Партийно-политические итоги 2018 года в Карелии. Выборы, оппозиция, результаты работы партий

Политический 2018 год начинался со стремительного вхождения в президентскую кампанию. Открывались предвыборные штабы кандидатов. Волонтеры собирали подписи в поддержку их выдвижения. Полиция прессовала республиканский штаб Алексея Навального. О перспективах захода в регион всерьез и надолго заявили сторонники Ксении Собчак. К выборам начинали готовиться электоральные наблюдатели и те «волонтеры», которых склоняла к мониторингу УИКов Общественная палата Карелии.

Градус политической активности последовательно повышался. Радио- и теледебаты доверенных лиц кандидатов в российские президенты. Формулирование запроса на обновление региональной политики. Использование мобилизационных технологий.

Последнее оказалось особенно важным в регионе, который характеризовался последовательным снижением явки избирателей. Принцип свободного и добровольного участия граждан в выборах был отодвинут на задний план.

Административная мобилизация

В условиях, когда мало кто сомневался в итоге выборов, главной интригой президентской кампании стала явка — сколько избирателей захочет принять участие в голосовании. Не допущенный до выборов Навальный призвал к бойкоту, а власть пыталась продемонстрировать широкую общественную поддержку. Для мобилизации избирателей активно использовались те, кто административно зависим: госслужащие, бюджетники и сотрудники предприятий. В ход пошли сомнительные технологии: родителей зазывали на участки с помощью «школьных референдумов», опросов и конкурсов. Особую озабоченность вызывала новая система голосования по месту нахождения, которую, как оказалось, несложно использовать для манипуляций с целью повышения явки.

Тем не менее явка на выборах российского президента в Карелии (57,2%) оказалась существенно (более чем на 10%) ниже, чем в целом в России (67,5%). Наряду с Иркутской областью (55,7%) Карелия вошла в число территорий с наименьшей явкой по стране.

Демократы

Особый интерес представляло положение так называемой «демократической оппозиции». В отличие от оппозиции системной, которая после полуторагодовалого периода фронды вступила в 2014 году в новый альянс с властью, сторонники демократических ценностей никогда не выступали значимым политическим фактором на региональных выборах. Это во многом сформировало отношение, например, к «Гражданской инициативе» и «Яблоку» как к партийным проектам, участвующим в кампаниях лишь для самолегитимации. Отсутствие в Российской Федерации сложившейся сети региональных политических лидеров-либералов (в том числе «системных либералов» и прогрессистов) стало одним из факторов утраты оппозиционной идентичности, ее нивелирования на субнациональном уровне.

Ход президентской кампании-2018 показал тревожные для этих партийно-политических проектов тенденции снижения поддержки избирателей (в частности, по сравнению с голосованием на выборах депутатов Государственной думы 2016 года). Противопоставление себя «лояльному большинству» оформило принципиально новые проблемы в плане политического позиционирования. Следствием стало последовательное самоограничение как в кадровой политике, так и в агитации.

К этому стоит добавить и устойчивое доминирование «кандидата номер один», что позволяло демократам получать только минимально возможный доступ к ресурсам, при котором конкурирующие в регионе субэлитные группы не могут рассчитывать на медийную поддержку и институционализацию коалиций. В таких обстоятельствах представители профессиональной бюрократии не способны выдерживать дистанцию в отношениях с губернаторской администрацией и вынуждены встраиваться в патронажные структуры, опирающиеся на принуждение в не меньшей степени, чем на покупку лояльности.

Когда на региональном уровне доступ к ресурсам не конкурентен, а политическая инфраструктура не плюралистична, федеральный центр лишь частично в состоянии проконтролировать и обеспечить выполнение своими же лояльными ставленниками собственных установок и рекомендаций, направленных на допущение ограниченной политической соревновательности.

При сравнении результатов электоральных предпочтений кандидатов Ксении Собчак и Григория Явлинского наблюдалось следующее распределение.

Наибольший процент поддержки Собчак по регионам: Санкт-Петербург — 4,33%, Москва — 4,08%, Калининградская область — 2,54%, Ярославская область — 2,37%, Республика Карелия — 2,28%.

Наибольший процент поддержки Явлинского по регионам: Санкт-Петербург — 3,18%, Москва — 3,17%, Республика Ингушетия — 2,37%, Ярославская область — 1,78%, Республика Карелия — 1,76%.

Было бы неверным столь низкие показатели электоральной поддержки представителей демократического фланга накладывать на территории, которые ранее условно определялись европейски ориентированными. Ведь чувствительный прирост голос поддержки ставшего победителем кандидата пришелся именно на данные регионы.

После марта 2018 года уровень одобрения президента слабо дифференцируется в региональном измерении. Это можно объяснить и «качеством» альтернативных кандидатов, и изменением института выборов, который в уходящем году прошел через более серьезные испытания, чем субъекты политики, чья деятельность наполняет его содержанием.

В стремлении придать большую легитимность политике федерального центра авторитет президента был выбран в качестве уже не столько основного, сколько единственного электорального ресурса власти. Однако такое решение не только снизило различия между региональными политическими режимами, но одновременно предельно их усложнило, создавая новые матрицы политических — центррегиональных, межрегиональных и внутрипартийных — рисков.

На партийных фронтах

«Единая Россия»

Заканчивающийся год не принес кардинальных изменений внутри партийного поля карельского республиканского отделения партии власти. Руководитель парторганизации Элиссан Шандалович, председатель Заксобрания Карелии, сохранил свои позиции. Несмотря на системную «зачистку» региональных партлидеров володинского призыва, Шандалович пока устоял.

КПРФ

Удивительно, но коммунисты оказались самыми последовательными в объяснении и в публично-медийной критике негативного влияния на настроения избирателей трех базовых факторов: повышения пенсионного возраста, длительного падения доходов населения, общей усталости от несменяемой власти.

«Справедливая Россия»

После того, как многолетний глава республиканской парторганизации Ирина Петеляева стала руководителем федерального аппарата «Справедливой России», ее политическое присутствие в Карелии практически перестало ощущаться. 24-летний Ройне Изюмов, за плечами которого нет ни одной электоральной победы, прошедший год как-то отработал, но без энтузиазма и без очевидных успехов.

«Яблоко»

В партии Григория Явлинского и Эмилии Слабуновой ожидаемая смена регионального лидера так и не произошла. Ольга Залецкая, осужденная в 2017 году на четыре года лишения свободы условно с испытательным сроком на пять лет, осталась во главе парторганизации. Все попытки депутата карельского Заксобрания Андрея Рогалевича артикулировать вопрос о необходимости смены руководителя и переформатирования тактики работы закончились ничем. А если быть более точным, то прекращением его полномочий как руководителя «яблочной» фракции.

Координационные штабы Навального и Собчак

Закрыты.