Печорский диверсионный десант в Коми

История нашего региона имеет важное общецивилизационное значение. Учёт этого исторического обстоятельства даёт нам ключ к пониманию, почему этот далёкий от центров цивилизации северный край стал вдруг интересен германским военным стратегам…

О нём в своё время немало писали. Однако самый значительный вклад в его исследование сделала учительница русского языка и литературы ухтинской средней школы №1 Валентина Семёновна Пашинина. Её замечательная, основанная на документах книга «Печорский десант», читается как приключенческая повесть и переносит читателя из удорской тайги в секретный центр абвера под Ригой, из мирной довоенной Ухты в смоленское местечко Катынь, из немецкого концлагеря Заксенхаузен на Усть-Усинскую командировку Воркутлага…

Тридцатилетняя (с 1974 года) самоотверженная исследовательская работа В.С. Пашининой и её многочисленных единомышленников-краеведов дают нам возможность лучшего понимания смысла событий Печорского десанта. Следует признать, что смысл этот не сразу был понят и теми, кому, по долгу службы, следовало предугадывать замыслы нацистского военного противника – органами контрразведки НКВД СССР.

Лишь после окончания Второй мировой войны, после подробных допросов пособников нацистов, общая картина замысла службой военной разведки третьего рейха начала обретать свои масштабные контуры.

Внешняя событийная канва Печорского десанта неприметна и скупа: в ночь с 5-го на 6-е июня 1943 года над печорской тайгой прошли два тяжёлых самолёта Люфтваффе «Кондор». Достигнув отмеченного на карте места выброски – района с/х фермы «Развилки», что располагалась примерно в тридцати километрах от села Кедровый Шор, в свою очередь отстоявшего на 60 км от райцентра Кожва, вверх по реке Печоре, – самолёты военно-транспортной авиации выбросили десант парашютным способом.

ДРГ (диверсионно-разве-дывательная группа) из 12 человек (на двух авиабортах) высадилась с амуницией и снаряжением на заданной площадке приземления.

Сначала немецкая военная машина сработала безупречно. Однако последующие скоротечные события фашистского десанта заставляют усомниться в общепризнанной немецкой организованности и побуждают вновь задуматься о таинственной природе русской души.

В 2 ч. 30 м. 8 июня 1943 года дежурный по подразделению ОЛП (отдельный лагерный пункт) сельхозфермы «Развилки» Сухинин доложил, что на территорию фермы пришли два вооружённых подозрительных человека. Это были из немецкой диверсионной группы Одинцов А.А. и Доронин А.Г. На мои вопросы они отвечали подробно и обстоятельно, кто они такие, как вооружён отряд, где высажен десант и какую цель имеет.

Интенсивный обмен информацией (в ночь на 8 июня 1943 года) между отдельным лагерным пунктом «Развилки» и селом Кедровый Шор привёл к тому, что 8 июня в 13 ч. 30 мин. отряд из 7 человек выступил из Кедрового Шора на ликвидацию группы вражеских парашютистов.

К вечеру 8 июня немецкий десант сдался без боя. Впрочем, без стрельбы не обошлось – в ходе операции был «убит по недомыслию» часовой лагеря диверсантов Алексей Куликов.

Вот, собственно, и всё – история краха фашистского десанта оказалась короткой и маловыразительной. Однако основательная исследовательская работа Валентины Пашининой, изложенная ею в книге «Печорский десант», даёт нам ценные сведения о том, что Печорский десант готовился секретным отделом абвера, который носил кодовое название «Цеппелин-норд».

Основой для деятельности «Цеппе-лин-норд» по организации и осуществлению повстанческо-диверсионного десанта в северные районы СССР послужил (по мнению В.Пашининой) «план генерала Бессонова».

Бессонов Иван Георгиевич, 24 августа 1904 года рождения, до Второй мировой войны сделал хорошую карьеру командира и штабиста в Пограничных войсках НКВД СССР. Перед началом войны он был переведён на должность командира 102-й стрелковой дивизии РККА и попал в немецко-фашистский плен под Гомелем 26 августа 1941 года. В плену активно сотрудничал с оккупантами.

