В наши дни самый подходящий формат для независимого просвещения – лекции в подвалах. Все прочие «открытые» места закрыты для тех, кто хочет говорить не то, что приказано считать правильным. Катакомбный период общественных наук.
Но это только придает просвещению моральную силу. Многие достойные вещи появлялись и эволюционировали вдалеке от больших дорог.
В подвале новосибирской арт-галереи "Цоколь" не так давно прошли антропологические лекции: «Молчаливое согласие русской культуры». На фото: эксперты развернули перед аудиторией репродукцию «Разрушение Герники» Пабло Пикассо. Арт-ответ на происходящее в стране и со страной – молчаливое несогласие. Эксперты — искусствовед Эрика Куфельд и антрополог Роман Шамолин.
Эпизод из подпольной лекции.
Возможно, одна из самых больших проблем русского культурного поля — у нас не получила развития онтология, т. е. идея Бытия. Та самая идея, что возникла в Древней Греции, в философии Парменида, потом прошла через Сократа, Платона и Аристотеля дальше, в европейское средневековое богословие, в конце концов развернувшись в глобальных мировоззрениях Нового времени.
Идея Бытия позволяет человеку окинуть мысленным взглядом все окружающее пространство и воспринять его не как случайный хаос или прихотливую волю всемогущих сил, но как разумный порядок. Пространство открывается как космос, т. е. нечто прекрасное. Нечто создающееся на основе логоцентрического замысла.
Однако русский человек не видит в мире особенного замысла. Он ощущает себя странником, гостем, который помимо воли попал в некую тревожную историю. Он с подозрительностью оглядывается вокруг, будто в ожидании непременных неприятностей. И потому он так охотно следует за теми, кто пообещает ему защиту от мира, кто позовет за надежные крепостные стены, будь то крепко спаянная община, государство или церковь. Русский человек так и чувствует себя из века в век – как в осажденной крепости.
Суть онтологии – в удивлении перед миром, в желании познать его в качестве разумного универсума. Так же познать и себя самого как часть этого универсума – причем его центральная часть. А после — поддерживать и возделывать мир в силу своей разумности.
Но когда вместо удивления – недоверие и взгляд с опаской, то чем предстанет мир, как не болезненным искушением и тяжкой ношей, которую следует облегчать всяким известным способом? Лучше и вовсе держаться от мира подальше – благо стены русского государства всегда были высоки. Да и самому русскому человеку спокойнее будет, если размеры своего разума он сократит и сведет к простым, понятным и одобренным представлениям. Как там говорил один персонаж из Достоевского? «Слишком широк человек, я бы сузил».
Вот и сузили. И кажется, меньше некуда.
