О моем "воровстве"

Совсем недавно меня назвали вором. Сделал это журналист Виталий Шахов, которого Елена Соловьева в ее с ним интервью назвала «динозавром Коми журналистики». (Обожаю ее – великого ЮМОРА женщина). Ну казалось бы, журналист и «динозавр», да еще и выступающий на страницах зарегистрированного СМИ, - ну должно же быть хоть какое-то подобие журналистской этики. Но нет: когда я просил привести хоть одно доказательство высказанным обвинениям (как-то : «воровство бумаги», «завышение цен», «втюхивание своих книг», «наживой на Православии» и т.д.) – г-н Шахов от ответа уходил под различными предлогами. Последнее,что он выродил: «Запрашивать справочку о каком-то мелком жулике в конторе – смешно» (Это он про меня). Ну смешно, так смешно – кто ж спорит? А вот грязью облить человека без единого доказательства – это как? Не смешно?

Но одно из подобий доказательств (повторяю, подобий, а не доказательств) Шахова меня заинтересовало. Он сказал (это не дословная цитата, но суть та): «Тогда время было такое. И все воровали, как могли». Это было сказано про последние полтора года СССР, т.е. весна-лето 1990 – конец 1991-го года. Вот этого момента я бы и хотел коснуться. Для меня он очень важен, т.к. тут дело приобретает уже не личный окрас. Дело в том, что в последнее время у меня какое-то чувство, которое описано в анекдоте про чукчу: «Тенденция, однако», а именно очень часто многие либералы, отвечая на причины людоедских ельцинских реформ, говорят, что СССР позднего периода был просто ужасным местом. То Зильберг скажет, что все заводы были дерьмо, и правильно сделали,что их распилили. То московские либералы скажут, что, мол, уже голод наступал, когда они осчастливили неблагодарное Отечество своим приходом во власть. Вот и Шахов со своим «все воровали» из той же пьесы.

Далее я постараюсь писать на основе своих воспоминаний о том времени, когда я начинал свой бизнес, и постараюсь доказать, что не «все воровали». Он был прост: бумага и распространение книжной продукции. Занимался я этой деятельностью с весны 1990-го по осень 1991-го года. Итак. (Далее пойдут скучные цифры, и желающие могут покинуть этот пост: никаких перестрелок и прочей бодрящей криминальщины здесь не будет)

На тот момент в СССР существовало (не удивляйтесь) ТРИ вида рубля: безналичный («безнал»), наличный задокументированный («светлый нал») и наличный неучтенный («черный нал»). Ну а если есть разные валюты, то должны были быть и кросс-курсы между ними. Они и были, т.к. покупательная способность разных рублей была разная. Поэтому безнал шел на 20% ниже «светлого нала», а тот, в свою очередь примерно на 15% ниже «черного нала».

Бумага на ЛПК в то благословенное время стоила примерно 400 рублей за тонну. Плюс-минус, в зависимости от типа и сорта. Эта цена была фиксированной, государственной и называлась «номиналом». Как водится, тогда в Сыктывкаре водилось некоторое число кооператоров, которые какой-то частью этой бумаги торговали. Торговля происходила по схеме: один номинал безналом и какое-то количество номиналов «черным налом». Количество «черного нала» варьировалось и составляло доход того или иного коммерса. У каждого выходило по разному, но я лично мог купить бумагу в достаточном для меня количестве либо за 3 номинала «светлым налом» (повторяю, светлым), либо за 5 номиналов по «безналу». Надо сказать, что продающий (не покупающий, а продающий) бумагу, использующий «черный нал», нарушал закон. Это был, как минимум, уход от налогов, и, если он был служащим госпредприятия, коррупцией и расхищением социалистической собственности с вполне конкретными статьями и сроками. Я же на тот момент (да и сейчас) был очень труслив, чтобы закон нарушать, но достаточно умен,чтобы придумать схему, по которой работать по закону было бы выгоднее, чем закон нарушая. Далее я опишу схему, по которой мы и работали.

Итак, допустим, коммерсу Бог послал вагон бумаги (55 тонн). Как он ему достался, в конце схемы.

У него есть несколько возможностей с ним поработать:

1. Продать за 5 номиналов по безналу, т.е. за 110 тысяч рублей. Все замечательно – предприятие обогатится, но это ж предприятие, а что в карман?

2. Продать бумагу за 1 номинал по безналу и за 1-2 номинала черным налом (самая распространенная схема). Тут пухнет карман, но предприятие на нуле.

