Новые подробности в деле Гайзера: «Сначала всем рулил Зарубин»

Что помогло экс-главе Коми занять пост руководителя республики

Сегодня в 17:13, просмотров: 4018

Но дело Гайзера по-прежнему является темой номер один в Коми. Мы поговорили с человеком, которого в Сыктывкаре называли своим в команде Гайзера. И разыскали того, кто был вынужден покинуть пределы России из-за той же команды.

У каждого из этих людей — своя правда. Она разная. Но в любом случае их воспоминания проливают свет на ситуацию в республике.

Что помогло Гайзеру получить кресло главы республики, зачем муж Лолиты Зарубин покинул Россию, почему команда арестованного губернатора не покушалась на нефтяные вышки — в материале «МК».

 

На прошлой неделе врио главы Коми Сергей Гапликов пообщался с представителями республиканских СМИ.

Впечатление на журналистов произвел положительное.

— Пока произвел неплохое впечатление. Шутил, острил, мирволил, что называется. Но, конечно, он еще совсем не в курсе дел в республике, — рассказывает журналист «Красного знамени» Валерий Черницын.

— Гапликов не привел в регион своих людей?

— Пока нет.

— Он собирается привлекать к работе людей из других регионов? У вас ведь, кого ни возьми, все так или иначе из команды Гайзера?

— Заявил, что не собирается. Разве что «одного человека, в котором на сто процентов уверен».

— И будет работать без заместителей?

— Да. В качестве такового он видит нынешнего председателя правительства республики.

— Как он это объяснил?

— Пост заместителя главы был создан специально под арестованного Алексея Чернова. Он не считает эту должность нужной.

«Мэр Сыктывкара казался белым и пушистым, пока дело не касалось денег»

Николай Моисеев — экс-депутат Совета Сыктывкара, председательствовал в Комиссии по бюджету, налогам, экономическому развитию и городскому хозяйству. Когда-то Моисеев считался ключевой фигурой в Сыктывкаре. Но те времена прошли. Теперь он живет в Белоруссии, пытается устроиться на местное телевидение.

— Во многом из-за этих ребят, которые сейчас в «Лефортово», я был вынужден покинуть Россию, — начал разговор Николай Моисеев. — Они ведь старались «выдавить» абсолютно всех из республики, кто вставал на их пути. С апреля 2011-го по декабрь 2012 года я был председателем Комиссии по бюджету. Отслеживал городские финансы. Когда стал заниматься этими вопросами, сразу заметил, что очень большие денежки уходят в никуда.

— В то время уже все фигуранты громкого дела заняли свои места?

Конечно, вся команда была в сборе. В том числе и арестованный мэр Иван Поздеев.

— Заступили вы на должность, ознакомились с документами и…

— Ужаснулся. У меня же голова есть на плечах. Я почти 20 лет был депутатом. Сразу заметил, что огромные деньги из бюджета улетучиваются. Например, что касалось дорожного строительства. Составлялся подробный план работ по дворовым территориям и целым улицам Сыктывкара. Денег под такие работы выделялось прилично. Однако вместо плановых работ максимум что могли сделать — залатать дырку в асфальте, а в отчете составляли целый план о проделанной работе. Мэру Поздееву я докладывал о нарушениях. Тот кричал, что всех виновных пересажает. Но на этом все и заканчивалось.

— Помимо дорог что еще попадало в ваше поле зрения?

— Придумывались хитрые схемы. Например, я был противником того, чтобы приватизировать успешное муниципальное предприятие «Сыктывкарский водоканал». Однако меня никто не послушал. В городе практически не было проблем в этой сфере, но тем не менее каждые полгода жителям стали повышать стоимость услуг. С этого «Водоканала» шла огромная прибыль. Деньги в бюджет не возвращались, а оставались у предприятия.

Что только ни придумывали наши власти, чтобы урвать кусок из бюджета! Например, однажды заложили 20 млн рублей под то, чтобы какие-то непонятные люди ходили по домам и измеряли щели в зданиях — выясняли, откуда выходит тепло. Ну не бред? Придумывали всякие непонятные работы, которых на самом деле не производилось.

