Вчера в редакционном чате обсуждали ситуацию, с которой приходилось сталкиваться, пожалуй, каждому журналисту, кто пишет что-то умнее и длиннее новости про ДТП и рерайта с регионального сайта Следственного комитета или полиции.
Это ситуация, когда собеседник журналиста жалуется на то, что жизни нет, бюрократия заела, государство не выполнило своих обязательств, начальник лютует, кругом все за взятки, да что ж за жизнь пошла. Это может быть медик или учитель, преподаватель вуза или работник собеса, офицер или тот же полицейский - их рассказы очень похожи. Не под запись они говорят много интересного, называют имена, приводят факты. Под запись: "Все хорошо! Мы довольны!" Потому что "сами все понимаете, работа, положение, ну что я — хуже других, куда я пойду воевать, у меня семья".
Очень часто журналист - последний, к кому они обращаются, потому что больше уже не к кому, все письма написаны, все пороги обиты. Очень часто эти люди хотят, чтобы за них вступились.
- Ты вон про что пишешь, напиши про меня тоже! Тебе же уже все равно!
Ты наша последняя надежда, Оби Ван Кеноби.
История про Светлану Прокопьеву, которую оштрафовали на полмиллиона рублей (а хотели посадить на шесть лет) за журналистский, публицистический текст - это намек, что пора бы прикрыть эту последнюю надежду.
Это, в общем, не про журналистов, мы сами-то давно в курсе.
