В Китае арестован Чжоу Юнкан — бывший постоянный член Политбюро, курировавший нефтяную отрасль и силовиков. Приказав арестовать столь влиятельного человека, еще недавно считавшегося неприкасаемым, председатель Си Цзиньпин нарушил существовавшие в китайской элите табу. Начатый Си пересмотр правил игры может затронуть и систему передачи верховной власти в КНР, что будет иметь непредсказуемые пока последствия для крупнейшего торгового партнера России и для остального мира.

Александр Габуев

Еще год назад бизнес-империя Чжоу Юнкана охватывала весь Китай. Во многих крупных городах КНР у него были семейные активы и особняки в самых эксклюзивных закрытых поселках, по всей стране его встречали в аэропорту верные протеже (в основном — менеджеры нефтяных госкомпаний и генералы госбезопасности) и терпеливо ждали молоденькие любовницы. Но ночью 5 декабря 2014 года государственное информагентство "Синьхуа" сообщило, что 72-летний Чжоу Юнкан арестован и исключен из партии, в отношении него начато официальное расследование. По неофициальным данным, он находится под арестом уже год — как и десятки его близких родственников, помощников, протеже и "кошельков". Некогда грозный постоянный член Политбюро Китайской коммунистической партии (КПК), формально курировавший систему госбезопасности, судов и прокуратуры в 2007-2012 годах, а неформально — всю нефтяную отрасль второй экономики мира, предстанет перед судом в будущем году.

Полный состав преступлений Чжоу Юнкана пока не оглашен, но о его будущей участи можно легко догадаться по тональности официальных СМИ. "Коррупция — это рак, поразивший здоровье партии. Необходимо использовать расследование серьезных преступлений Чжоу Юнкана для продолжения полномасштабной борьбы с коррупцией",— писала на прошлой неделе в своей передовице газета "Жэньминь жибао", официальный печатный орган КПК. Другая статья в этой же газете называла Чжоу Юнкана предателем и сравнивала его с людьми, которые в 1930-х годах выдавали агентам правительства подпольных активистов оппозиционной тогда Компартии. Судя по тону рупора партии, Чжоу ждет суровый приговор — пожизненное заключение или смертная казнь с отсрочкой на пару лет, которую потом могут заменить на пожизненное.

Карикатура в партийной газете изображает Чжоу в образе тигра-оборотня — прямая отсылка к обещанию нового лидера страны Си Цзиньпина бороться с коррупцией, "не жалея ни мошек, ни тигров". Но судьба Чжоу Юнкана важна не только как пример того, что борьба с коррупцией в Китае при Си Цзиньпине наконец-то затронула настоящих "тигров". За те два года, что Си управляет партией и государством, за решеткой оказались многие видные руководители, включая глав госкомпаний, партийных чиновников и генералов. Значение происходящего с Чжоу состоит в том, что он первый за почти 40 лет отставной постоянный член Политбюро, который был отправлен в тюрьму (и первый в истории КНР с 1949 года — по обвинению в коррупции). Последними постоянными членами всесильного Политбюро, арестованными властями, были члены "банды четырех" в 1976 году (если не считать отстранение и помещение под домашний арест генсека Чжао Цзыяна после событий на Тяньаньмэнь в 1989-м). После "культурной революции" и расправы над "бандой четырех" в элите существовало негласное правило, установленное патриархом реформ Дэн Сяопином: никаких репрессий против постоянных членов Политбюро (5-9 высших руководителей, которые коллективно управляют Китаем как совет директоров корпорации) и членов их семей. Си Цзиньпин стал первым, кто нарушил это правило, причем не перед лицом студенческих восстаний в столице, а вроде бы во вполне мирное и даже удачное для Китая время.

Чем же так провинился Чжоу Юнкан, что новый лидер решился пересмотреть правило, ограждавшее китайскую элиту от кровавых внутренних разборок почти четыре десятилетия?

