ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ (МАТЕРИАЛ) СОЗДАНО И (ИЛИ) РАСПРОСТРАНЕНО ИНОСТРАННЫМ СРЕДСТВОМ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА, И (ИЛИ) РОССИЙСКИМ ЮРИДИЧЕСКИМ ЛИЦОМ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА
Я уже не первый раз пишу на эту тему, но приходится повторяться. Во-первых, появляется новая информация. Во-вторых, не до всех доходит с первого раза. Может показаться, что всем не до нас. Но мы чувствуем, что поиск «внутренних врагов» не прекращается и, возможно, еще будет усиливаться.
29 сентября прошлого года 20 активистов движения «Голос»* были включены в реестр «иностранных СМИ, выполняющих функции иностранного агента». Для такого решения закон требует сочетания двух условий. Во-первых, финансирование из источников, которые закон квалифицирует как иностранные. Во-вторых, публичная активность — хотя бы в интернете.
Ну с публичной активностью у нас в основном все в порядке. Хотя и не у всех. Про одного коллегу Роскомнадзор написал в Минюст, что тот «имеет страницы в социальных сетях „ВКонтакте“; Facebook (контент не обновляется с 2019 года)». И этого Минюсту показалось достаточным для вывода о том, что коллега распространяет сообщения, предназначенные для неограниченного круга лиц.
Но это, скорее, исключение. Большинство из нас активны в социальных сетях, а кое-кто — и в СМИ. А вот с тем, что они называют «финансированием из иностранных источников», случился конфуз. Мы об этом догадывались с самого начала, поскольку мы-то про себя знаем, что иностранного финансирования не получаем. Но, только обратившись в суд и получив на предварительных судебных заседаниях возражения Минюста, мы смогли в этом убедиться и показать всему миру нелепость законодательства об иноагентах и практики его применения.
Итак, на сегодня возражения Минюста получили 18 активистов «Голоса»* из 20. У двух наших коллег процесс затянулся. По их предположениям, картина будет аналогичной, но я основываю свой анализ только на тех данных, которые есть.
Что же вменено в качестве «иностранного финансирования»?
Для начала сообщу, что все данные получены от Росфинмониторинга. Который был вообще-то создан в целях противодействия легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, финансированию терроризма и финансированию распространения оружия массового уничтожения. И при таких важных функциях он еще почему-то занимается отслеживанием 200-рублевых переводов от одного частного лица другому.
Росфинмониторинг по каждому из нас проверил все поступления на наши счета за 20 месяцев — с декабря 2019 года (когда вступил в силу закон, позволяющий включать физических лиц в реестр «иностранных СМИ, выполняющих функции иностранного агента») по август 2021 года. И кое-что «накопал».
При этом почти все, что удалось «накопать», соответствует действительности. Но не все. Виталий Ковин* уже предъявил в суде банковские справки, свидетельствующие, что он не получал те переводы, которые ему вменены. Суд пока запросил дополнительную информацию — ждем, чем все это закончится. И еще у двух коллег есть сомнения в верности информации Росфинмониторинга по части переводов.
Есть сомнения и иного рода. Значительная часть переводов от иностранных граждан — через российские банки. Откуда Росфинмониторинг знает, что это иностранные граждане? По-видимому, они при открытии счета предъявляли иностранный паспорт. Но вот после открытия счета они могли получить российское гражданство (и кое-кто, как мы знаем, действительно его получил). И наличие у них российского гражданства обычно ни Росфинмониторинг, ни Минюст не проверяет.
Что же все-таки «накопали»?
В большинстве случаев это бытовые переводы от иностранных граждан. Кому-то в качестве платы за услуги (уроки, такси и т. п.), кому-то за сдачу квартиры, кому-то просто возврат долга. Самый экзотический случай — продажа милей Аэрофлота.
Исключения — это я (гонорар от «Медузы»*), еще один коллега получил грант, который пошел на оплату аренды помещения (грант как будто иностранный, но это еще под вопросом). Двое получили деньги в качестве командировочных — но это же не финансирование, а компенсация расходов.
Отдельное исключение — пятеро коллег, которым вменено получение денег по гражданско-правовым договорам от фонда «Лига избирателей»*. Но «Лига избирателей»* — российская НКО, получающая деньги от российских граждан. Почему же она считается «иностранным источником»? А потому, что ее в свое время внесли в реестр НКО - иностранных агентов за 225 руб., полученных от гражданки Молдовы. Потом, при следующей проверке, ей вменили получение еще около 1 тыс. руб. от граждан стран СНГ.
«Водосвятие»
Получается полный абсурд. Этим пяти коллегам «Лига избирателей»* в сумме заплатила около 200 тыс. руб. Из которых не больше 1 тыс. — иностранные. Но при этом все 200 тыс. считаются «финансированием из иностранного источника».
Я долго не мог подобрать подходящей аналогии, но коллега Инна Карезина* помогла: «водосвятие». Это когда, по представлениям верующих, небольшое количество святой воды, добавленное к большому количеству простой воды, превращает простую воду в святую. Видимо, в Минюсте кто-то сильно верует в такие же превращения денег.
Теперь о вменяемых суммах. Тут есть некоторая дифференциация. У четверых коллег она меньше 1 тыс. руб. Еще у четверых больше 1 тыс., но меньше 10 тыс. В следующей четверке суммы от 10 до 22 тыс. руб. Это как с «одесской теорией относительности»: три волоса в супе много, но три волоса на голове — мало. Можно считать, что 20 тыс. руб. — это много, если это доходы или расходы за один день. А за если 20 месяцев?
Самая большая сумма у одной коллеги — около 178 тыс. руб. — в основном от той самой «Лиги избирателей»*, то есть большая часть этой суммы явно не иностранного происхождения. Но даже если отвлечься от этого соображения: что такое 178 тыс. руб. за 20 месяцев? Меньше 10 тыс. в месяц. И что, кто-то думает, что за такие деньги можно «продать Родину»?
И еще немного о датах. У двух коллег «откопали» только переводы за декабрь 2019 года. Еще у пяти коллег последние переводы были в период с января по сентябрь 2020 года. То есть на момент включения в реестр 7 из 18 не имели в течение последнего года даже того куцего финансирования, которое «накопали». И, как мы теперь видим, у них были основания сразу же подавать заявление на исключение из реестра.
Вывод, по-моему, очевидный. Ни у кого из нашей двадцатки не было (по крайней мере в последние два года) реального иностранного финансирования. Все, что нам вменяют в качестве «иностранного финансирования», откровенно притянуто за уши (не считая тех случаев, которые тянут на фальсификацию или провокацию). Вот так у нас создают «врагов». И, увы, наш пример — не единственный, а, скорее, типичный. Так же нам сделали «врагом» соседнее государство.
