Размышления о новых культурных типах.

Логично было бы начать писать в этом журнале свои мысли. Но так получается, что вдохновляют нас на что-то часто мысли или поступки других людей. А иногда просто вызывает реакцию отсутствие этих мыслей и поступков. В современном мире поток информации стал настолько огромным и бессистемным, что бывает сложно найти здравое зерно в происходящем. Во многих статьях в основном можно найти не анализ и решение проблемы, свежий взгляд на ситуацию, а реакцию, которая вызывает реакцию еще кого-то и еще кого-то и так до бесконечности. Слово - величайший дар, если уметь с ним обращаться, но надо признать, что в наше время мысли людей обесценились. Люди, которые понимают силу слова, используют ее в своих интересах, делая упор на количество "словопотока" в ущерб качеству. У нас еще недостаточно развита интуиция, чтобы отличить здравую мысль от иллюзии. Вероятно, в такой ситуации на некоторые вопросы о происходящем вокруг нас стоит искать ответ не у нашего поколения, а у тех, кто уже проходил через определенные уроки истории раньше, выбирая то или иное развитие событий. Когда мы точно знаем, к чему какие-то действия привели в прошлом, нужно десять раз подумать, прежде чем принять подобное решение в настоящем. Иначе вся история как таковая не имеет смысла.

Так, сейчас много говорят о так называемой 5й колонне. Простому обывателю вряд ли понятно, кто это. Но умные казалось бы люди продолжают навешивать друг на друга ярлыки, делая врагов из людей, которые осмеливаются иметь свою точку зрения в многомиллионной стране ("удивительно", если подумать).

Я наткнулась на членов такой вот 5й колонны в нашем славном прошлом, буквально среди оптинских старцев. Дочитав до конца, поймете, почему. Размышления о новых культурных типах выглядят не очень оптимистично и патриотично. Что получилось, все мы знаем. К подобным статьям в наше время не прислушиваются люди, в чьих руках находится власть, они считают, что у них-то все будет иначе. А я уверена, что умный человек как минимум принимает к сведению разные точки зрения и говорит за это спасибо, а не обвиняет в предательстве родины.

1890 год, старец Варсонофий: "...допустивши даже, что будут еще один или два новых культурных типа, мы все-таки не имеем еще через это права (рационального) надеяться, что этот новый культурный тип выработается непременно весьма уже старой Россией (900 лет с крещенья! И больше 1000 с призвания князей) и ее славянскими единоплеменниками, отчасти переходящими (как болгары и сербы) прямо из свинопасов в либеральных буржуа, отчасти (как чехи и хорваты) давно уже насквозь пропитанными европеизмом. И мне бы очень хотелось хоть с того света увидать этот новый и пушный культурный всеславянский тип! Но увы! Признаки благоприятные есть, но они так слабы и так еще мелки.... И неблагоприятного со всех сторон так много, что мне, признаюсь, все чаще и чаще представляется такого рода печальная картина: эта национальная и религиозная реакция, которая теперь довольно сильна в русском обществе, не есть ли это одна из тех кратковременных реакций к лучшему, к здоровью и силе, которые иногда испытываю на себе и я (например) в моей старости? Таких малых реакций, небольших обратных течений на старой почве было в истории много (постарайтесь припомнить), но все это не было реакцией вековой на новых основах; примерами последних были: Византийское Православие, потом через 400-500 лет для Запада - феодализм и Папство, а для Востока - мусульманство и буддизм (привившийся в Китае и Тибете).
Хорошо, кабы так; иногда я думаю (не говорю мечтаю, потому что мне, вкусам моим это чуждо, а невольно думаю, объективно и беспристрастно предчувствую), что какой-нибудь русский Царь - быть может, и недалекого будущего - станет во главе социалистического движения (как св.Константин стал во главе религиозного - "Сим победиши!") и организует его так, как Константин способствовал организации Христианства, вступивши первый на путь Вселенских Соборов. Но что значит "организация"? Организация значит принуждение, значит благоустроенный деспотизм, значит - узаконение хронического, постоянного, искусно и мудро распределенного насилия над личной волей граждан. Поэтому либерал (по выводам своим дурацким, а не основам, вполне верным) Спенсер с ужасом видит в социализме новое грядущее государственное рабство. И еще соображение: организовать такое сложное, прочное и новое рабство едва ли возможно без помощи мистики. Вот если после присоединения Царьграда небывалое доселе сосредоточение Православного управления в Соборно-Патриаршей форме (разумеется, без всякой теории "непогрешимости", которую у нас и не потерпят) совпадет, с одной стороны, с усилением и усилением того мистического потока, который растет еще теперь в России, а с другой - с неотвратимыми и разрушительными рабочими движениями и на Западе, и даже у нас (так или иначе), то хоть за две основы - религиозную и государственно-экономическую - можно будет поручиться надолго.
Да и то все к тому же окончательному смешению несколько позднее придет.
Но как бы то ни было, будет ли новый культурный тип или нет, славяне ли с непривычки как-нибудь нечаянно с действительно новой, неевропейской и нелиберальной культурой в одно утро проснутся или они, попытавшись чуточку сделать что-то свое, полезное и половинное, после взятия Царьграда лопнут как мыльный пузырь и распустятся немного позднее других все в той же ненавистной всеевропейской буржуазии, а потом будут (туда и дорога!) пожраны китайским нашествием и т.д.и т.д. Во всяком случае, про Данилевского можно сказать, что он сделал великий шаг с указанием на эти культурные типы. Можно ведь и так его теорию обернуть: существование разных культурных типов есть признак жизненности человечества; невозможность создать новый, смешение всех типов в один средний есть признак приближения человечества к смерти."