Восхождение Чжоу Юнкана к власти началось в 1980-е годы, когда в китайском руководстве заметную роль играло нефтяное лобби

Восхождение Чжоу Юнкана к власти началось в 1980-е годы, когда в китайском руководстве заметную роль играло нефтяное лобби. Он родился в 1942 году в маленькой бедной деревушке в приморской провинции Цзянсу, в нескольких десятках километров от Шанхая. Чжоу (эту фамилию носили почти все семьи в клановой деревне, которую Чжоу Юнкан впоследствии навещал почти каждый год вплоть до последних лет) были бедными крестьянами, они занимались земледелием и ловили угрей в местных заболоченных озерцах. Чжоу Юнкан попал в одну из лучших школ региона, где проявил невероятную усидчивость и волю к достижению результата. В классе он был одним из лидеров. Сдав китайский ЕГЭ, он поступил в престижный столичный Нефтяной институт, вступил в партию и после выпуска (был, как всегда, одним из лучших студентов) по распределению попал на одно из образцовых предприятий маоистского Китая — нефтяные промыслы в Дацине. Там Чжоу Юнкан безболезненно пережил "культурную революцию" и проделал путь от простого рабочего до начальника крупного месторождения Ляохэ в 1983 году.

Во время работы на месторождении, которое было главной производственной школой для всех китайских нефтяников, Чжоу завоевал авторитет в профессиональной среде. Непьющий и некурящий, молодой Чжоу старался поддерживать товарищеские отношения с подчиненными, продвигать талантливых и лояльных рабочих, при этом всячески демонстрируя почтение к старшим по званию. Карьерный рост Чжоу в Дацине пришелся на пик могущества "нефтяной группировки" в китайском руководстве в конце 1970-х и начале 1980-х годов, когда доходы от экспорта сырой нефти составляли свыше 20% бюджета (КНР стала импортером нефти только в 1994-м). Нефтяники, среди которых были многие преподаватели Чжоу Юнкана из Нефтяного института, занимали видные должности в Пекине — и в 1985 году успешного руководителя позвали в столицу на должность замглавы Министерства нефти.

Уже через три года министерство было превращено в Китайскую национальную нефтегазовую корпорацию (CNPC) — монополиста на нефтяном рынке КНР. Чжоу стал одним из членов правления, а в 1995 году возглавил компанию. Именно он стал архитектором стратегии выхода CNPC на зарубежные рынки — доступ к углеводородам стал для китайского руководства одним из приоритетов. Чжоу сконцентрировался на тех странах, в которых из-за политических рисков или плохой репутации местных диктаторских режимов не могли работать западные мейджоры, и обеспечил CNPC крепкие позиции по всему миру от болот Венесуэлы до суданской пустыни. Помимо этого он понял значение финансовых рынков для госкомпаний и провел успешное IPO компании PetroChina, специально выделенного из CNPC юрлица, на Гонконгской фондовой бирже — вскоре она стала одной из самых дорогих публичных компаний в мире.

Успехи Чжоу Юнкана не остались незамеченными. В 1997 году он впервые стал членом 300-местного ЦК КПК, а в 1998-м возглавил вновь созданное Министерство природных ресурсов, объединившее несколько ведомств. Через год, после того как он отстроил структуру министерства, Чжоу перебросили на руководство юго-западной провинцией Сычуань — на тот момент второй по населенности в КНР (около 100 млн человек). За три года под его началом экономика Сычуани росла в среднем на 9,5% в год. В 2002-м после съезда КПК, на котором к власти пришла команда нового генсека Ху Цзиньтао, Чжоу стал членом 25-местного Политбюро и получил пост министра общественной безопасности (аналог МВД). Кроме того, он стал одним из секретарей в аппарате ЦК, первым заместителем главы партийно-правовой комиссии ЦК (курирует все гражданские спецслужбы и силовые ведомства), а также политкомиссаром Народной вооруженной милиции (аналог внутренних войск). Назначение бывшего нефтяника на пост главы МВД было неожиданным только на первый взгляд — Чжоу на посту министра и партсекретаря доказал руководству, что умеет жестко организовывать процесс и решать любые задачи. Свою роль сыграло и то, что Чжоу был уроженцем провинции Цзянсу — одного из тех регионов, выходцы из которого составляли основу команды Цзян Цзэминя (1989-2002), сохранившего огромное влияние и в годы Ху Цзиньтао.

