Северный ветер принес стаи мошки. И она закусывала нещадно всех, живущих в доме-которого-нет. И тех, что ходят на двух ногах. И тех, что на четырех.
Страдали одинаково. В полдень, в самую жару, из дома лучше было не выходить. Запирали дверь в комнату. Занавешивали окна черными тряпками. И пережидали жару. Пережидали мошку. Пережидали черные новости, которыми теперь полнились дни.
По ночам северный ветер кидался яблоками. Не настоящими еще – были они не больше ногтя на большом пальце. Яблочки эти стучали по крыше дома, сарая, дровяника, беседки. И непрерывный стук их напоминал азбуку Морзе. Короткий сигнал sos.
Никто не собирался спасать эти невидимые никому души, молившие о помощи. В этом новом мире каждый стал сам по себе. Каждый сам за себя. Каждый – в домике. Рушился мир.
Северный ветер приносил горький дым с пепелищ. Черные вести. Тревожные вести. Лживые вести. Мошку. И все, что нам оставалось, – укрыться в доме-которого-нет в надежде пережить эту гибель Помпеи. Падение Рима. Распад Вавилонской башни. Всемирный Потоп. Чуму. Казни египетские.
Сложно сходу сказать, на какое из страшных бедствий прошлого больше всего походило наше. Новое. Еще не описанное. Не названное. Но уже бушевавшее. Уносившее жизни. Заставлявшее плотнее закрывать двери и ставни. И реже выходить из дома.
