Правоохранители в современной экономической системе

Ежедневные новости все больше напоминают фронтовые сводки: устойчивым потоком идут сообщения об арестах по обвинению в коррупции. Из этого потока новостей прорисовывается система частично приватизированной государственной власти. Это особая форма государственного капитализма, где субъектом выступает не только государство, но и совокупность его чиновников как частных лиц, выполняющих роль акционеров корпорации "Россия". Правоохранительные органы, с одной стороны, — меч Кремля, карающий вороватую элиту, а с другой — сами глубоко интегрированы в эту систему. И это, судя по всему, не отдельные отклонения от нормы, а способ существования системы. Коррупция правоохранительных органов превратилась в одну из движущих сил сложившейся в России системы власти и экономики, где она играет роль важного фактора конкурентной борьбы, где блюстители порядка стригут ренту. 

История вопроса

Я помню, как, приехав в конце 1990-х гг. в один из городов Краснодарского края, спросил местного таксиста относительно ситуации с бандитами. Он меня успокоил:
С ними у нас покончено. Главарей посажали. Кого за дело, кому подкинули наркотики. А их дело крышевание перешло к ментам.

В Республике Коми в это же время я сталкивался с тем, как подразделение по борьбе с организованной преступностью, защищало предпринимателей от бандитского рэкета, беря функции «крыши» на себя.

«Новая газета» (25.10.2007) устами эксперта так описывала историю ментовского бизнеса:
"Эпоха «синих» (бандитских) «крыш» закончилась в середине 90-х годов. Постепенно у братков «отжали» большую часть бизнеса. Тех, кто сильно кочевряжился, находили с простреленными головами. Другие спешно покинули пределы России или щедро поделились. Самой крутой «крышей» стали всевозможные РУБОПы, УБОПы и ЦРУБОПы. Между собой бандиты называли их «шаболовскими» (по месту дислокации — здание РУБОПа находилось на Шаболовке). В те годы ходила такая поговорка: «Круче «солнцевских» могут быть только «шаболовские». В Москве, Питере и других больших городах под ними «лежал» весь крупный и средний бизнес. Руоповцы лихо рассекали на иномарках и, не раздумывая, доставали стволы.

На «шаболовских» во времена всесильного министра МВД Владимира Рушайло бесполезно было жаловаться. Старшие братья с Лубянки смотрели на них с завистью и потихоньку собирали компромат. С приходом в Кремль питерских чекистов компромат пригодился — «шаболовских» разогнали. Рушайло отправили в почетную ссылку в Совет безопасности, а целые управления были расформированы в кратчайшие сроки.«Главкрышей» стала ФСБ".

В 2003 г. новый министр внутренних дел Борис Грызлов ввел в оборот понятие «оборотни в погонах». 
Их дело началось после визита бизнесмена Вадима Решетникова в УФСБ по Москве, где он рассказал, что его «кошмарят» генерал МЧС Ганеев и группа силовой поддержки из МУРа. 

Депутат и журналист Хинштейн, которого не заподозришь в связях с оппозицией, в 2006 г. (Взгляд. 7.12.2006) нарисовал в те годы такую картину:

«Среди «силовиков» пальму первенства по коррупции держит Федеральная таможенная служба, потому что в МВД я знаю людей, которые не берут взяток, а в таможне – нет.

ФСБ не менее коррумпирована, чем МВД, особенно некоторые ее подразделения. Например, департамент экономической безопасности. Прокуратура представляет собой не лучшее звено. С момента назначения нового генпрокурора, за четыре месяца, освобождены от должности 13 прокуроров субъектов Федерации».

«Новая газета» (25.10.2007) так описывала действовавшую тогда систему «кормления» силовиков:
«Коммерческие палатки, выездная торговля или бабушки с укропом — это уровень дежурной части ОВД и экипажей патрульно-постовой службы (ППС). Они ежедневно получают 500 рублей с палатки. Кроме того, дежурные экипажи несут охрану „точек“ с проститутками. С „точки“ экипажу причитается 1500 рублей за ночь. Начальник отделения из УВД имеет от 5 до 10 тысяч долларов в месяц с „точки“. Магазины, средние фирмы, кафе и небольшие рестораны в большинстве своем „лежат“ под местными операми из службы криминальной милиции. Контрафактная продукция (диски), паленая водка или китайские подделки в зоне пристального внимания „оборотней“ из ОБЭПов. Крупные торговые центры, склады и раскрученные фирмы — это уже уровень руководства ОВД и (иногда) УВД». Банки и крупный бизнес, по информации «Новой», уже в то время «крышевали» спецслужбы.