Чжоу не просто стремился сделать Бо своим преемником — по данным гонконгских СМИ, они планировали убрать Си Цзиньпина, имитировав несчастный случай, и сделать Бо лидером страны

В 2007 году на 17-м съезде КПК Чжоу стал одним из девяти постоянных членов Политбюро, войдя в "совет директоров" КНР. Хотя он был девятым номером в общей иерархии, в его руках были сконцентрированы значительные рычаги — Министерство госбезопасности (аналог ФСБ и СВР), Министерство общественной безопасности, суды, прокуратура, Народная вооруженная полиция. Учитывая рост социальной напряженности (в КНР в год происходит около 180 тыс. массовых инцидентов), Чжоу смог выбить большой бюджет на работу по поддержанию стабильности — около $95 млрд в год, что даже больше официального бюджета Народно-освободительной армии Китая (НОАК). Можно сказать, что со своей работой Чжоу Юнкан в целом справлялся. Ни одно массовое выступление не переросло в серьезный кризис, хотя Пекину пришлось столкнуться с ощутимыми вызовами вроде беспорядков в Тибете весной 2008 года, волнений в Синьцзян-Уйгурском автономном районе в 2009-м и многочисленных городских бунтов, связанных с ухудшением экологической ситуации. Пекинская Олимпиада 2008 года и Экспо-2010 в Шанхае также прошли без каких-либо инцидентов.

Успехи по службе и обеспечение безопасности Китая — лишь внешняя сторона того, чем Чжоу Юнкан занимался последние 20 лет. Помимо этого бывший постоянный член Политбюро активно строил свою бизнес-империю, масштабы которой стали понятны лишь по итогам двухлетнего расследования, начатого в декабре 2012 года, вскоре после того, как Чжоу официально оставил все посты. Выяснилось, что он использовал свое влияние и особенно сеть протеже для того, чтобы установить полный контроль над нефтегазовым сектором КНР. Ни одно из крупных назначений в нефтегазовых госкомпаниях CNPC, Sinopec и CNOOC не происходило без его ведома. А глава крупнейшей из трех, президент CNPC Цзян Цземинь, считался правой рукой Чжоу. В итоге ближайшие родственники Чжоу Юнкана, как показало опубликованное в апреле 2014 года расследование The New York Times (инсайдеры не сомневаются в том, что фактуру "слили" китайские спецслужбы, близкие к Си Цзиньпину), имели активы как минимум на $300 млн, в основном связанные с подрядами в нефтяной отрасти, девелопментом и финансами. Но это была лишь верхушка айсберга. Общие активы людей, связанных с Чжоу, превышали $14 млрд (для сравнения: у семьи экс-премьера Вэнь Цзябао, второго человека в стране, The New York Times нашла всего $2,7 млрд).

Полная картина стала ясна после того, как Центральная комиссия по проверке дисциплины (ЦКПД) начала изучать все три сектора, в которых Чжоу раскинул свою патронажную сеть — нефтянку, органы госбезопасности и 100-миллионную провинцию Сычуань. В итоге агенты ЦКПД (комиссия занимается исключительно членами 80-миллионной КПК и имеет право задерживать любых членов партии, держать их в секретных тюрьмах и пытать) к осени 2013 года арестовали всех сподвижников Чжоу, включая Цзян Цземиня (о его деле "Власть" рассказывала в статье "Снят с трубы" в N35 от 9 сентября 2013 года). Всего под стражей оказалось около 300 человек. Выбив из задержанных достаточно свидетельств коррупции и "морального разложения" Чжоу Юнкана (куратор нефтяной отрасли и силовиков, как и многие руководители КПК, был известен своей страстью к молоденьким любовницам), ЦКПД во главе с постоянным членом Политбюро Ван Цишанем получила добро у лидеров КНР на арест самого Чжоу и его семьи. По словам инсайдеров, решению предшествовали долгие консультации членов Политбюро между собой, а также с ушедшими на покой партийными "старейшинами", играющими важную роль в закулисной жизни КПК. Си Цзиньпин лично обсуждал вопрос с Ху Цзиньтао и Цзян Цзэминем и в итоге добился поддержки обоих предшественников. Это ему удалось после того, как стало понятно, что Чжоу Юнкан замешан не только в коррупции и многоженстве, но и в гораздо более опасном преступлении — заговоре против членов Политбюро.

