Объективация как главная русская традиция

27 ноября давала комментарий для «Эха» на тему инцидента: престарелый дядечка-блогер написал о Бриане Вайсингер, читавшей лекцию об образовательных курсах для стартапов: мол, приехала симпатичная пышногрудая зеленоглазая блондинка.
⠀
Бриана поставила дядечку на место. Разгорелся пожар под стандартным лозунгом «ачотакова», где довольно много людей выступили против престарелого дядечки. Директор ВятГУ настойчиво попросил блогера больше не появляться на университетских мероприятиях. Блогер написал ответочку — вот она, американка, традиции наши не уважает!
⠀
Объективация как главная русская традиция — за такую Россию мы и боремся, видимо.
⠀
Человек оценил женщину, которая выступала в профессиональном качестве, как сексуальный объект. Это неуместно — как снять штаны, а потом пост об этом выложить. Не важно, назвал он Бриану симпатичной или назвал бы он ее уродиной забугорной — нет никакого доброжелательного сексизма, есть правила приличия. Неуместно оценивать пышногрудость лектора.
⠀
Почему-то заведомо странным выглядел бы пост в стиле «к нам приехал читать лекцию симпатичный мужик — большой у него в штанах, с задних рядов видно».
⠀
У меня есть знакомые девушки, которые искренне ненавидят свою большую грудь: не только потому что размер груди сопряжен с отдельными проблемами и ограничениями, спать, бегать неудобно, спина болит и так далее, но потому что большая грудь — это крест. Если старательно не спрятать тот факт, что она у тебя есть — все твое существование в глазах окружающих сводится к ней.

На самом деле этот дядечка — просто проявление широкого явления. Не он первый, не он последний. Женское тело объективируется, и это даже не российская история: посмотрите на странные танцы с бубном вокруг нарядов «первых леди». И даже не только первых леди, даже когда женщины занимают высокие посты сами, всех до истерики волнует длина их юбки и фасон платья.
⠀
То, что может показаться не таким уж страшным — ну подумаешь, сиськи оценил, — на практике связано с целым спектром проблем. Сначала старый дядечка считает, что он может дать женщине оценку внешности, потом — что он может домогаться этой женщины, потом — что может изнасиловать эту женщину.

Оригинал