В 2011 г. произошел громкий скандал с «крышеванием» подмосковными прокурорами нелегальных казино. Но он как-то тихо рассосался. 

Примерно тогда же из прокуратуры был выделен Следственный комитет. По словам бывшего генпрокурора России Юрия Скуратова, это было сделано из-за высочайшего уровня коррупции в генпрокуратуре: серьезные взятки прокуроры брали за прекращение уголовного преследования или переквалификацию дела на более легкую статью.

В 2012 году, после отставки самого Нургалиева, новый министр ВД Владимир Колокольцев признал, что переаттестация не дала результатов. И за 3 года работы он сменил более 40 начальников территориальных управлений. В 2015 году, по подсчетам известного специалиста по борьбе с коррупцией депутата ГД Александра Хинштейна, сразу семь генералов МВД являлись обвиняемыми по уголовным делам.

В 2014 г. полетели несколько высокопоставленных чиновников в МВД. Комментируя эту ситуацию, Хинштейн сказал:
"Большинство возбуждаемых дел до судов не доходят, сотни других вообще бесследно пропадают, а следователи напропалую занимаются фальсификациями, вплоть до того, что заполняют документы «шпионскими» исчезающими чернилами. Проверка обнаружила дикое расхождение между отчетами ГСУ и судебной статистикой, — возмущается Александр Хинштейн. — По докладам следствия, законченные уголовные дела якобы направлялись в суды, однако в судебных учетах они не значатся; из пункта А ушли, но в пункт Б не пришли. С 2009 года такая «недостача» составляет от 3 до 4 тысяч «потерявшихся» дел. Ежегодно!"(PASMI.ru. 11.03.2014).

Почему же силовики в России находятся на особом положении, и почему это уcтраивает власть?

— Если спросить у выпускников Академии ФСБ или образовательных учреждений МВД, в каком управлении они хотели бы служить, 98% ответят: в управлении по борьбе с экономическими преступлениями, — отмечает генерал-майор ФСБ в запасе Александр Михайлов. — Эти выпускники, как правило, не знакомы с кредитно-банковской системой, и не разбираются в азах экономики. Тем не менее, при разговорах о службе в «экономических» управлениях глаза у них загораются.

Причина проста: управления по борьбе с экономическими преступлениями давно превратились в финансово- и коррупционно-наполненные структуры. Я не понаслышке знаю, что сегодня существует очень крепкое сращивание этих правоохранительных структур со службами безопасности крупных компаний. И эта спайка создает огромные проблемы» (Свободная пресса. 13/9/16).

Пока еще не ясна роль недавно раскрытых эпизодов в работе этой системы. Руководитель Главного управления экономической безопасности и противодействия коррупции МВД России (ГУЭБиПК) Денис Сугробов предстал перед судом по обвинению в организации преступного сообщества. 

Полковник Дмитрий Захарченко, и. о. начальника того же управления, был задержан 9 сентября сотрудниками ФСБ и СКР. В ходе обыска в квартире у сестры Захарченко была найдена впечатляющая сумма в денег, которая никак не могла быть результатом его пусть и неимоверных усилий. 

Борьба с коррупцией в правоохранительных органах напоминает борьбу с драконом, у которого на смену отрубленной головы вырастает новая. Видимо, дело не в людях, а в системе, в которой с железной закономерностью честные люди почему-то превращаются во взяточников и рэкетиров. 

Тем не менее, именно в силовиках власть видит свою надежную опору. Именно из их рядов черпают кадры для органов власти и корпораций. Например, губернатором Калининградской стал Евгений Зиничев, который прежде возглавлял управление ФСБ по Калининградской области, а и.о. главы Ярославской области — бывший замглавы МВД России Дмитрий Миронов, и.о. губернатора Тульской области стал экс-сотрудник ФСО Алексей Дюмин. Список можно долго-долго продолжать.
А какой еще есть выбор?

Оригинал