Городское предприятие «Жилкомфорт» тоже отдали в частные руки. Эту контору освободили от перечисления по закону части прибыли в город. А прибыли шли хорошие. Помню, однажды не полученную бюджетом города часть прибыли отдали на мероприятие, которое тянуло на 12 млн рублей. Руководитель «Жилкомфонда» доложил мне, что деньги израсходовать не смогли. Я рванул к мэру Ивану Поздееву, наивно думал вернуть денежки в городской бюджет.

И тогда я в первый раз увидел Поздеева в диком бешенстве, заметил, как человек превращается в зверя. Он кричал, что я ничего не понимаю, что все неизрасходованные средства пойдут на избирательную кампанию Гайзера. Это был 2012 год. До этого мэр казался «мягким и пушистым» - пока дело не коснулось денег, которые у него пытались отобрать.

На мой взгляд, самая главная вина Гайзера, Чернова, Ромаданова и других в том, что они выхолостили из республики порядочность. 99% депутатов, которые приходили в совет города или района, изначально были нормальными людьми. Но эта система заставила их в первую очередь заботиться о своем бизнесе. Они быстро поняли: если начнут потакать власти, то все свои вопросы смогут решить. Собственно, такая обстановка и послужила причиной того, что я вынужден был уехать из Коми.

— Получается, все чиновники города были в курсе происходящего?

— Абсолютно все. И сегодня эти бесконечные комментарии в защиту арестованных смешны. Просят отпустить под домашний арест начальника управления информации Павла Марущака по причине болезни. А ведь Марущак — страшный человек.

У меня в 90-х годах на телевидении выходила своя программа, аналог «600 секунд» Невзорова. В какой-то момент передачу закрыли. Тогда у меня состоялась беседа с Марущаком. Я ему прямо сказал, что у меня есть компромат на них.

Ночью произошло нападение на офис, дали по башке охраннику, сломали дверь, опрокинули сейф, охранник успел очнуться, нажал тревожную кнопку. А спустя некоторое время тот же самый Марущак предложил мне стать блогером и трудиться на власть. У нас таких блогеров в Сыктывкаре как собак нерезаных. Марущак координировал все эти вещи и был далеко не последней фигурой в деле Гайзера.

— Блогерам платили?

— Думаю, никто не стал бы работать за «спасибо». Кстати, я совершенно не удивился, когда узнал, что в кабинете у Гайзера обнаружили сейф с деньгами. Губернатор, его помощники, заместители должны были иметь при себе наличные, чтобы расплачиваться с людьми типа блогеров и с теми, которые выполняют какие-то услуги, необходимые нашей власти.

«За пост губернатора шла ожесточенная борьба, пытались заносить огромные суммы»

— Как вы вообще оказались на такой престижной должности?

— Туда попасть дорого стоит. Помог мне в этом деле бывший глава Коми Владимир Торлопов. Я попросил его замолвить за меня словечко.

— А с остальными фигурантами дела у вас сложились нормальные отношения?

— У меня с ними были более-менее нормальные отношения. Например, взять хотя бы заместителя Гайзера, Чернова. Два месяца назад у моего внука диагностировали рак 4-й степени. Чернов помог мне с больницей. Но разве в этом дело? За 10 лет команда Гайзера перевернула психологию наших людей с ног на голову.

— Арестованный спикер Госсовета Игорь Ковзель через своих адвокатов заявляет, что не понимает причину своего ареста. Может, он и правда был не при делах?

— Петербуржец Ковзель пришел завоевывать республику вместе с Черновым. У них это получилось. Помню, как много лет назад мне позвонил тогдашний глава Коми, Владимир Торлопов: «К нам приехал милый, замечательный человек, у него много интересных идей». Речь шла о Леше Чернове. Кто же тогда мог подумать, что этот милый человек вскоре подомнет под себя всю республику вместе со своим другом Ковзелем?

— И с остальными друзьями?

— Они все вынужденно стали друзьями. Как тут не подружишься, если от твоей пайки зависело, сколько миллионов придет.

