Оппозиционер Степаныч: Блокаду пережил, значит, и штраф за митинг заплачу

Октябрьский районный суд 3 марта оштрафовал блокадника, участника антивоенного митинга на Исаакиевской площади Игоря Андреева (более известен в оппозиционных кругах как Степаныч) на размер его пенсии — 6,5 тысяч рублей. От материальной помощи соратников несогласный отказывается — объясняет, что ему, блокаднику и антисоветчику, унизительно просить у кого-то денег за свои убеждения. О своей жизненной позиции Степаныч рассказал «Фонтанке».

Игорю Степановичу Андрееву 75 лет, у него есть жена и двое взрослых детей. Высшее образование. 2 марта он участвовал в антивоенной акции на Исаакиевской площади, его задержали, и 3 марта суд признал его виновным по статьям 20.2 и 19.3, выписав штраф в 6,5 тысяч.

Игорь Степанович, ваши коллеги предлагали помочь вам оплатить штраф, почему вы отказываетесь?

- Мне неловко, понимаете, унизительно. Я не просил помощи.

Много у вас уже столь больших штрафов было?

- До того, как закон подлецов о митингах и демонстрациях не был принят в 2012 году, штрафы были ниже — 500 рублей. У меня из пенсионного счета вычитали. Когда приходили приставы, я говорил: «Задержали меня не добровольно, судили не добровольно, и добровольно я вам денег не понесу, вот мой счет, я не скрываюсь, высчитывайте сами». Я не считал, сколько штрафов было, может с десяток, может больше. Я же протоколы не подписываю, не подхожу даже к столу. Я говорю: «Решайте без меня, я не хочу быть соучастником фальшивых протоколов». И они нормально на это смотрят.

Часто вас задерживают на акциях?

- Раньше да, потом решили, видимо, что я умру в обезьяннике, и не задерживали, а теперь опять начали. За последнюю неделю — дважды. 24 февраля и 2 марта. До этого — в августе, в октябре и январе. Каждый год в августе я выхожу на Исаакиевскую площадь в честь событий 1991 года. Там меня никогда не берут. А я был бы счастлив, если в этот день меня задержали, это ведь мой праздник — освобождение от советской власти.

Когда вы начали участвовать в протестных акциях?

- Это случилось в перестроечное время. Один из самых запоминающихся митингов был в марте 1987 года (тогда на Исаакиевской площади прошло первое открытое выступление ленинградцев против действий власти, поводом стал снос гостиницы «Англетер». – Прим. ред.). Я тогда в географическом обществе работал, бегал оттуда на акцию. В 90-е годы я не ходил, меня устраивал переход от советского образа жизни в несоветский, реабилитация частной собственности. Я ж не лимоновец и не коммунист.

Как вы попали в современную политическую оппозиционную среду?

- Я пошел на первый марш несогласных в 2007 году. Хотел показать, что, если старики выходят на протесты, значит в нашем отечестве не все в порядке. Тогда мы прорвали оцепление, дошли до бывшей Гордумы, а меня задержали. Я стал ходить на эти мероприятия, знакомился там со всеми, узнал, что создается такое движение, как «Солидарность». Вначале стал искать, где это общество, вступил и стал общаться с людьми. Потом уже вступил в «Парнас». Это подходит моим убеждениям, которые сложились еще в 60-х годах. Я же был инакочувствующий, и сейчас им остаюсь.

А для чего?

- Я считаю, что выходы на митинги могут изменить систему. А она, система, – порочная, она уже близка к своему краху. У нас же не существует разделения властей. Все это в провале. Ни один суд не работает по закону, вы бы знали, если б в них ходили. А на Украине случилось такое... нежелательно, чтобы у нас оно было, но нас же толкают, сама действительность толкает. Выхода нет, поэтому мы и поддерживали майдан и не поддерживали войну, которую пытаются развязать представители власти. В моих действиях есть логика, вы не думайте, что я старый и сумасшедший.

За январь у меня уже висит 6 тысяч рублей. Мне стыдно у кого-то брать деньги. А за идеи нужно платить. Люди платят тюремным сроком, кто-то жизнью, а я всего лишь каким-то штрафом.

Как ваши близкие реагируют на протестную активность?

- Жена моложе меня, она плохо реагирует, но у меня есть свое убеждение, я должен ему следовать. Если финансово это будет влиять, значит будем переходить на хлеб и воду, но мой голос в семье решающий. Если сидеть и продавливать диван, то ничего не изменится в этой стране. Пока ноги носят, буду выходить на акции.

Чем вы занимаетесь или занимались по жизни?

- Я книговед, работал в книжных магазинах, пока не лишился работы. Я был антисоветчиком, распространял Солженицына, «Архипелаг ГУЛАГ». 2 года путешествовал по разным областям. За это меня КГБ на улице хватало. Доложили в Ленкнигу, и начальник кадров сказал: «Игорь Степанович, пишите заявление по собственному желанию, у нас идеологическое учреждение, вы не можете здесь работать». Я подумал, написал и пошел в кочегарку. Это было в 70-х, вместе со мной работали в котельной доктора наук. У меня дети были маленькие тогда. В КГБ говорили: «Как так, у вас же дети?», а я им отвечал: «Пожалуйста, изолируйте меня от детей, я от них устал», они сразу же отставали, видели, что слабину я не проявлял. Я был таким всегда. И сейчас хожу на митинги не потому, что сейчас старый и думаю, что мне ничего не будет из-за старости. Я блокадный ребенок, раз ее пережил, значит, и остальное смогу пережить.

Что-нибудь из блокадных времен помните?

- Остались в памяти взрывы, сирены, бомбоубежища. Только дети заснули, тут же сирена, матери хватают нас, бегут. Плохо помню. Но я могу сказать, что знаю, что такое война, поэтому и пошел на митинг против войны на Исаакиевскую площадь 2 марта. А ваш Милонов накинулся на меня, разорвал плакат. Я ему: «Я дитя блокады». Он мне: «Сейчас ты бандеровец и фашист». Как я должен на это реагировать? Я взял у женщины плакат поменьше, тут меня и задержали.

Как антисоветчика вас не пытались посадить за решетку во времена СССР?

- У меня было предупреждение по статье «Пропаганда и агитация против советской власти». Это было в начале 80-х, тогда КГБ было более мягким, чем в 70-х — тогда меня б точно посадили. Так что я не сидел у телевизора, не думайте так. И это нормально, что я и сейчас хожу на акции и меня задерживают. Кто-то говорит, что я специально хожу, старый черт, чтобы добиться материальной выгоды, но поверьте, это не так. Я отказываюсь от материальной помощи.

Беседовала Ксения Клочкова, "Фонтанка.ру"