«Отпетый циник». Кто тянул за язык бывшего губернатора Кемеровской области Амана Тулеева?

Аман Тулеев написал книжку, в которой наврал с три короба про «Зимнюю вишню». Казалось бы, никто дедушку за язык не тянул – доживай свой век с богом, возглавляй забытый этим богом институтишко и молчи. Не тебе говорить о той трагедии. Даже депутат Горелкин, насквозь единоросс и заместитель бывшего губернатора, на передаче у Соловьева не сдержался в откровениях о кузбасской коррупции, а мы могли бы рассказать куда больше, но уже давно как-то не хотелось.

Рядом с ТЦ "Зимняя вишня" на другой день после пожара. Фото автора

Помимо прочего, Тулеев неожиданно вспомнил, как требовал везти его прямо в инвалидной коляске на место пожара, только врачи запретили. Все бы ничего, но в страшном марте 2018 пресс-служба губернатора давала иную информацию: Аман Гумирович не приехал, чтобы своим кортежем не мешать спасателям. Очевидно, у колясок тоже бывают кортежи.

Другое нахлынувшее на экс-губернатора воспоминание – об Игоре Вострикове, потерявшем в «Вишне» пятерых близких людей. Помните, нынешний глава области во время митинга обвинил Игоря в пиаре на трагедии, а потом стал на одно колено, как полицейские в США. Типа, не подонок я, просто лоханулся.

Отношение к Вострикову в Кузбассе, прямо скажем, неоднозначное. Тот вначале возглавил сопротивление официальному мычанию, потом вроде как начал топить за власть и даже чуть было не стал депутатом от «Единой России». Но я никогда не осуждал этого парня и не намерен сейчас: полагаю, после такой потери человек имеет право на какие угодно аберрации.

Но вот что рассказывает о Вострикове Тулеев:

«...что касается этого Вострикова, в процессе нашего общения у меня сложилось стойкое ощущение, что он отпетый циник. Встречу с каждой семьей я начинал с минуты молчания. Всегда люди вставали, а этот остался сидеть! Сразу завел разговор о деньгах. Мы с комиссией объясняем, из чего складывается общая сумма, а Востриков в ответ: «Что еще можете добавить?» Не скрою, удивился такой постановке вопроса, спрашиваю: «Сколько же тебе нужно?» Говорит: «Хочу уехать в Сочи, купить квартиру и завести там дело». – «Ну, так езжай, деньги выплатят приличные». – «Мне этого не хватит». Мать пыталась урезонить: «Как не стыдно, сынок?» Что же ты сразу про деньги? Даже не вспомнил о погибших детях! Он обругал ее. При мне!»

Обругал? При тебе? Не встал во время объявленной тобой минутой молчания? Книгу, между прочим, писал со слов бывшего главы области приличный журналист Андрей Ванденко. Он мог бы дать совет промолчать в том месте, где уже точно необходима минута молчания.

Не могу и не буду представлять себя на месте человека, потерявшего всю семью. Это страшно допустить даже в мыслях. Но вот он приходит в кабинет к чинуше, которого справедливо считает если не виновным, то ответственным за то, что в жизни осталось абсолютное зеро. И этот чинуша объявляет минуту молчания.

Чего?

Мы знаем случаи трагедий, в которых виновники приносили вполне искренние извинения. Так случилось с Михаилом Ефремовым. И семья погибшего, как известно, не приняла этих извинений, на что имеет полное право.

Но было бы странным, если Ефремов или его адвокаты вызвали к себе родственников Сергея Захарова, объявили минуту молчания и потребовали встать, а потом еще обзывали «отпетыми циниками» и попрекали неправильным поведением.

Тулеев еще много чего насочинял в своей книжке «С моих слов записано верно» (не хватает «…мною прочитано» и визы следователя). Знаю об этом не понаслышке, как человек, бывший в штабе пожара и отслеживавший каждую его минуту.

Но вот эти претензии меня покоробили больше всего. Тулеев когда-то был умнее и не позволял себе атак на простых людей, тем более пострадавших. Он устраивал суровые разносы чиновникам и бизнесменам, но с электоратом всегда был обходителен, в отличие от нынешнего губернатора, бросающегося на прохожих и журналистов.

К тебе в кабинет не побрезговал прийти человек, в результате твоего 20-летнего правления потерявший всех близких. Ты уже к тому времени не можешь ходить и не падешь на колени, и, в общем, все, что ты можешь - робко, с опущенными глазами просить прощения и отдавать все, что можно отдать, в том числе из личных средств. Быть может, в таком случае через длительное время ты хотя бы отчасти этого прощения заслужишь.

Когда Тулеев был еще при власти, я клятвенно обещал, что перестану его критиковать сразу после того, как уйдет. Слишком много нагрешил ты, Аман Гумирович, на моей земле. И перестал. Собственно, какого рожна пинать мертвого льва, даже если он выглядит как живой и управляет малозначимым учебным заведением.

Однако льву кажется, что он жив, а пришедший на смену котик почувствовал себя таким Шер-ханом, что настроения в духе «верните Тулеева» можно разглядеть в области все чаще. В России принято менять плохое на худшее, мы к этому привыкли, но, друзья мои, жители Кузбасса – возврата к тому плохому не будет. Бывают и другие варианты.

Оригинал