Приостановить деятельность политических партий, общественных организаций и массовых движений, препятствующих нормализации обстановки... Проведение митингов, уличных шествий, демонстраций, а также забастовок не допускается... Установить контроль над средствами массовой информации. И вот еще что казалось важным: гордость и честь советского человека должны быть восстановлены в полном объеме.
На календаре опять 19 августа, и нельзя не признать: обещания выполнены. Пусть далеко не сразу, зато решительно и с той скрупулезностью, которая подразумевает хорошо продуманный и осуществленный план. Четверть века спустя, стремясь к объективности в описании исторических процессов, это необходимо отметить. Чеканные строки из "Обращения к советскому народу" и Постановления №1, сочиненные спичрайтерами путчистов, звучат как сбывшееся пророчество.
Все как по писаному.
Политических партий, способных хоть в малейшей мере "препятствовать нормализации", то есть конкурировать с властью, более не осталось. Митинговать дозволено где-нибудь в Марьине или в таежных лесах, на заповедных тропах, подальше от людских глаз, и даже акции, посвященные 25-летию победы над ГКЧП, запрещается проводить там, где происходили известные события. Контроль над СМИ установлен примерно такой же, как с утра 19 августа 1991 года. Телевидение захвачено, центральные газеты и журналы согласовывают общее направление и отдельные тексты с администрацией президента, а нелояльная пресса, за редчайшим исключением, фактически загнана в подполье. Разве что "Эхо Москвы" пока вещает, как и в дни путча. Фрондерский телеканал "Дождь" - только по подписке.
Честь и гордость советского человека восстановлены на все сто. Ну, может на 88%, но уж никак не меньше. Он встал с колен и взял реванш за все поражения, которые потерпел после того, как предатели Горби и Ельцин пинками выгнали его из концлагеря. Прозябавший на воле, он опять вернулся в берлогу, где бы ни жил. Хоть бы и на Западе, куда тоже доходят сигналы федеральных телеканалов и прочей "Раши тудей". Утративший коммунистическую веру, он снова обрел смысл жизни. Незатейливый такой с виду, но глубокий смысл.
Он стал героем, причем во всех поколениях - и когда деды воевали, и когда прапрадеды. И когда сам убивает и погибает сегодня, единоборствуя с Госдепом в Грузии, в Сирии, на Украине. Он знает теперь, что живет не зря, убьет не зря и умрет не зря, дорогой наш постсоветский российский человек.
Державные мечты провалившихся заговорщиков реализовались столь пунктуально, что опять входят в моду самые дикие конспиролические теории. Мол, таков и был замысел коварных чекистов второго ряда, причем до того коварных, что и сам Крючков оказался безвольной марионеткой в их руках. Сперва, дескать, ввели демократию, взвинтили цены и распродали страну, передав собственность комсомольцам и прочим подручным партии, а потом, когда народ в такой демократии сильно разочаровался, подогнали Путина и на обломках самовластья КПСС выстроили новую империю. И вот разочарованный было народ снова рукоплещет авторитарной власти и с ним, навеки очарованным, теперь можно делать что хочешь.
В рамках этой теории участником заговора оказывается и Ельцин, в нужный день и час разглядевший в директоре ФСБ наследника славных дел, а люди, три дня и две ночи защищавшие Белый дом, предстают доверчивыми лохами. Нас типа обманули, как и беднягу Крючкова с трепетным Янаевым, и пора бы их, вместе с нами, признать обманутыми дольщиками августовского мятежа. Жертвами политического фарса, обернувшегося - для страны и для мира - полноценной трагедией.
Теория эта стройна и как бы неопровержима, поскольку основывается вроде на причинно-следственных связях и гнусной разумности сущего. Однако в этом и ее слабость, и подлость по отношению к реальным героям Августовской революции. Среди которых были и Борис Николаевич, и его соратники, и сотни тысяч людей в одной только Москве, вышедших на баррикады. Конспирологии противостоит память, и речь тут не только о свидетелях времени - и на площадях больших городов, и в Белом доме, и в Кремле, и на Лубянке. И не только о тех, кто жизнь отдал за свободу - о Дмитрии Комаре, Илье Кричевском, Владимире Усове. Речь об историческом опыте и о том, как развиваются политические сюжеты. О непредсказуемых последствиях любых, даже великолепно организованных переворотов и о закономерностях, определяющих победителей в больших и малых гражданских войнах.