«Планом генерала Бессонова» предусматривалась подготовка из числа военнопленных, бывших военнослужащих РККА, нескольких десантных групп для выброски их с самолётов на парашютах в северных районах СССР с целью захвата лагерей НКВД, вооружения и привлечения на свою сторону заключённых, а также ссыльных. «Природные условия, отдалённость этого района от Западного и Восточного фронтов и от жизненных центров страны исключали наличие там больших воинских гарнизонов, поэтому облегчали нам успешное десантирование и форсированное развитие повстанческой деятельности. Захватив в свои руки лагеря, вооружив заключённых и ссыльных, мы должны были, привлекая на свою сторону антисоветский и другой преступный элемент, развивать повстанческую деятельность в направлении на юг, расширяя район действий с таким расчётом, чтобы овладеть промышленными центрами Урала и вывести из строя Сибирскую железнодорожную магистраль, расчленив, таким образом, Западный фронт от Дальневосточного и лишить Советский Союз важнейшей стратегической базы на Урале».

«Планом генерала Бессонова» предполагалась заброска на север СССР в кульминационной фазе операции до 50 000 десантников. Я организовал так называемый Политический центр борьбы с большевизмом (ПЦБ)... Внутри ПЦБ создал штаб, который под моим руководством разработал все материалы по повстанческо-диверсионной операции в глубоком советском тылу. К подготовленным ПЦБ материалам относятся разработанные схемы десантных операций и схематические планы развёртывания восстания в тылу Красной Армии, расчёты потребности всех средств, необходимых для осуществления намечавшейся антисоветской борьбы (кадры, транспортные средства, вооружение, боеприпасы, снаряжение, форма и методы связи и т. д.), пропагандистские материалы, предназначавшиеся к использованию в районах повстанческих действий, инструкции о формах и методах ведения подрывной деятельности. Я имел несколько встреч с майором Редером и постоянно находился в контакте с капитаном Шмидтом, которому сдал в октябре 1942 г. первый вариант, в декабре 1942 года второй вариант разработанного ПЦБ плана повстанческо-диверсионного десанта в северные районы Советского Союза… В качестве района высадки десанта и исходной территории для развёртывания повстанческой деятельности планом предусматривались такие места: районы Нарьян-Мара, Усть-Цильмы и Усть-Ухты; район дельты реки Северная Двина; район Сыктывкара (бывш. Усть-Сысольск); район Мезени; в пунктах на реке Обь: Обдорск, Берёзов, Самарово; район дельты реки Енисей; Северный Урал – район Чердынь.

В рамках приводимого общего плана диверсионно-повстанческой деятельности на севере СССР Печорский десант, согласно представленным документам, имел целью «освободить немецких военнопленных и совершать диверсии, в том числе взрыв железнодорожного моста через Печору».

Здесь будет уместным также привести некоторый печатный материал, который входил в экипировку Печорского десанта среди многих прочих карт и документации. Речь идёт об изъятой у десантников «Информации о Северо-Восточном регионе России». Место и время издания «Информации» указано: «Берлин. 1942 год».

Документ подробно знакомит с географическим положением региона, климатическими условиями, дорогами, реками, полезными ископаемыми. Справка перечисляет основные города, их промышленность – угольную, нефтяную, лесную, химическую, пищевую, кожевенную, судостроительную. Указаны 5 судоверфей, не забыты машиностроительные заводы, отмечен единственный чугунолитейный завод в с. Нювчим.

После такого предисловия пояснительный текст гласит: «Принято считать, что северо-восточная часть России не имеет большого значения в промышленном потенциале страны. Но это не так. За годы первых пятилеток удельный вес этого края возрос за счёт чрезвычайно многочисленных принудительных рабочих, число которых, по некоторым данным, достигает нескольких миллионов человек... После падения Мурманска, Архангельска восточная Россия была бы единственным мостом Советов на Севере к мировому океану».

Наше знание об обстоятельствах подготовки и проведения Печорского десанта всё ещё продолжает быть неполным. Благодаря многолетней самоотверженной исследовательской работе краеведа В.Пашининой и её единомышленников мы имеем довольно подробную информацию «с советской стороны». Однако в понимании данного вопроса нам недостаёт немецких архивных данных. Знание того, как и почему в абвере вызревала идея повстанческо-диверсионной деятельности на Северо-Востоке СССР, продвинуло бы нас в понимании обстоятельств цивилизационного развития Коми края в ХХ веке, значимости Республики Коми в геополитических раскладах. 

Оригинал