— Говорят, Гайзеру пришлось подчиниться тому окружению, которое было рядом?

— Это не так. Они выросли из одного горшка. Гайзер—Зарубин — одна команда. Оба из Инты. Работали в одном банке.

— Как удалось сместить Торлопова и поставить на его место Гайзера?

То, что всем руководил Саша Зарубин, ни для кого не секрет. У Торлопова работали нормальные люди, был грамотный заместитель. Никто не заметил того момента, как команда резко поменялась.

Зарубин подтянул Чернова, произошла смена руководства республикой. Торлопов рассказывал, что за пост губернатора шла ожесточенная борьба, пытались заносить огромные суммы денег. Был соревновательный процесс — кто больше занесет.

Торлопов — мягкотелый человек и не всегда соглашался с новой командой. А я представляю, какие предложения ему поступали. Он, конечно, многое им позволял. Но и мешал совсем круто развернуться. И в конце концов Торлопова поменяли на более сговорчивого Гайзера.

Но, тем не менее, Торлопова не забыли, ему благодарны до сих пор. Вот уже пять лет он является членом Совета Федерации, ему оставили шикарный кабинет в «желтом» доме — примерно такой же, как у Гайзера.

 

 

— Говорят, во всей этой истории как раз Торлопов может оказаться крайним.

— Есть у меня такие подозрения, что на него могут свалить все. Как ни крути, а Торлопов являлся патриархом всей этой компании. Только наивный может сомневаться, что он вообще ничего не знал.

— Александр Зарубин может выйти сухим из воды? Его ведь в Коми не видели последние несколько лет.

— Тем не менее отойти от дел Зарубин не мог. Просто решил не светиться. Тем более что на всех местах сидели его проверенные люди, механизм был запущен. Тот же Чернов — заматерел, вырос, никакого личного патроната со стороны Зарубина уже не требовалось. Но ситуацию Зарубин наверняка контролировал, сводки получал, денежки текли — для него это было достаточно.

«Новый спикер Госсовета попал во власть как кур в ощип. Других вариантов не нашлось»

— Кресло мэра столицы Республики Коми сегодня называют проклятым. Что ни мэр, то посадка. Что вы можете сказать по этому поводу?

— До Ивана Поздеева мэром Сыктывкара был Роман Зенищев, которого сейчас судят. То, что его «закрыли» — в этом, конечно, заслуга Гайзера. Он, мягко говоря, недолюбливал его. Когда решался вопрос, кто займет кресло губернатора — Гайзер или Торлопов, Зенищев был на стороне второго. Видимо, потом Гайзер ему припомнил.

— Два человека, которые явно выделяются на фоне задержанных чиновников, — бизнесмены Евгений Самойлов и Валерий Веселов?

— Самойлов — анекдотическая фигура в нашем городе. Я удивляюсь, как он продержался столько лет в их команде и нормально воспринимался тем же Гайзером. Я бы с ним вообще никаких дел не имел. Он много пил, был крайне несерьезным человеком. Но его связи помогали команде. Валеру Веселова в городе считали бандитом, но вслух называли авторитетным предпринимателем. Этот человек много под себя подмял. В итоге получилась гремучая смесь чиновников и криминала.

— Прокуратура, Следственный комитет республики были в курсе того, что сейчас стало достоянием общественности?

— Конечно. Власть не могла существовать самостоятельно без ведома силовиков. Взять того же экс-прокурора Коми Владимира Поневежского, ныне депутатаГосдумы. Я могу поклясться, он знал абсолютно все. У нас в республике чиновники, депутаты, судьи были полностью подмяты под исполнительную власть.

Владимир Поневежский на все вопросы журналистов о деле Гайзера до сих пор отвечает кратко: «Без комментариев». На прошлой неделе представителям СМИ удалось «разговорить» экс-прокурора. «Я не хотел бы это комментировать. Я вам объясню почему. По одной простой причине: я никогда, не только в этом деле, не комментирую живые уголовные дела. И раньше не комментировал, будучи прокурором. Никогда. Почему? Потому что я считаю это преждевременным. С той и с другой стороны», — цитировали Поневежского журналисты «Красного знамени». На вопрос — знал ли он о тех фактах, которые легли в основу уголовного дела, экс-прокурор ответил: «Нет, таких фактов не было. По крайней мере таких, по которым можно было бы судить о том масштабе, о котором заявлено Следственным комитетом».