Чжоу Юнкан станет вторым членом руководства партией, которого осудят при Си Цзиньпине. Первым стал бывший член Политбюро, экс-партсекретарь города Чунцин (в нем и округе живут свыше 30 млн человек) Бо Силай. Бо был одним из самых ярких и амбициозных лидеров Китая. Как сын одного из основателей КНР Бо Ибо, он имел родословную ничуть не хуже Си Цзиньпина (тот тоже считается принцем, так как карьеру сделал благодаря связям отца Си Чжунсюня — видного сподвижника Мао Цзэдуна и Дэн Сяопина) и по праву мог претендовать на место постоянного члена Политбюро в 2012 году. Считается, что Бо хотел добиться поста преемника Ху Цзиньтао, но в 2007 году проиграл внутрипартийную борьбу Си Цзиньпину — "старейшин" насторожили амбиции Бо и его авторитарные замашки. Оказавшись партсекретарем Чунцина, Бо начал бороться за пост постоянного члена Политбюро, но не втихую, как принято в партии, а с помощью громких публичных кампаний по борьбе с коррупцией и популяризации левацкого наследия Мао. Его популизм не нравился многим в Пекине, так что когда весной 2012 года начальник органов безопасности Чунцина и правая рука партсекретаря Ван Лицзюнь попытался укрыться в американском консульстве ("Власть" описывала этот инцидент в статье "Разборки в большом городе" в N11 от 19 марта 2012 года), это стало поводом для смещения и ареста самого Бо Силая.

В ходе расследования выяснились не только подробности, касающиеся коррупции и морального облика популярного лидера, но и подробности его тесных связей с Чжоу Юнканом. Чжоу не просто стремился сделать Бо своим преемником — по данным гонконгских СМИ, они планировали убрать Си Цзиньпина, имитировав несчастный случай, и сделать Бо лидером страны. В ходе подготовки этой операции подчиненные Чжоу Юнкана якобы прослушивали других членов Политбюро, шпионили за их помощниками и готовили чуть ли не государственный переворот. Хотя официальных подтверждений этих сведений нет, известно, что с лета 2012 года Чжоу Юнкан фактически отошел от управления силовиками — этим стал заниматься министр общественной безопасности Мэн Цзяньчжу. Он же стал формальным куратором силовиков в ноябре 2012 года по итогам 18-го съезда КПК, унаследовав посты Чжоу Юнкана, но не стал постоянным членом Политбюро — впервые в истории статус партийно-правовой комиссии был понижен. Очевидно, Си извлек урок из истории с Чжоу. В семерку постоянных членов попал лишь новый глава ЦКПД Ван Цишань — давний друг Си (они познакомились в годы "культурной революции" в ссылке и с тех пор поддерживали тесные связи).

"Дело Чжоу Юнкана" уже заметно изменило политический ландшафт КНР. Во-первых, за решеткой оказались многие сподвижники бывшего главного силовика и нефтяника, в частности менеджеры вроде Цзян Цземиня, подписывавшие международные контракты от лица CNPC. Так, именно Цзян был основным визави президента "Роснефти" Игоря Сечина и главы "Газпрома" Алексея Миллера. На время пертурбаций многие переговоры даже затормозились, потому что новым менеджерам надо было войти в курс дел (арестованы были и многие менеджеры среднего звена). Чистка госкомпаний должна облегчить Си Цзиньпину борьбу с коррупцией в госсекторе, которая объявлена одним из приоритетов его двух сроков на посту генсека (он должен покинуть его осенью 2022 года).