3. (И моя схема). Бумага отдается на гостипографию для допечатки тиражей книг, находящихся в работе, с последующим выкупом со торговой скидкой для районов Крайнего Севера (т.е. 35%). В плюсе были все. Дело в том,что для издательства, с которым у нас был договор, и типографии что 300 тысяч книг напечатать, что 400 – затраты были почти те же (если бумагу они получали бесплатно, конечно). Ну а для меня тоже замечательно: с 50 тонн бумаги выходило 100 тысяч книг объема примерно 20 печатных листов по госцене 10 рублей за книгу. Т.е. продукции на один миллион рублей. Т.е. наша прибыль составляла 350 тысяч или 7 тысяч рублей с тонны светлым налом. Напомню, 7000 рублей это СЕМНАДЦАТЬ С ПОЛОВИНОЙ номиналов. Да, конечно же, это не прибыль-нетто, т.к. нужно было заплатить за транспорт, за хранение, зарплаты сотрудникам и себе, любимым. Все так, согласен. Но даже после всех этих дел у нас 12 номиналов светлым налом оставалось.

Далее, с 12-ю номиналами светлого нала у нас было несколько приятных возможностей. Можно было обменять его на безнал, получив 15 номиналов. Мы этого не делали, т.к. это было в первую очередь нам не выгодно, т.к. на разнице в покупательной способности светлого нала и безнала в отношении бумаги можно было заработать больше: 3 номинала светлым налом и 5 номиналов по безналу покупали одно и тоже количество бумаги. Поэтому имея 12 номиналов светлого нала мы покупали 4 тонны бумаги. Итак, на входе одна тонна бумаги, а на выходе – четыре. Подъем – 1:4 за 3 месяца работы. Причем, абсолютно легальной работы. Ну и зачем было воровать?

(В начале я сказал, что объясню, как коммерс мог получить этот самый вагон бумаги. Да очень просто, кредит в банке под договор с издательством. Да-да, тогда его можно было получить. Времена были еще советские и откаты за кредиты не требовались. Только повышенные проценты, как коммерсам, но это уже были семечки. Так что, первый кредит мы вполне легально получили в Жилсоцбанке у Стрелкова, по-моему, и расплатились досрочно).

Итак, процесс получения нами книг был описан. Теперь о собственно торговле. Так получилось, что в начале нашей работы вышла инструкция Госкомцен о торговле книгами повышенного спроса. В соответствии с ней, мы могли совершенно законно устанавливать торговую наценку на свои книги (а они все были повышенного спроса) в размере 25%. Надо сказать, что мы ею пользовались, но не на все книги (некоторые были и так уже дороговаты). Например, «Поющие в терновнике» при госцене в 10 рублей, продавались по 12.5. Рыночная цена на нее была 40. Поэтому практически все наши книги уходили в количестве не менее 50 ТЫСЯЧ томов в одной только Коми. Остальные разменивались в Москве и Питере на другие книги повышенного спроса для разнообразия ассортимента, т.к. печатали-то мы больше (одного «Терновника» мы напечатали 200 тысяч). Как результат, мы с нуля за год с небольшим работы продали в Коми более миллиона томов, перекрыв товарооборот Комикниги, который тогда был 9 миллионов в год. Повторяю, зачем было воровать?

(Оригинал на Аскии:

http://askia.ru/journals/doubnov/2013/09/08/doubnov_1122.html)

PS. Пара замечаний уже после статьи. Шахов дополнительно обвинил меня в трех вещах:

1. "Невыплата мною авторских прав".

Полный бред, т.к. как я уже описал я сам не занимался издательской деятельностью, т.к. прав у меня таких не было. Этими правами обладали издательства, которым я поставлял бумагу: "Художественная литература", "Академкнига", "Центрполиграф", "Кишинев" и другие. Если у Шахова есть доказательства, что ОНИ нарушали авторские права, то, пожалуйста, факты в студию.

2. "Бумага тогда свободно не продавалась и достать ее можно было только путем левых обменов".

Неправда. Бумагой тогда торговали многие. Например, коммерсы, поставляющие на ЛПК компы. (У одного из них, г-на Норыча, я купил вагон бумаги). Кроме того, бумагой торговали многие госпредприятия: автотранспортное предприятие ЛПК или леспромхозы-поставщики леса, например.

3. "По госценам ты на улице торговал, а вот из-подполы - по спекулятивным"

Глупость еще более несусветная. Ну ладно, я не буду касаться доказательств того, что я кобы было "из-подполы". Но какой, скажите на милость, идиот заплатит мне спекулятивную цену тайно, если он у меня же на улице может купить точно такую же книгу по госцене?