25 лет назад выяснилось, что Советский Союз в том виде, в котором страна просуществовала в течение изнурительно долгих десятилетий, более существовать не может. Перестройка была весьма рискованной, но, вероятно, единственной возможностью реформировать и спасти погибающую империю. Путч эту страну уничтожил. А дальше включились иные исторические механизмы и тенденции, которые еще можно назвать традиционными. Скажем, глубоко укорененная в людях привычка приделывать ноги всему, что плохо лежит, в эпоху перехода от социализма к рынку обернулась тотальным разграблением государственных и иных активов, и не надо тут все сваливать на олигархов. Развал экономики на фоне локальных гражданских войн породил страхи и тоску по сильной руке. Из этих, отчасти внушенных, страхов и тоски соткался Путин. Ограбленным и устрашенным захотелось чем-нибудь погордиться, и власть обеспечила их данным товаром, организуя победоносные войны и поставив их на поток.
Аннексия чужих земель и холодная война, объявленная всему миру, стали естественным продолжением изоляционистской стратегии, и если что и мешает отдельным гражданам окончательно почувствовать себя триумфаторами, так это память о тех днях и годах, когда они были свободными людьми. Память планомерно вытаптывают, героев шельмуют, и банальная в сущности мысль о том, что ГКЧП победил, отменив политику и конституционные нормы прямого действия, уже не повергает в шок и тех немногих, кто точно знает: предметом для гордости была и остается свобода. Ибо к неволе за последние годы все притерпелись, и ситуация представляется безнадежной.
Однако Август был в нашей истории, и полезно вспомнить, что тогда, в первые часы, когда дикторы несли свою ахинею и музыка бессмертного балета сотрясала сердца, большинству из нас тоже казалось, будто все кончено и эти сволочи опять пришли навсегда. И многие из тех, кто решил защищать демократию, тоже наверное думали, что против лома нет приема и против танков не попрешь. Я сам так думал. Но две ночи спустя вдруг выяснилось, что танки иногда разворачиваются на улице Чайковского и сваливают прочь - и наступает утро. Обыкновенно в России эти ночи длятся бесконечно долго, но рассеиваются всегда внезапно, подобно мороку, и счастье освобождения обрушивается на тебя, как незаслуженная любовь. Сегодня 19 августа. Переживем еще пару ночей.
Илья Мильштейн
Это одна из самых больших проблем накипи, которая всплыла над Россией. Накипь уверена, что может позволить себе все что угодно - оккупировать, убивать, пытать, нарушать собственные международные обязательства, - а с ними все равно все хотят сотрудничать и дружить, а как же. Медведев пугает украинцев разрывом дипломатических отношений - в то время как украинское общество уже третий год настойчиво требует у власти: разорвите, хватит с ними цацкаться!
Ну разве не понятно, что после кражи Крыма, после войны, после убийств и пыток, после безумной пропагандистской кампании ничем уже напугать? Не будет дипломатических отношений? И не надо - какая дипломатия с "общаком"? Будет визовый режим? Так и замечательно - меньше диверсантов попадет на территорию Украины. Не хочет сотрудничать Нарышкин? А какой уважающий себя депутат украинского парламента пожмет ему руку, не боясь испачкаться? Да и к тому же сегодня спикер Нарышкин, а завтра какой-нибудь пацан из путинской охраны. Зачем пожимать-то?
В Москве никак не могут понять простой вещи: никому российские руководители не нужны и даром. Керри приезжает потому, что в Вашингтоне привыкли увещевать разнообразных дикарей и понимают, что с Путиным труднее справиться, чем с Норьегой каким-нибудь. Штайнмайер приезжает потому, что российские войска теперь стоят под Донецком, а не под Дрезденом. А Марин Ле Пен просто приезжает за деньгами.
Вот, собственно, и все сотрудничество.
Виталий Портников, 19.08.201
Какой бред!!!! Точно только одно, слишком много голубой либерофашистской накипи всплыло в тёмные 90-годы. Пора бы смыть эту грязь .
Не понятно в Израиле проблем нет? чего тут делают нацисты типа портникова? эх ,эту бы энергию да на благо ...земли обетованной.
В.Шендерович:Никакого российского государства нет. Есть администрация, которая окопалась у власти,не хочет уходить
В итоге картина складывается такая.
В самом конце февраля 2014 года люди, до боли похожие на Глазьева с Затулиным, начинают присоединять к России не только Крым, но и Харьков, и Одессу, и Запорожье. Причем Сергей Юрьевич имеет "прямое поручение" от высшей власти "поднимать народ" и "захватывать облсоветы". Однако народ на местах поднимается вяло, и Константин Федорович, волнуясь, объясняет причины. Он жалуется на нехватку средств и на то, что вынужден в одиночку решать все финансовые проблемы. Советник президента обещает проблемы решить.
