Когда-то Киров был «закрытым городом» и нога иностранца не ступала на нашу изможденную промышленными рывками землю. Конечно, исключение составляли пленные немцы, но они не в счет – уж так сложилась история XX века. Времена без «иноземцев» я не застал. В моем детстве-юности их было уже достаточно много вокруг. В гуманитарную гимназию, где я учился, каждый год приезжали совершенно разные студенты из любых стран мира. Эти люди, хоть и были ментально чужими, но не являлись телом инородным в наших нестройных гимназических рядах. К ним быстро привыкали и они сами осваивались молниеносно. Тем временем в микрорайоне Коминтерн, куда я часто ездил к бабушке, плотно обосновались вьетнамцы и энергично выловили и скушали большую часть лягушек и прочих интересных мигрантам животных. В нашем соседнем дворе у Центрального рынка и вовсе «бурлила» такая смесь национальностей, что сложно было определить, кто из них из какой страны СНГ сюда приехал. Впрочем, это не мешало нам играть с этими людьми в футбол на поле у школы №20 до тех пор, пока кто-то очень ловкий и сильный (явно из коренных кировчан) не украл там стальные ворота, оставив футболистов без площадки.
В общем, к иностранцам в родном городе я давно привык и в последствии уже не удивлялся, когда в «герценнке» слышал английскую речь сразу целой когорты американских профессоров. Про одного из них даже говорили, будто он завел себе в Кирове семью и вообще собирается прочно здесь осесть. Не знаю, правда это или нет, но выглядел этот историк очень странно: на нем всегда были синие потертые джинсы, старый засаленный темный пиджак, огромные грязные ботинки, вязаный свитер, помнивший наверное еще президента Кеннеди и т.д. В общем, неопрятно был человек одет, сначала это вызывало вопросы, но потом стало ясно, что ему просто все равно на нас, он сам по себе, а эстетику поведения в социуме понимает по-своему.
Сегодня двери нашего архива пересек очень необычный человек. Первоначально было мало понятно, что он хочет и меня (как когда-то закончившего ВГГ) вызвали на помощь переводчиком. Через пару минут коренастый пожилой иностранец с темном свитере сидел напротив и смотрел на наши «казенные» интерьеры большими, наполненными грустью глазами. Его звали, кажется, Бьерн. Он рассказал нам историю, достойную экранизации Голливудом. Дело было в довоенные годы: молодой парень по фамилии Бояринцев едет с родителями из небольшой вятской деревушки Веселки в Пермь, где узнает о начале агрессии войск Гитлера и ко. В порыве патриотизма он возвращается на Родину, в Кировскую область, и уходит на фронт. Там он отважно сражается, но попадает в плен. После этого ему какими-то невероятными усилиями удается сбежать,его преследуют, но он находит приют в Норвегии. Там добрые норвежцы, как я понял, родственники нашего сегодняшнего гостя, скрывают солдата в холодных горах до конца войны. Дальше солдат отправляется в Советский Союз, где его следы теряются где-то между Горьким и Кемерово. Помимо всего этого существует, конечно, масса деталей, дочь того самого солдата сейчас живет в Кемерово и Бъерн с ней переписывается. К нам же норвежец прибыл с целью узнать побольше про родные места того самого солдата, может быть, съездить туда. Интересно, что у него получится. А конечным итогом должна стать книга про всю эту военную советско-норвежскую историю.
Надо сказать, что я с удивлением обнаружил, что спустя годы способен еще более-менее внятно общаться с англоговорящим человеком. Тем более, что язык Бъерна был незамысловат и 90% информации предельно понятны. Забавно, говоря о том, что у нас в архиве нет «дел о фильтрации» я совершенно не мог вспомнить, как сказать «пишите запрос в архив ФСБ», поэтому посоветовал по старинке обраться в архив КГБ. Норвежец, сразу видно, понял, о чем идет речь. Вообще он, конечно, очень интересный такой: любознательный пожилой человек с большими грустными глазами.
Вот такие дела. Завтра исполняется уже 3 года, как я работаю в архиве. За это время к нам приезжали, наверное, несколько десятков иностранцев и каждый с историей, подобной добротной телевизионной саге. Больше всего запомнился приезд, наверное, самого титулованного и известного иностранного гостя – Майкла Герцена. Когда ему показали письма его далекого предка, когда-то отбывавшего у нас ссылку, Майкл немного замер, достал платок и всплакнул. Скромно так, но было видно, что держится потомок великого революционера из последних сил. Вот такая она - сила истории, одинаково мощно действующая как на русских, так и на иностранцев.
фото отсюда http://www.ochevidets.ru/blog/3398/
