«Когда я рисую, я не включаю голову.  Это то, что получается само собой, при моем только посредничестве. Только потом я понимаю,  что я написал:  кого-то из знакомых или человека, неизвестного мне, с которым, может быть, я еще не познакомился.»

«Мне было бы неприятно, если кому-то пришла бы в голову мысль – дескать, «он еще и рисует».

Меня несколько раз уговаривали принять участие в выставках «Музыканты, которые рисуют», я отказывался, потому что я  - художник, который еще и  занимается музыкой.

И графика, и музыка – вещи, имеющие отношение, прежде всего, к состоянию. Но  в музыке я пишу песни,  а песня – это вещь конкретная: конкретику вносит слово.

В графике я не отношу  себя ни  к какому из  стилей. Я никогда в жизни не ограничивал себя каким-либо направлением, так как ограниченность выдает  тупорылость.  Почему надо ставить себя в какие-то  рамки?»

«Еще одна вещь, которая  меня поражает, - деление искусства на прикладное и чистое. (Следовательно, прикладное – уже не чистое, понимаете? То есть, как бы, второго сорта.) О чем вы господа? О какой такой чистоте? Я, например, не знаю неприкладного искусства. Потому что музыка - это чтобы слушать. Картина – чтобы повесить на стену  и смотреть на нее. Книга – чтобы читать. Я что-то упустил?»

«Мы живем  в стране чудовищного бескультурья в смысле изобразительного искусства: в детстве никого не учат что хорошо, что плохо. Бывают невероятные вещи: человек читал все книжки, хорошо одет, ходит в театр, разбирается в кино, а дома у него висит чудовищная картина.  Его в детстве не научили что хорошо, что плохо. Если говорить о публике, то у публики такой разброс вкусов и безвкусия, что лучше ориентироваться на себя самого, что я всегда и делаю, и не ориентироваться на искусствоведов.»

«Один весьма  известный искусствовед  по-дружески  объяснил мне, что сегодня живопись или графика сама по себе никого не интересует.»

«Мой  отец был великолепный график, он все время работал дома и все время рисовал, и для меня это было обычное дело, у меня это было перед глазами, сколько я себя помню. Самый лучший способ обучения  - это все время находиться радом с кем-то, кто все делает правильно и подсознательно учиться. Я рисовал как все дети какие-то «каряки», потом я рисовал динозавров, потом космонавтов. Отец  подходил и очень неназойливо что-то поправлял, и получалась какая-то необыкновенная перспектива, о законах которой я тогда не имел представления.»

«Когда я учился, я  никого не копировал:  в  МАРХИ живопись не была основным предметом, так что технике владения маслом нас не обучали, мы технику выбирали сами. Что касается  рисования, то я прошел классическую  школу: все рисовали с гипса, греков, греческие головы, греческие статуи, потом натуру.»

«Мне очень нравятся простые  вещи: очень хорошим рисовальщиком был Врубель,  Пикассо был замечательным рисовальщиком, я уж не говорю про Возрождение и голландцев. Очень хорошим рисовальщиком был Модильяни. У меня нету каких-то кумиров,  и хотя у меня дома собрано огромное количество книг по изобразительному искусству,  у меня нет приоритетов в этом смысле.»

"Если у "Машины времени" выходила "Антология"  лет пять назад, то у меня "Избранного" еще не было. Для поклонников это будет особый подарок, так как на каждом диске они найдут дополнительные бонусы - ранее никогда не издававшиеся песни, в том числе, посвящения друзьям."

День рождения  Андрея Макаревича преподнесет еще один сюрприз, на который Андрей не решался 2 года: 3 и 4 декабря в КЗ «Октябрьский» в Санкт-Петербурге пройдут два беспрецедентных концерта, в которых «Машина времени» выйдет на сцену вместе с «Оркестром креольского танго». «Декабрь № 50» объединит  два коллектива Андрея Макаревича:

5 декабря в центральном выставочном зале страны – Манеже на Моховой,  при непосредственном участии галереи Аллы Булянской,   откроется персональная выставка графики Художника   «50 женщин Андрея Макаревича». По стечению обстоятельств в это же время в Манеже будет проходить ежегодная  выставка российского современного искусства «Арт-Манеж».

«Возможно, многие удивятся, но если говорить о профессии, данной мне, то в первую очередь я считаю себя художником, - говорит Андрей  Макаревич. -  Во-первых, потому что меня этому очень хорошо учили. Во-вторых, потому что я этим занимался всю жизнь и продолжаю заниматься до сих пор. Если в ранние годы я не выставлялся, то просто потому что общая ситуация не  позволяла и не до того было. А сейчас я очень рад тому,  что у меня проходят выставки, и жалею лишь о том, что не могу посвятить этому занятию все свое время.»

