Меня пытались выдать замуж сразу же после того, как я привезла из Москвы годовалого сына

Меня пытались выдать замуж сразу же после того, как я привезла из Москвы свой главный плод просвещения – годовалого сына. Мама и бабушка очень переживали, что я бросила Юру, отца моего мальчика и сбежала из столицы в маленький Петрозаводск без денег, без диплома, без мужа, зато с ребенком. Какой позор – начитала стихов в Москве. Хотела книжку, а привезла ляльку. 

Как только я окопалась у бабы Лены в однокомнатной деревяшке, все женщины нашей семьи не теряли надежды сбыть с рук переспелый товар.

Сначала мама привела к нам на кухню узбекского ослепительного красавца лет 40, которому я преподавала русский язык. Ослепителен он был своими зубами, которые открывались глазу при любой неловкой улыбке. А улыбался он часто, потому что ошибался при каждой попытке сказать русское слово. Златозубый платил мне за уроки – и все шло хорошо, пока бабы не втянули его в сватовство. 

Его стали кормить, отказались от денег, мною заработанных и всячески намекали, что Наташа, если что – сочный фрукт, надо пробовать.

Бедный узбек так испугался напора странных толстых женщин, что однажды на урок не явился. И больше мы не видели сияния его самаркандских куполов. Запугали парня толстой невестой с приданым.

Потом мама нашла какого-то недолетчика из авиагородка. Он не летал, он обслуживал самолеты. Технический спирт был его жизненно необходимым медицинским препаратом. Он был разведен (мужик, не спирт), жена с детьми жила где-то на другой точке планеты, и он уже после первой встречи у нас дома пригласил нас с сыном к себе в трехкомнатную роскошную квартиру в авиагородке. Был он физически хорош, крепок мускулатурой и даже неплохо развит в плане интеллекта. Технический спирт не разрушил его умственных способностей. Почему бы и нет – решила я и собрала сумку выходного дня. 

В городке мне очень понравилось. Ухоженные улочки, сопки вокруг домов, самолетики в ангаре – у сына разбегались глаза от восторга. К тому же, дядя Витя подарил мальчику две металлических модели самолета. Сын был счастлив, а вот я – нет.

Когда мальчик засыпал, дядя Витя расчехлял свою боеголовку и переходил в наступление. Будто вокруг война – и надо успеть применить свой меч Кладенец, иначе враги не дадут довершить начатое. Дядя Витя вскакивал на боевые позиции, как только все стихало вокруг. Будто по команде: враг задремал, бойцы, приготовиться к размножению! Боец молниеносно размножался и переходил к зачехлению и отдыху по команде. Иногда я и взвизгнуть не успевала, как операция «Меч» была молниеносно проведена и завершена. Я деликатно пыталась объяснить старому вояке, что все боевые операции нужно проводить по стратегии и тактике ведения боя: сначала провести разведку, затем забросить диверсантов, убедиться, что цель готова, а только потом нападать. Но дядя Витя даже не понимал, к чему это я. И не прекращал свои панические атаки, которые у меня уже вошли в привычку за выходные. Я даже перестала на них реагировать.

Мой залетный жених был довольно богат по сравнению со мной – его трехкомнатная квартира была обставлена новой мебелью и техникой. И в каждой комнате был холодильник, гонявший туда-сюда электричество внутри пустого брюха. Еды у наземного авиатора не было. Только несколько банок квашеной капусты хендмейд разгоняли пустоту холодильников. Было ясно, что дяде Вите некого было кормить и любить – и он без объявления войны напал на нас. От этого веяло таким отчаянием, что мы сбежали утром понедельника первым автобусом. И больше не возвращались.

Подросший сын тоже перехватил инициативу. Он искал мне мужа среди сантехников. Однажды Супермен с вантузом, прочищавший наш засорившийся унитаз, был подвергнут допросу 6-летнего мальчика:
- А у вас жена есть?
- Нет.
- А вам моя мама нравится?
Сантехник, молодой шебутной парень, выглянул из толчка, чтобы посмотреть на товар.
- Да, мальчик, твоя мама красивая.
- А вы не хотите на ней жениться?
Так было несколько раз, пока я не разъяснила сыну, что толкать маму на рынке невест надо толково. Кажись, он потерял всякую надежду. 

А как появилась своя квартира, и мы съехали от бабушки – я избавилась от миссии найди мужа – у меня нарисовались нормальные ухажеры. Ну как, нормальные... Подполковник не скажу каких войск любил забивать громкие голы. Найдет спортивный канал, поставит на полную мощность и забивает, забивает, прикрикивая: «Удар по воротам, гол!». Конечно, в этом была своя прелесть. Но он мог, не доведя мяч до ворот противника, сыграть плей-офф, оправдываясь тем, что он сегодня на дежурстве. 

Еще был волоокий поэт, любивший нежно, но любовавшийся собою и своим меланхоличным движением, будто выстукивал об меня ямб с хореем. Стареющий плейбой был эгоистичен, и его надо было ловить, стоять в очередь к телу. Пока придет мой черед, я уже сама себе начитаю по несколько поэтических размеров в неделю. Необходимость в поэте отпала сама собой.

Когда меня убеждали, что надо замуж, я вожделенно смотрела на каждые брюки. Любое, что не женщина, было для меня кандидатом в мужья. Вот-вот вроде идут штаны с курткой, ага, надо принять позу охотницы. А штаны с курткой вблизи оборачивались карикатурным неандертальцем. Даже с голодухи не накинешься. Я в панике шарахалась от того, кого издали принимала за смутный объект желания. 
Когда найти мужчину становится навязчивой идеей – ты за своей озабоченностью не ощущаешь разницы, чем один самец отличается от другого. Чтобы сделать выбор, надо никого не хотеть вообще. Никого не искать. Наслаждаться своим одиночеством, а не влачить его, как жалкую планиду в виде не отвалившегося хвоста или тянущегося по земле парашюта. Озабоченность затуманивает взгляд на жизнь. Каждый, кто называет тебе свое имя, в твоем воображении уже расстегивает ширинку. А это разве дело. 

- Здравствуйте, Наталья. Читаю ваши статьи. Приходите к нам в офис, я дам вам интервью на тему безопасности – вот моя визитка, я директор по безопасности нашей фирмы.
- Давай, давай, жеребец, я приду в своих новых красных трусах, будет тебе безопасность. Я тебе покажу, как строить глазки журналистке. Расстегивай давай штаны! – А, очень приятно, спасибо. Вот моя визитка (я тебе, дрянь, покажу, свою визитку, ты еще не видел мою главную визитную карточку), обязательно зайду. Это недалеко от моей работы. Спасибо (Ах ты ж кобелина! Спина широкая. Я тебе ее исцарапаю!). До свидания. Всего доброго. Приятно было познакомиться. (Ты еще не знаешь, что такое – приятно познакомиться, тварь). Ага, созвонимся!

Никогда не думала, что это скажу. Но старость приближается – и я ей рада. Все реже и реже меня интересуют мужчины как самцы. Как спортсмены, собутыльники, собеседники – да. Как твари атакующие – уже нет. Это не отменяет мечты о принце. Да какой уж принц – король подойдет. Но я больше не ориентируюсь на зов плоти. Не все хризантемы еще отцвели в моем саду, но кое-какие уже поникли лепестками и сморщились в бутоне. Да и похер. Сухой цветок в гербарий старому коллекционеру авось сгодится. Главное, чтоб не тряс и не шевелил лепестки – чтоб не осыпались.

Оригинал