1 марта Путин получает от Совета Федерации разрешение использовать российскую армию за рубежом, и Глазьев резко активизируется. "Запорожье что молчит?" - понукает он некоего Анатолия Петровича, указывая, что просто так вводить войска в соседнюю страну Кремль не может, "мы же используем силу только для поддержки народа..." Подбадривает Глазьев и одесситов, раздавая им указания, как собирать депутатов, мечтающих воссоединиться с Россией: "Кто там колеблется, просто брать за шкирку и привозить".
А 6 марта уточняются вопросы, которые должны прозвучать на референдуме в Крыму. Ситуация меняется буквально ежечасно, "коллеги работают, тут высадились же групп пять, то есть как бы ваших соотечественников", рапортует Аксенов Глазьеву, и собеседникам вдруг становится ясно, что полуостров должен вернуться в родную гавань. Дальнейшее известно.
Собственно, в записях, выложенных на youtube-канале украинской Генпрокуратуры, практически ничего нового не содержится. Ни про Затулина, витринного новоросса, ни про Глазьева, который чуть позже, в июне 2014-го, азартно призывал бомбить Украину. О методике пробуждения в депутатах патриотического духа еще в январе прошлого года все без утайки выболтал легендарный Игорь Гиркин-Стрелков. В каких колбах зарождалась и как, понукаемая прикладами в спину, функционировала "русская весна", мы осознали еще тогда. Да и полтора с лишним года назад это тоже не стало сенсационной новостью. Кто бы сомневался в том, что именно так она зарождалась, бурлила, взрывалась и разносила в щепки прежний мировой порядок.
Новость, которую стоит воспринять и оценить по достоинству, заключается в другом, и тут возникают мысли одновременно весьма тревожные и обнадеживающие.
Две недели назад в Крыму завелись очередные "диверсанты", и это означало, что в гибридной войне России с Украиной наступает новый этап. Контртеррористический, который будет развиваться по накатанным схемам, и сюжет уже начал раскручиваться: Путин заявил, что Россия выходит из "нормандского формата". Далее следовало ожидать настоящих терактов, а там и полномасштабной бойни на территории соседней страны. В качестве асимметричного ответа на все оскорбления и унижения, которые Владимиру Владимировичу пришлось претерпеть в последние месяцы, в том числе и на спортивных аренах. В рамках новой дискуссии с Западом по поводу неотменяемых санкций и для мобилизации российских граждан перед выборами, которые, впрочем, под шумок можно было бы и отменить. Идя навстречу пожеланиям тех же граждан и депутатского корпуса.
В этом смысле публикацию украинской стороной старых прослушек из файлов Глазьева и его заединщиков можно рассматривать как ход в пропагандистской игре. Превентивный удар с целью напомнить мировому сообществу о том, кто в действительности террорист и с чего начиналась Родина в Крыму и в Донбассе, а также в некоторых других украинских регионах, которые Путину освободить от фашистов не удалось. Не исключено также, что у Киева в запасе гигабайты таких записей и в случае чего о деталях всенародного волеизъявления в Крыму и иных местах Глазьев с Затулиным смогут порассказать еще немало. Часами будут рассказывать, а то и сутками. Все-таки они в те исторические дни держали руки на пульсе исторических событий и совсем не стеснялись разглашать сокровенное, да и неужели только они? И только общеизвестное?
Это еще можно назвать стратегией сдерживания - на украинский лад. Запад вводит санкции и предостерегает, убеждая несговорчивого партнера восстановить связь с реальностью. Киев устами Глазьева рассказывает Владимиру Владимировичу о том, как устроена эта реальность, если он позабыл. Разумеется, он кое-что помнит, но в сложившейся ситуации важно еще и указать на то, что буквально все знают, как присоединяли Крым, брали Донбасс и какие планы вынашивали насчет Одессы, Харькова, Запорожья. Путина информируют об этом, призывая в свидетели самых верных его слуг, самых исполнительных, самых радикальных. Теперь они выступают против него, как бы разглашая тайны и поневоле миротворствуя.
Один из них заметно раздосадован и обзывается страшными словами, а другой даже особо и не спорит, и не стыдится. Стыдиться им всем, конечно же, совершенно незачем, однако политика устроена так, что гласность успешно противодействует бесстыдству и в эпоху информационных разборок побеждает тот, кто эффективно изобличает лжецов. Технологии тут используются разные, но самая действенная из них - это правда, которую внезапно произносят сами лжецы. Правда эта теперь выложена в сеть, и есть надежда, что Глазьев с Затулиным на сей раз помешают Путину вновь обострить конфликт с Украиной, с Америкой и Европой, с человечеством. Как минимум в ближайшие сроки, а дальше загадывать бессмысленно.
Илья Мильштейн, 24.08.2016