— Сегодня место бывшего спикера Игоря Ковзеля заняла Надежда Дорофеева. Заслуженно?

— Ничего лично против Дорофеевой не имею, но она в политике — абсолютный ноль. Была простым депутатом в Госсовете, никогда ничем не выделялась. Видимо, в сложившейся ситуации у нашего бедного Госсовета выбора не осталось. Все реальные кандидаты на кресло спикера так или иначе были повязаны с Гайзером. Там, знаете, скольких еще можно привлечь? Существует опасность — назначишь того или иного человека председателем, а через 2 месяца его арестуют, потому что он участвовал во всей этой истории.

Дорофеева не запятнала себя. Но я не думаю, что она там долго продержится. Конечно, если бы не эта ситуация, ей бы ни за что не занять эту должность. Но ко всем остальным, кто заслуженно мог стать председателем Госсовета, могут прийти. И тогда выборы будут длиться бесконечно. Стыдно перед всей страной, ей-богу.

Соглашается с моим собеседником и сыктывкарский журналист «Красного знамени» Валерий Черницын: «Надежда Дорофеева — случайный человек в Госсовете. Это человек, попавший во власть как кур в ощип. Она страшно волнуется, потому что судьба внезапно кинула ее на такой верх, о котором она даже не мечтала и который ей, тем более в таких обстоятельствах, просто страшен. Если бы не арест ее предшественника Ковзеля, не видать ей этого высокого поста. Однозначно. Она пока единственная в парламенте получила должность».

— Еще одно новое назначение: председателем Совета Сыктывкара стал Валерий Козлов.

— Здесь, видимо, других вариантов не нашлось. Валера — 100-процентный человек арестованного ныне мэра города. Он был предпринимателем, торговал косметикой, потом избрался в совет города — и пошло-поехало. С него тоже есть что спросить. Козлов — левая и правая рука Поздеева.

«В Коми дали команду — пустить слух, что Зарубин больше не имеет отношения к республике»

Другой наш собеседник, Леонид Зильберг, член общественной палаты Коми. В Сыктывкаре его считают человеком Алексея Чернова, заместителя Вячеслава Гайзера.

Мы попросили его озвучить свою версию произошедших событий.

Это журналисты произвели меня человеком команды Гайзера, — начал Зильберг. — Я ведь даже не знаю, как они жили, не в курсе их семейного положения. Немного осведомлен про Павла Марущака, начальника управления информации, потому что знаком с его женой. У них двое маленьких детей.

Что касается Гайзера — у меня с ним были строго официальные отношения. С его замом, Алексеем Черновым, я общался больше на философские темы. Не скрою, он мне симпатичен как интеллектуал. Но то что мы с ним были дружны — сильно сказано.

С экс-спикером Госсовета Игорем Ковзелем за все время знакомства перекинулся лишь парой фраз. С замом председателя правительства республики Костей Ромадановым общался чуть больше.

Помню, в Коми к нам приезжал тренер лондонского «Челси» Авраам Грант. У него здесь погибли бабушка и дедушка, отец чудом в свое время выбрался из Коми. Он хотел найти захоронения родственников. Мы с Ромадановым сопровождали его.

— Футбольная тематика была близка Константину Ромаданову. Именно он организовал в Коми команду мини-футбола «Новая генерация» и вложил туда приличные деньги из бюджета?

— Ромаданов — единственный человек из всей команды, который не стеснялся демонстрировать свое богатство. Футбольная команда была для него дорогой, престижной игрушкой со всеми атрибутами — легионерами, контрактами. Но он не только бюджетные деньги на нее расходовал, вложился вроде и сам.

