Как сообщает «Интерфакс», ведущие российские неправительственные организации бойкотируют закон об НКО, который обязал общественные организации с зарубежным финансированием зарегистрироваться в качестве иностранных агентов. Эту тему Тихон Дзядко обсудил с главой Московской Хельсинкской группы Людмилой Алексеевой.
Дзядко: Людмила Михайловна, расскажите, как напрямую закон в данном случае действует, что вам приходится сокращать штат, сокращать часть зарплаты сотрудникам, если мы правильно понимаем?
Алексеева: Как только этот закон вышел, я попробовала поставить такой эксперимент – обойтись без зарубежных грантов. Я не могу ничего сказать, нам давали гранты из президентского фонда, но, конечно, это было гораздо меньше, чем делала прежде Московская Хельсинкская группа. Нам пришлось сократить число сотрудников вдвое и вдвое урезать зарплаты оставшимся. Но дело не в этом, мы работаем не за зарплаты, мы бы и раньше работали. Дело в том, что последний раз, когда мы получили грант, мы получили из российского фонда, мы получили его на совершенствование работы полиции с привлечением общественности. А наше основное направление работы, начиная с 1998 года – уже 15 лет, ну и раньше в советское время – это мониторинг ситуации с правами человека на территории нашего государства. На это мы деньги не имеем, мы пытаемся сделать это на волонтерских началах, бесплатно. Но не исключено, что нам все-таки придется обратиться за зарубежными грантами, я считаю, это вполне нормально для любой правозащитной организации…
Дзядко: Людмила Михайловна, если вы говорите, что это вполне нормально, почему вы решили в начале этого года отказаться от зарубежного финансирования?
Алексеева: Решила попробовать, может ли хотя бы такая известная правозащитная организация как Московская Хельсинкская группа просуществовать без зарубежных грантов. Надо сказать, что некоторые мои товарищи очень меня осуждают за это, считают, что это отступление перед нажимом властей. Это не так. Я просто действительно хотела попробовать, может ли хотя бы очень известная правозащитная организация выжить на отечественные деньги.
Дзядко: А что касается частных пожертвований, какой-то благотворительный меценат…
Алексеева: Мы пробовали собирать один раз, это было очень удачно, слишком удачно неожиданно для нас. Но это было не под действием этого закона. Сейчас мы обсуждали эту проблему с членами Московской Хельсинкской группы и решили, что нам негоже собирать деньги через интернет сейчас, потому что очень многие правозащитные организации, которым труднее, чем нам, мы имеем хотя бы какой-то грант из президентского фонда, а, скажем, «Право Матери» вообще денег не имеют. Если мы начнем собирать, мы оттянем на себя те возможности общества, которые у него есть для поддержки правозащитных организаций. Мы не захотели вступать в конкуренцию со своими партнерами.
Дзядко: Правильно ли я понял, что ситуация все-таки вас вынуждает? И ваша попытка попробовать вам показала, что вам все равно придется обратиться за зарубежным финансированием?
Алексеева: Да, не говоря уже о том, что мы отказались от своих просветительских программ, что очень грустно.
Дзядко: Но ведь тот факт, что вы будете получать зарубежное финансирование, в ситуации нового законодательства для вас следующим шагом будет необходимо регистрироваться в качестве иностранного агента.
Алексеева: Нет, мы не зарегистрируемся в качестве иностранного агента, потому что существует общее правило – невозможно давать о себе официально ложные сведения ни физическим, ни юридическим лицам. Я не могу позволить себе, как председатель Московской Хельсинкской группы, заявить, что она является агентом иностранного государства, когда мы таковым не являемся.
Дзядко: А если вас таковым признает Министерство юстиции?
Алексеева: Так это они признают, мы-то себя не признаем таковыми.