«Для  любого  художника персональная выставка  - это большое событие.  У меня выставки бывают не так часто (всего  было около 30 выставок). Персональная выставка в центральном выставочном зале страны  - это событие вдвойне. Я с большим трепетом жду открытия выставки  5 декабря  и готовлюсь к нему. »

«К каждой выставке мне приходится придумывать какую-то концепцию, и хотя  я совершенно не концептуалист,  очень трудно каждому  пришедшему объяснить почему выставка называется именно так. Поэтому когда ты пишешь рыб, называешь выставку «107 рыб», а человек начинает думать: «Почему рыбы?»… а вот ни почему…» 

«Мне  не интересно толкование графики - ее не надо толковать, графика -   не Талмуд. Графику надо чувствовать, и она тебе либо близка, либо нет, либо нравится либо нет, это - абсолютно прикладная, декоративная вещь. Архитектура – это архитектура, музыка - это музыка, а графика – это графика - просто один из способов самовыражения.»

«Что касается рамок… Вам никогда, пардон, не казалось, что в словосочетании «Альтернативное искусство» заложено что-то не то? Впрочем, так можно скатиться  к выяснению вопроса, что мы понимаем под словом «искусство», и проорать друг на друга весь остаток жизни.  У меня на этот счет есть собственное определение, но оно исключительно субъективно. Раздражала меня всегда не новизна и революционность формы – это как раз только радовало. Раздражало, что за всем этим делом гораздо легче спрятать собственную бездарность. При работе с формой традиционной этот номер не проходит.»

***

(Говоря «никого», он, конечно, хотел бы подразумевать все прогрессивное человечество, хотя речь на самом деле идет  о довольно  узком круге людей, именующих себя продвинутыми и задающих тон. Малопонимающим боязно от них отстать – в их представлении это будет отстать от современности. Итак, сама картина никого не интересует – нужен перфоманс. Вот ежели  рядом с этой картиной будет играть на арфе карлик и рожать женщина, а на саму картину будет какать попугай  - сенсация (в продвинутом кругу, разумеется) обеспечена. Только очень важно, чтобы карлик был лысый, потому что блондин был неделю назад у Иванова (Петрова), и тот играл на лютне, а какали голуби.  Все здорово, только не понимаю, нужна ли тут картина, особенно если она никуда не годится, а если она вдруг хороша, то неясно, зачем ей такие костыли.»

«Отец, кстати, выставлялся как художник всего один раз – в Архитектурном институте, на выставке работ преподавателей. Среди прочих работ он вывесил портрет негра. Выставку, естественно, принимала комиссия, какой-то идиот спросил: «Зачем нам негр?» - портрет сняли. Я думаю, это очень ранило отца, больше он не выставлялся, отшучивался: «На фиг мне это надо?». А графика у него была потрясающая, с невероятно точной линией, в необычной технике и очень по тем временам не соцреалистическая.»

***

«Для художника прежде всего важен глаз, как говорил мой учитель, руки здесь  не при чем. А если человек -  художник глаз у него работает постоянно, пока он не спит. Если у тебя глаз точный, то рука глаз послушает, если у тебя глаз плохой, то никакая рука не спасет. Если чего-то не хватает, как правило, - это вкуса,  и рука, к сожалению, не заменяет отсутствия вкуса.»

***

***

4 декабря,  4 декабря, за неделю до Дня рождения Андрея Макаревича,  компания "Синтез Рекордс" выпустит в свет Антологию сольных альбомов Андрея "Избранное". В нее войдут 6 альбомов Андрея Макаревича, основная часть песен в которых принадлежит его перу:  "Песни под гитару", "У ломбарда", "Я рисую тебя", "Песни из кинофильма "Перекресток", "Женский альбом", записанный с группой "Папоротник" и "И т.д.", записанный с "Оркестром креольского танго". "Антология" будет оформлена в виде подарочного фотоальбома Андрея, между страниц которого будут вложены 6 альбомов. 

«Я  очень рад, что один из лучших художников,  живущих на постсоветском пространстве, а именно  Володя Цеслер из  Белоруссии,  оформил «Антологию», мне очень нравится, как он это сделал. Я не могу описать «Антологию»   словами  – это просто произведение искусства, которое приятно взять в руки.»

Владимир Цеслер пользуется славой художника,   универсального в  создании художественной концепции и технологии, соответствующей ей,  практически в любой сфере. Органичность, соотнесённость с контекстом, культурой и временем, работа в самых разных стилях – от плаката, который вот уже долгие годы является фаворитом Цеслера до живописи, от промышленного дизайна до боди-арта   и мастерское владение карандашом, кистью, компьютерной мышью и металлообрабатывающим  станком  - весьма краткий экскурс в творческое пространство Владимира Цеслера. Оформление издания «Антологии» Андрея Макаревича   будет многообещающим по концепции.

«Это -  экспериментальные концерты,  изначально мне очень не хотелось объявлять их как  какие-то юбилейные концерты, связанные с  моим Днем рождения. Но все понимают, что они предваряют мой День рождения,  а тяга нашего народа к юбилеям неистребима. Я хочу попытаться  впервые  совместить в одном концерте «Машину времени» и «Оркестр креольского танго». Сам не знаю, что из этого получится. Наверняка этим дело не ограничится, так как в Питере у меня много друзей-музыкантов: Максим Леонидов придет наверняка, а в остальном  будет  чистая импровизация.»