Эта команда была камнем преткновения. Она убила традиционный вид спорта в Коми — хоккей с мячом. Потому что денег у города на все виды спорта не хватало. Хотя наша хоккейная команда «Строитель» выигрывала право на прохождение в премьер-лигу России, но дальше спортсмены не двигались, потому как не на что.

Я ведь пробовал возродить хоккей в Коми, просил отдать «Строителю» центральную Стефановскую площадь в бесплатное пользование. Там можно было круглогодично проводить мероприятия. Зимой — катание на коньках, пирожки, кофе. В летнее время тоже организовать какие-то развлечения. Таким образом 2–3 млн долларов в год можно было выручить.

Моим проектом вроде заинтересовались, но потом пришел ответ, мол, Ромаданов все равно зарубит, потому что усилившийся «Строитель» станет опасным конкурентом для его мини-футбола — и общественное мнение могло потребовать перераспределения бюджета.

— Сейчас заочно арестован и объявлен в розыск Александр Зарубин, которого считают чуть ли не основным фигурантом во всей этой истории. Неужели один человек мог продумать всю эту схему?

Я познакомился с Зарубиным в начале 90-х годов. Мы тогда с ним сблизились. Ненадолго, на пару месяцев. Собирались ехать одной компанией в Таиланд, строили планы. Но потом все резко оборвалось. И с тех пор едва здоровались. Такой он человек. Уже тогда четко сортировал для себя людей — резко приближал к себе тех, кто нужен, и легко отсеивал лишних, буквально удалялся от них.

Он мог произвести хорошее впечатление, и люди шли за ним. У Зарубина было широкое видение, как надо вести дела и что из этого выйдет. Просчитывал каждый шаг. В аналитике ему не было равных.

— Правда, что он давно отошел от дел?

— Одно время у нас активно муссировалась версия, что Зарубин действительно отошел от дел. Но я думаю, что была разработана специальная кампания, некая дымовая завеса — нужно было пустить слух, что Зарубин больше не имеет никакого отношения к республике. Была дана команда не упоминать о нем. Это произошло сразу после появления Гайзера, где-то в 2010 году.

Позже пустили другой слух, будто он болен, чуть ли не при смерти. Тоже сильно сомневаюсь. По моим данным, он сейчас прячется в Германии. И, как мне кажется, влиял на дела республики до последнего момента.

— За решеткой оказались люди, которые по состоянию здоровья не могут находиться там. Это так? Или очередная «дымовая завеса»?

— Скажу за предпринимателя Валеру Веселова. Я знаю его достаточно близко, мы вместе работали в Общественной палате. Он производит впечатление сильного человека с немигающим взглядом. Когда с ним находишься рядом, кажется, что сидишь с тигром, опасным человеком. Но при этом лично у меня опыт общения с ним самый позитивный.

В сложившейся ситуации мне Валеру жалко больше всех. Я ведь думал, что он давно в Германию уехал. Помнится, некоторое время назад я его встретил на улице. Не узнал. От него осталась половина. Он ведь мощный, крепкий парень был, играл в хоккей до последнего времени, пока у него не диагностировали рак поджелудочной железы. При встрече со мной он поднял футболку, показал бандаж. Вроде ему удалили поджелудочную. С тех пор он жил на инсулине. То, что он находится в тяжелом состоянии, — факт.

— Второй инвалид — Павел Марущак.

— Марущак в детстве попал под поезд. Вместо одной ноги у него протез. Но протез плохо сделали, он постоянно жаловался на боли, сильно хромал из-за этого. Я ему советовал поехать в Израиль, установить новый протез, договорился там с людьми, но он все никак не мог найти времени. Так и не успел.

«Самойлов пошел на сделку со следствием, потому что уверен: за ним стоят влиятельные люди, которые вытащат его»

— Что ждет Евгения Самойлова, единственного фигуранта дела, кто официально пошел на сделку со следствием?

— Самойлов — единственный из всех, кто имеет мощные ресурсы в административном плане. Может, ему что-то обещано за «сделку» со следствием и за него есть кому заступиться? Вы ведь знаете, что он связан с семьей губернатора Псковской области Турчака?

