Мина под телемостом
Илья Мильштейн, 08.12.2014
Из журнала «Грани».
Здание заминировано. В заминированном здании вырубили свет и Сеть. Снова бомба, снова эвакуация. Людей выводят из зала, люди сопротивляются. За окнами завывает сирена.
Вчерашние новостные сводки из питерского отеля "Holiday Inn Московские ворота" сбивали с толку жанровой неразберихой. То ли учения, типа рязанских, то ли захват заложников, только террористы какие-то нерешительные и одеты необычно - в полицейскую форму. Однако беспокоиться было особо не о чем. В таком, как бы сказать, режиме АТО проходила встреча россиян с Михаилом Ходорковскимв рамках телемоста. Причем не в первый раз, поскольку нечто подобное уже случалось раньше. И электричество отключали, и связь блокировали. Пора бы уж и привыкнуть.
Однако привыкнуть трудно. Во-первых, трудно общаться с человеком, когда кругом снуют чужие люди, а ему мешают говорить: это можно почувствовать, даже не находясь в зале. Во-вторых, непонятно, зачем все это делается. Если была поставлена задача сорвать встречу Ходорковского с его российскими слушателями, то эта задача не выполнена. Если же замысел состоял в том, чтобы представить высшее начальство в образе унылых идиотов, то неведомых сценаристов можно поздравить, но в том ли состоял замысел? Загадка.
Есть точка зрения, что в Кремля боятся бывшего политзека. Так боятся, что глупеют при одной мысли о том, что он будет свободно выступать перед публикой, и в итоге мы наблюдаем довольно-таки душераздирающее зрелище. На сцене заминированного зала, по которому безнаказанно гуляют полицейские, журналисты, депутаты и простые граждане, висит экран, и оттуда вещает Ходорковский.
Однако с чего бы Владимиру Владимировичу бояться Михаила Борисовича? Согласно всем замерам, рейтинг национального лидера заоблачно высок, а Ходорковского вообще нет в списках. Экс-глава ЮКОСа по-прежнему интересен соотечественникам, но не более того. И мысли его о стратегии предвыборной борьбы, изложенные во время выступления, едва ли способны сотрясти основы путинского режима. О чем, собственно, и говорил докладчик заминированным слушателям, высказываясь в том смысле, что власть полностью контролирует выборы и нежелательных кандидатов на них не допустит.
Есть версия, что власть ненавидит МБХ. Испытывает такую неприязнь к потерпевшему, что кушать не может, и каждое его появление перед российской аудиторией воспринимает как личное оскорбление. И если Владимир Владимирович узнаёт, что Михаил Борисович опять собирается что-то сказать россиянам, то личный состав МВД мобилизуется сам собой и лучшие саперы страны солидарно с электриками и, как их там, провайдерами готовы немедленно обезвредить бомбу, электричество, Сеть и врага.
Однако в Кремле сейчас ненавидят всех подряд, начиная с Обамы и кончая последним бандеровцем, так что все равно непонятно, с чего бы такая честь именно Ходорковскому. Кроме того, он далеко не самый радикальный из противников режима, а ежели говорить о том блюде, которое подается холодным, то десятилетний срок в дальних лагерях разве не насытил Путина? Если бы Владимир Владимирович так ненавидел Михаила Борисовича, как принято считать, то никакой Геншер не смог бы помочь узнику и сегодня мы со смертной тоской наблюдали бы неспешное течение третьего процесса по делу ЮКОСа.
Так в чем же дело? Вероятнее всего, объяснить происходящее можно проще и чувствами гораздо более мелкими, чем страх и ненависть. Например, стремлением просто нагадить Ходорковскому и его сторонникам, которые все-таки сильно раздражают начальство. К слову, это садистское чувство проявляется ведь не только на уровне взаимоотношений Кремля с МБХ. На разных уровнях проявляется.
Бывает, речь идет как бы о самодеятельности "гражданского общества" в лице так называемого Энтео, срывающего плакат на выставке либо рок-концерт, или Милонова с его "православными активистами", устраивающими провокации всюду, где они учуют геев. А бывает, что и государевы люди, те же полисмены срывают телемост с Киевом, и ясно же, что московские участники этого телемоста тоже не вызывали у власти ни животного страха, ни испепеляющей ненависти. Однако испортить им вечер, сорвать телемост, затолкать людей в автозаки, наслаждаясь своим всевластием и плюя на законы, - это ведь приятно, согласитесь. Пустячок, а нежно щекочет начальственные сердца в стране, изнемогающей от каждодневных санкций и сакральных побед.
Вот и вся загадка - от слова гадить.
Короче, должны быть крайне уважительные причины, чтобы власть не боялась выглядеть идиотской, и эти причины имеются. Мелкие, но понятные всякому, кто наблюдает эту власть в течение полутора десятилетий. Вот это желание заглушить пожарной сиреной любого несогласного, затоптать любое инакомыслие и разогнать любое собрание людей, пришедших послушать какого-нибудь диссидента, - оно ведь такое ясное и непреодолимое. В чем-то даже трогательное, хотя и утомительное. Ибо несогласных граждан все-таки еще довольно много, и за всеми надо уследить, устраивая какую-нибудь подлянку.
Кому мину подложить, образно говоря. Кого на допрос вызвать, и пусть гадают, что они там укрыли от налоговой, читая забесплатно книги на русском языке. Маленькая такая гадость, практически бесполезная применительно к интересам ядерного государства, а душу греет. Замерзшую, даже, можно сказать, отмороженную душу государя и его верных слуг, иначе - отморозков. Какое-никакое, а развлечение, их же немного осталось.
