Четыре коробки счастья

Что может быть радостнее для ребенка, нежели наряжать елку на Новый год?! Мой отец всегда доставлял пушистую красавицу за несколько дней до предвкушаемого боя курантов, и я с наслаждением и восторгом дожидался минуты, когда из кладовки взрослые приносили трехногую подставку с зажимом, гирлянду, перевязанную в отдельных местах изолентой, серебристый «дождик» и, конечно, четыре почти сказочных картонных коробки с елочными игрушками. 

Словно четыре сундука с изумрудами перебирали мы их с сестрой Надей, подолгу разглядывая каждое сокровище. Тут были желтые круглые часы величиной с грейпфрут, вес которых выдерживали только нижние ветки дерева. Были избушки, сани, разноцветные шары и сосульки, шишки, лесные зверушки. С хрупкими стеклянными игрушками следовало быть очень осторожным. Любое неловкое движение могло привести к серьезной поломке. Сверху каждой такой вещицы находилось отверстие, куда вставлялась металлическая булавка с упругими ножками. В булавочную головку продевалась сложенная вдвое ниточка, выполнявшая роль крепежа к еловой ветке. Развешивание игрушек было непростым, но приятным, несмотря на уколы колючих иголок, творческим процессом. Мне почему-то особенно нравились зайчики, которые держались на елке оригинальным способом благодаря вплавленной железной прищепке. 

Каждый новогодний праздник не обходился без горьких потерь. То гости неосторожно любовались игрушками, то мы сами с Надей, куда-то спеша, неудачно толкали драгоценное украшение квартиры. Однако главную опасность для игрушек представлял Васька, черный кот с белым бантиком на шее. От лености и скуки этот проныра с прибытием елки необычайно оживлялся. При удобном случае, когда его никто не видел и не гонял, кот начинал стучать лапой по какому-нибудь стеклянному шарику, пока тот не падал. Так Васька перебил множество замечательных игрушек. 

Мама старалась ежегодно покупать новые. Они тоже были красивые, но в них не хватало какой-то прелести, что всегда присуща старинным и, как говорят, «дорогим сердцу» вещам. 

И все же часть игрушек докочевала до наших дней. Я вижу, с каким непосредственным детским удовольствием моя дочка Маша разбирает коробки с ними. Я вспоминаю свои давние ощущения таинственности, чуда, упоения жизнью, и мне особенно радостно, что самые любимые игрушки девочки — те самые, самые старые, будто вобравшие в себя тепло рук и любовь сердец бабушек и дедушек, прабабушек и прадедушек. 

— На Новый год нас к себе пригласила Надя, едем к Серебряковым, — торжественно объявила Аля. 
— Здорово! — согласно кивнул я головой. 
Машка насупилась. 
— Ты чего? — в один голос возмутились мы, родители. — Сама постоянно ноешь, что тебе скучно, что не с кем поиграть, а тут, пожалуйста, всю ночь будешь вместе с Настей. 
Конечно, то были весомые аргументы, но Маша стояла на своем:
— Все равно никуда не поеду! Мы не успеем вернуться к утру 1 января, а я в это время всегда нахожу под елкой подарки, которые приносит Дед Мороз!

У девочки на глазах выступили слезы, и она была полна решимости отстаивать собственные интересы перед взрослыми, которые опять пытались командовать, не считаясь с таким важным в ее жизни фактором. 

— Не думал, что ты такая меркантильная, — укоризненно произнес я. — Дались тебе эти подарки? Что тебе не хватает? Все есть! 

Но Маша была непреклонна. 

Когда через пару дней я вернулся с работы, то светящаяся от счастья дочь встретила меня у порога. 

— Папа! Папочка! Я нашла сегодня под елкой подарки! Какие просила в письме Дедушке Морозу. Оказывается, послушным детям, мама сказала, Дед Мороз может принести подарки раньше. Вот он мне и принес. 

Мы прошли в комнату, где на журнальном столике лежали набор для картины из пластилина и бюст куклы с длинными волосами для изготовления причесок. Маша вдохновенно демонстрировала свое новогоднее богатство, подробно рассказывая о технике создания пластилиновых картин и секретах парикмахерского искусства. Вдруг она с сомнением посмотрела мне в глаза:

— Правда, я не знаю, точно ли Дед Мороз принес подарки… Может быть, мама купила? Когда мы с ней прошлый раз ездили в город, то в магазине я ей показывала именно такой набор…
Потом помолчала и продолжила:
— А вот куклу нет. Мама не могла знать, что мне нужна эта самая кукла. Я только Деду Морозу загадала. Как ты думаешь?
Я серьезно посмотрел на Машу. Потом подошел к окну и обратил внимание на снегопад, начавшийся за окном. Снежинки вихрем светились и искрились в огнях фонарного столба и лучах автомобильных фар. «Как в сказке», — пронеслась мысль. 
— А в Вахрушах подобных кукол продают? — спросил я дочку. 
— Нет, — уверенно ответила она. — Они очень редкие, их даже в Кирове трудно найти. 
— Так ведь мама не ездила в Киров. Как же она могла тебе ее купить? 
— Точно! Значит, Дед Мороз! — облегченно вздохнула Маша. — Я так и знала. Никто не мог бы угадать мое желание. Только Дед Мороз. 
Я взял Машу на руки, подбросил — уже 22 килограмма, впрочем, все еще чуть легче моей гири. 

…Вскоре мы всей семьей, счастливые, ехали к Серебряковым на встречу Нового года.

Оригинал