Я думаю, Самойлов рассчитывает всех сдать и получить чисто символический срок. Дело в том, что если Гайзер и его ближайшее окружение получили зубодробительный удар, после которого они уже никогда не поднимутся с колен, то у Самойлова есть некая империя, которая должна выстоять после всего этого. За этим человеком стоят влиятельный отец, тот же Турчак-старший. Он думает, что его вытянут. Остальным нечего терять, в России у них ничего не останется.

— На одной скамье с арестантами может оказаться бывший глава республики Владимир Торлопов? Он никуда не уехал из республики?

— Такие разговоры ходят. Я ежедневно совершаю пробежку в парке нашего города. Встречаю там Торлопова. Машу ему рукой, он в ответ кивает. Значит, здесь, на месте, никуда не сбежал.

— Помимо основных фигурантов, чьи фамилии мелькают в прессе, под арест попали еще человек десять. Об этих людях совсем ничего не говорят. Кто они?

— Я посмотрел эти фамилии, могу сказать, этих людей я не знаю, их в Коми никогда не было. Подозреваю, что они вообще не республиканские. По всей видимости, эти арестованные — из Москвы.

— Вам по-человечески жалко ваших знакомых?

— Я не стану говорить, что они — исчадие ада. Эти люди играли по тем правилам, которые действуют в нашей стране, и эти правила они не нарушали.

— Но Вячеслав Гайзер мог выйти из игры?

— Не мог. Исключено. Все договоренности с ним были достигнуты еще до его прихода на должность главы республики. Он пошел на сделку.

— Сейчас главу республики называют бесхарактерным человеком за то, что не смог воспротивиться тому же Зарубину.

— Не согласен. Изначально были договоренности. Гайзер согласился с правилами игры. Но в команде были четкие разграничения. Это — твое, это — мое. Например, Гайзер не лез в политику, ему неинтересно было. Его интересовала экономика. Но зато его заместитель Чернов не занимался экономическими вопросами. Места для всех определил тот же Зарубин.

— Вся арестованная компания наживалась на приватизации гостиниц, на птицефабрике и других «мелочах». Почему они не взяли под свой контроль более лакомый кусок — нефтяные вышки?

— Команда стала образовываться в 2000 году. Когда они пришли во власть вместе с Торлоповым, в 2001 году, нефтяные вышки уже были поделены. Туда соваться было бессмысленно.

— Пробовали?

— Думаю, что нет. Зарубин — тонкий, умный стратег. По моим предположениям, он четко уяснил, что надо брать, а куда не стоит соваться. И он эту позицию строго выдерживал. Организация у его команды была на хорошем уровне. Существовали определенные установки, например, не отнимать собственность, участки, чтобы избежать проблем.

— При Гайзере за решеткой оказались несколько мэров столицы Коми. Это дело рук все той же команды?

— В последнее время процесс задержания и посадок не контролировался «желтым» домом. Контроль над силовиками был утрачен после ухода людей министра внутренних дел Коми Владимира Еремченко.

— То есть осужденные мэры сели не по указанию Гайзера?

— Нет. Более того, я думаю, что никто из команды Гайзера не желал этих посадок, потому что со многими осужденными они были слишком тесно завязаны. Вообще посадки — не их стиль. Они — бизнесмены, «белые воротнички».

— Леонид, вы один из первых, кто стал говорить, что наручные часы из коллекции Гайзера — подделка. Откуда такая уверенность?

— Я просто выразил свои сомнения. Не более того. И по городским слухам тоже стало ясно, что часы — всего лишь подделка.

— Неужели главе республики не могли дарить такие часы?

— Ну не за миллион ведь. Ну кто мог Гайзеру презентовать их? Например, люди из ЛУКОЙЛа или других крупных компаний. Но, поймите, эти люди не очень-то зависели от губернатора, чтобы преподносить ему такие дорогие подарки. Еще как бы губернатор не делал им такие презенты. Подобные подарки — признак вассальной зависимости. Поверьте, в Коми не найдется и двух-трех человек, готовых подарить такие часы Гайзеру.