярность заблокированных изданий и объявленных врагами деятелей. С одной стороны я понимаю, что не производить эти бесполезные на практике, чисто формальные действия со стороны государства было бы странно, с другой — этот бег на месте выглядит достаточно нелепо. Информацию в современности просто невозможно запретить или даже ограничить. Может быть, это должно иметь эффект на более пожилых людей, не знакомых с идеей обхода блокировок, но, мне кажется, эта целевая аудитория и без того вряд ли начинала свое утро со статей с подборками косметики на «Вандерзине» или с политической аналитикой. Кто читал — продолжит, кто не читал — либо заглянет из интереса, либо и не узнает. К чему эта имитация бурной деятельности? Есть ли у нее какие-то следующие этапы? Начнут ли ловить людей, которые читают запрещенку? Пока не похоже.
