Журналист не тот, кто мастерски владеет пером, а тот, кто вместо пера возьмет ручку
Говорят, чтобы стать хорошим журналистом, нужно построить свою систему координат из широкого кругозора, глубокой аналитики и наглого пофигизма (компромисса). Следуя модным тенденциям, каждый пичкает, вместо привычных A, B и C, до боли тошнотворные качество, карнавализацию, краткость, но, позабыв о том, что эта зараза проникает в кровь, тем самым лишает возможности стать «донором» золотой истины. На вопрос, есть ли в России золотая истина, каждый отвечает в меру наделенных ему способностей, однако основа ответа — это хаос, бюрократия и неусовершенствованная либеральная система. Идти в журналистику при нынешних обстоятельствах — верх самоиронии и настырности, другого на этом надоедливом Олимпе почему-то не заведено. Есть ли что-то подобное у будущих журналистов? Мне кажется, нет. По крайней мере, не в ярко выраженной форме, что для нашей страны не подобает этикету.
Выходя победителем из конкурса талантов, убеждаемся только в том, что у нас есть творческий потенциал: здесь каждый творец и каждый уникален, но в чем это проявляется? Фото и видео — несомненно, творчество, однако оно разрослось, как плющ или сорняк, что уже с рождения мы попадаем не в новую жизнь, а в остросюжетную драму: человек перестает быть человеком — он становится персонажем, героем. Исключение составляют те, кто постоянно пробует новое, те, кто в экспериментах душу изматывают, выбирая и анализируя то, что другим может не понравится. То же самое и с текстовой начинкой данной профессии: поиск той самой колкой, ударной строки занимает много времени, но вкупе с грамотной мыслью журналист становится не просто доносчиком, а узурпатором человеческого мнения.
Несомненно, журналистика состоит не только из текста, фото и видео. Они, как отправные точки, испускают из себя энергетические лучи и дают возможность проводить опыты с новыми жанрами и формами, но почему-то такая деятельность мало кого из одаренных интересует. Большая часть продукции — давно измученные идеи, предсказуемые действия.
Молодые журналисты уже не страшатся каждодневной бомбардировки, тотального контроля, нескончаемых очередей, но все еще не могут достать до звезд руками. Прятать голову под одеяло — не проявление страха, а то, чему нас научили взрослые: что-то между потрясением и обетом молчания. Призыв «Жди и надейся» теперь стал «Действуй и терпи», но как действовать, если к нашему горлу приставили нож и на голову надели черный мешок? Ладно бы проделали дырочки, но нет же: сказали построить дом, но не вручили кирпичи и цемент.
Возвести высоченное здание с острым шпилем, протыкающим небесную муть, можно подручными средствами — всем, чем не запрещает пользоваться закон. Ими [средствами] вооружается рядовой за годы обучения, у взрослых же за эти годы спины гнуты. Мы же с гордым видом и прямой спиной не можем пройти в дверной проем, который для прошлого поколения был впору. Еще наши учителя любят повторять: «Один в поле не воин», не принимая во внимание то, что одному никто не будет мешать. Запомните, взрослые: даже в пустом кукурузном поле найдется золотистый початок, который сможет прокормить любое брюхо!
