Какая же подлая эта система, по недоразумению называющая себя «правоохранительной». Именно система подлая, устроена она подло, и выставляет\вынуждает быть подлецами сотни людей, пришедших в нее с самими честными намерениями. Ловить преступников. Защищать закон.
А теперь они все вместе будут участвовать в подлости: покрывать мерзавцев, заказавших уголовку на невиновного человека.
«Нет, ну не может же быть, чтобы вся система! Это отдельные негодяи, это кто-то конкретный продался, это единицы, бросающие тень, и не надо тут очернять», - забубнят сейчас наивные, или трусливые, или тупые. Нет, дело именно в системе: она не способна остановить подлятину, которая прет изнутри. А способна только поддержать и довести до конца.
Доказать — просто. Давайте представим, что Голунова подставляли бы продажные копы где-нибудь в США. Как бы они это делали? Во-первых, спровоцировали бы контакт своей жертвы с «вещественными доказательствами» — он должен был подержать эти пакетики как минимум, а лучше — употребить наркоту, чтобы все анализы и отпечатки пальцев были как надо. Во-вторых, задержали бы его с этими доказательствами максимально открыто — вот, мол, видите, мы его взяли и у него наркота, ну поехали, проверим, что там дома. В-третьих, и дома у подставляемого было бы все шито-крыто: пакетики подкинуты заранее и аккуратно, а самые настоящие честные понятые лично бы убедились, что вот найдено только что. Ну и, конечно, продажные копы, желающие засадить невиновного, и пальцем бы его не тронули, и адвоката бы вызвали сразу, и права зачитали бы раз сто подряд.
Почему? Да потому что им бы пришлось ДОКАЗЫВАТЬ свои обвинения.
А этим ничего доказывать не надо. Поэтому смывы с рук не нужны. Срезы ногтей — не нужны. О задержании можно молчать сутки, и адвоката можно не пускать. Поэтому избиение, наручники и медицинская помощь только с третьей попытки. Поэтому восемь из девяти фотографий в пресс-релизе — вообще не про квартиру Голунова.
И вот это самый яркий момент: если можно, не стесняясь, врать и показывать под видом квартиры обвиняемого какую-то подпольную нарколабораторию (и потом даже признаться — «ну а чо такова?»), то и подкинуть наркотики — легко! А можно и не подкидывать, а просто написать, что нашли, какая разница — понятых привели с собой, им плевать, что вы там нашли и что в протоколе написали.
Они все это делают, потому что уверены, что прокатит. Потому что их не поймает за руку никакой честолюбивый сослуживец. Их не остановит начальство или глава ведомства. Их не одернет прокурор и не поставит на место судья. Потому что все, абсолютно все в этой системе будут покрывать своих.
Любая подлость в этой системе прокатывает, поскольку система работает сама на себя, а смысл ее существования для общества практически утрачен. Кажется даже, что пойманные реальные преступники и настоящие раскрытые преступления становятся исключением, а не правилом.
Дело Ивана Голунова — безусловно, подлее, чем мое уголовное дело. Потому что меня преследуют как журналиста и не скрывают этого. Моя уголовка шьется из моего собственного текста, и я могу сколько угодно, искренне, с пылом-жаром говорить об этом тексте и настаивать на своей правоте. Я остаюсь в этот момент журналистом и спорю с этой системой о границах свободы слова. Они квалифицировали как преступление, по крайней мере, настоящий эпизод из моей жизни.
А что делать Ивану? Кричать: это не мое, это не я, это не имеет ко мне отношения? — то есть делать то, что делает любой обвиняемый. «Ну конечно, он будет все отрицать!» - крайне, крайне подло ставить человека в такое положение. Голунова преследуют как журналиста-расследователя. И если система хочет как-то оправдаться в глазах общества, она должна немедленно расследовать, кто и как именно организовал эту подставу.