Во-вторых, в результате "дела Чжоу" заметно изменился баланс сил среди китайских спецслужб. ЦКПД и раньше была мощной и влиятельной наряду с внутриармейской спецслужбой НОАК (замкнута на главное политическое управление). При этом куратор гражданских силовиков как постоянный член Политбюро и куратор многих ведомств имел не меньший вес. Теперь же ЦКПД благодаря действиям Ван Цишаня и его связям с Си окончательно стала главной.

Си Цзиньпин доказал, что может пересматривать устоявшиеся внутри элиты правила игры и продавливать свои решения

Наконец, в-третьих, важен сам факт нарушения устоявшихся внутри элиты правил игры. Си Цзиньпин доказал, что может их пересматривать и продавливать свои решения. После объявления об аресте Чжоу Юнкана можно сказать, что консолидация его режима завершилась. По словам инсайдеров, своей главной миссией Си считает сохранение КПК у власти, для чего необходимы экономические реформы. Больше всего генсек боится противодействия со стороны коррумпированных семей высшего партийного руководства, являющегося основным бенефициаром системы, в которой чиновники прикрывают своих родственников и протеже в госсекторе и частном бизнесе, а затем выводят капиталы из страны, а сами пользуются неприкосновенностью. Точно такая же модель уже погубила в 1930-1940-е режим китайских националистов.

Однако консолидации власти может оказаться недостаточно: затеянные Си преобразования требуют последовательности, и отведенного до 2022 года срока может не хватить. По оценкам инсайдеров, Си вряд ли будет сам цепляться за власть, но ему важно передать ее в надежные руки. Сейчас у генсека есть два потенциальных преемника: самые молодые члены Политбюро Ху Чуньхуа и Сунь Чжэнцай, которых готовят как тандем генсека КПК и председателя Госсовета КНР. В 2017 году они должны стать постоянными членами, а в 2022-м — сменить Си и нынешнего премьера Ли Кэцяна. Ху Чуньхуа — протеже Ху Цзиньтао из его "комсомольской" группировки, Сунь Чжэнцай — протеже Цзян Цзэминя. Кроме того, в 2017 году пятеро из нынешних семи постоянных членов Политбюро должны будут уйти на покой из-за достижения предельного возраста, а самые явные претенденты на их места — другие "комсомольцы": вице-председатель КНР Ли Юаньчао и вице-премьер Ван Ян ("Власть" описывала их в проекте "Масти китайской власти" в 2012 году). Пользуясь своим нынешним влиянием и авторитетом, Си может попытаться изменить этот расклад. Например, отдав Ли Юаньчао и Ван Яну в 2017 году статусные, но церемониальные должности главы Всекитайского собрания народных представителей (высший законодательный орган) и Народного политического консультативного совета Китая (нечто среднее между Общественной палатой и ОНФ в России). На важные должности главы секретариата ЦК (аналог — глава администрации президента РФ) и главы ЦДКПК Си может привести своих проходящих по возрасту сторонников, членов Политбюро Ли Чжаньшу и Чжао Лэцзи. Это позволит Си и его команде эффективно заниматься реформами в 2017-2022 годах

Вопрос с возможностью замены преемников пока остается открытым. Искать новых людей из числа своих соратников — значит нарушить процедуры, оставлять Ху и Суня — рисковать тем, что реформы опять завязнут, как произошло во время тандема Ху--Вэнь. Так или иначе, решение Си Цзиньпину предстоит принять до 2017 года. А значит, политическая жизнь Китая может таить еще много сюрпризов. В условиях тормозящей экономики и начавшихся болезненных реформ это может закончиться непредсказуемо и для Китая, и для окружающего мира, в том числе и России.

Подробнее:http://kommersant.ru/doc/2628764