Давным-давно, еще в прошлом тысячелетии, мне рассказали про норвежский город Вардё. Что в этом городе растёт одно-единственное дерево. Оно растёт, прижавшись к стене каменного дома, прячась от постоянного студёного арктического ветра. До Вардё я доехать так и не удосужилась, но воображение как тогда живо нарисовало картинку этого несчастного дерева, почему-то рябины, так она перед глазами и встаёт…
Деревьев на Земле Франца-Иосифа нет. Даже совсем маленьких. Деревом здесь быть нельзя – сразу будет дано понять, что это неуместно. Можно быть только окаменевшим деревом – такие на архипелаге периодически попадаются. Ну, на территории нынешнего Архангельска тоже когда-то жили динозавры… Земля Франца-Иосифа – это арктическая полярная пустыня. Но 57 видов цветковых растений (полярный мак, камнеломки, крупки, полярная ива и др.) – чувствуют себя на островах очень неплохо. Еще 102 вида мхов и около 120 видов лишайников… Эти вообще приспособились не то что на голом камне обитать, а даже на проводах. Лично такой образец извлекла. Он успешно высох и остался зелененьким, как и был на острове Хейса.
Одно время мы в отделе смеялись, предлагая слоган: У нас нет пробок, очередей, комаров! С комарами вышла неувязочка. Есть они на Земле Франца-Иосифа, но мирные. С растений взлететь почти не в состоянии, а чтобы покуситься на человеческую кровушку – боже упаси. Не очень-то на полярных островах вампиром побудешь: тут или за птицами гоняться надо, или медведя поджидать, или жало выращивать чуть ли не в метр длиной, чтобы кожу моржа прокусить.
Поэтому франце-иосифовские комарики сидят себе тихонечко на цветочках и ни на кого не покушаются.
Мне даже сны на ЗФИ снились на флористическую тему. Я тут на диване на часок задремала: мне казалось, что я проваливаюсь сквозь какие-то растения с тонкими, но узловатыми красными веточками, под берег, через нависший песок с красными и зелеными мхами. Сквозь трепетные белые цветочки на длинных красных стебельках, через гигантские полярные маки, а сама я маленькая, раза в три, наверно, меньше чем на самом деле…
Трепетные белые цветочки – это один из видов камнеломки. Они нежные и прекрасные – как противопоставление окружающей действительности. Камнеломка… Очень мощное название, но и беспомощное при этом. Это сочетание здесь, на островах, присутствует постоянно… И перед этим великолепием постоянно падаешь на колени. А как иначе, если вокруг сплошная скала, 10 минут назад прошел снежный заряд, а у тебя в фокусе лиловые соцветия, и даже «благоухание» от птичьего базара не может нарушить торжественность момента.
Особенно я прониклась к полярным макам, когда увидела цветки с почти полностью зелеными лепестками, причем не просто зелененькими, а прямо-таки изумрудными. Не особо верю я во всякие гороскопы: нет, я в курсе, что я Лев, Дракон, Кипарис и Шиповник (что-то из этого по гороскопу друидов). Но почему-то на меня огромное впечатление произвела система гороскопа в Мьянме – по дню недели. Во-первых, оказалось много совпадений, во-вторых, там всё-всё регламентировано. И, раз я родилась во вторник, мне полагается тащить своему покровителю тигру растения зеленого цвета. В Мьянме мне говорили – мисс, засада, особо не разгуляешься – вот только если веточки какие-то. В Архангельске мой друг Дима искал для меня зелёные розы. А тут, на полярных островах, и искать ничего не надо – зелёненькие, хорошенькие. Теперь мои любимые цветы. Поеду в Мьянму – а я собираюсь в Мандалай – возьму с собой фотографии. И отнесу в храм. Это будет красиво.
На острове Луиджи вообще нам попались настоящие маковые поля, только миниатюрные. Мне всё время хотелось выкопать пару кустиков и привезти с собой – на даче посадить. Но, во-первых – охраняемая территория, мало ли что мне хочется, хотя, в принципе, не возбраняется. Маков, ну, не сказать, что видимо-невидимо, но много… Во-вторых, где я им возьму летом в Архангельске снег… и медведей с люриками. Они же привыкли. И жарко им будет, и темноты они не знают – летом-то на архипелаге «круглы сутки светло» по-всамоделишному. Полярный день уже в апреле начинается.
Макам хорошо даже на самой северной точке Евразии – мыс Флигели острова Рудольфа. Я всё думала – что же там будет из растительности. А там вполне оказалось возможно устроить конкурс на самый красивый цветок края Земли. И… победил полярный мак! И не сказать, что они очень потрепанные – вполне себе симпатичные букетики.
На островах еще много грибов. Они, так сказать, сами по себе. И никакие совсем не растения. Но о них тоже хочется рассказать. Пусть среди растений, раз они сидят, не двигаются, следом не бегают и есть не просят. Наши ученые утверждали, что на архипелаге все грибы съедобные – мол, не от кого им здесь обороняться. Но никто не пробовал, я уж, простите, тоже не рискнула – пока дорога себе как память.
Но самые наглые здесь лютики. Мое детство в Соломбале проходило под знаком лютиков – они желтым ковром украшали берег Соломбалки, их не ели козы, а бабушка ругалась желтым охапкам – опять эту ерунду тащишь! Они ведь тут же опадают! Первые лютики на архипелаге мне попались в бухте Тихой на острове Гукера. Лепестки у них были как прибитые – отваливаться точно не собирались. И на ветру они не собирались трогательно трепетать, как те же маки. Это было на первой неделе экспедиции, и я решила, что на ближайший месяц буду лютиком. Главное – ни на что не реагировать. А то: где Ирина Юрьевна? – А вон со скалы свесилась – очередной цветочек снимает… Или мох.
По цветовому решению таежные мхи нервно курят в сторонке. Уж в Арктике если зеленый – то вырви глаз какой зеленый. И пурпурный – это не для красного словца, а действительно, чтобы за километр под снегом было видно. И хорошо, что эти яркие подушки или мокрые, или очень мокрые, или на камнях – иначе приляжешь на такую, тут медведь тебя и съест. И по арктическим растениям ходить совсем нежелательно: когда они цепляются за свою землю, они не ждут, что здесь будут люди… А медведь – да, он иногда может и травку пощипать…
