Главная проблема людей с либеральными взглядами в России — они не уверены в осуществимости своих идеалов. Или еще хуже — у них «символические идеалы»: их положено иметь приличному человеку, а вот воплощать в жизнь эти идеалы приличному человеку уже необязательно. Такова неписаная конвенция в среде российских свободолюбивых людей. Для экзистенциального комфорта достаточно просто иметь соответствующие идеалы.
Такое отношение к собственным идеалам порождает и особенную форму страха перед властями: массовый российский свободолюбивый человек боится не только стать жертвой режима, но и стать напрасной, никому не нужной жертвой. Зачем жертвовать не только собой, но и элементарно своим временем, ресурсами и досугом, если ты в глубине души не уверен в грядущей победе Свободы и Демократии в России. Более того, не чувствуешь себя лично причастным к процессу национального обретения Свободы и Демократии.
Судя по различным опросам общественного мнения, в крупных российских городах взрослых людей (избирателей) с условными либеральными, свободолюбивыми взглядами — около 10-20 процентов. Это много. В Перми — это около 80-160 тысяч человек. Но даже во времена, когда более или менее «все было можно» (до 2014 года), активную гражданскую жизнь в Перми более или менее регулярно вели от нескольких сотен до нескольких тысяч человек — это примерно 0,1-0,5% от общего числа свободолюбивых пермяков. («Активная гражданская жизнь» — это более или менее регулярное участие в гражданских инициативах, акциях, сотрудничество с гражданскими НКО, с демократическими партиями и т. п.).
По типу публичного поведения российские свободолюбивые люди в основной своей массе не являются «модерными», духовно современными людьми. Да, они имеют современные взгляды, но несовременно ими пользуются. Их мировоззрение, как и мировоззрение «традиционного человека», замкнуто в их ЧАСТНОЙ ЖИЗНИ и имманентно не нуждается в публичности и в деятельном претворении. И дело не в путинской диктатуре. Точно так же они вели себя и в 90-е годы, и во вполне вегетарианские 2000-е.
Более того, именно российский массовый демократ виноват в свертывании в самом начале 90-х только-только зародившейся демократической многопартийности. Подсознательно, привычно по-советски, не считая себя политическими субъектами, массовые российские демократы просто не удосужились заполнить собой многочисленные и разнообразные тогда демократические партии, возникшие на рубеже 80-х и 90-х (христианско-демократические, социал-демократические, либеральные, либертарианские). Невостребованные, казалось бы, существующим «демократическим электоратом», два десятка этих партий умерли к 1993–1995 году. Вслед за лоялистским большинством массовый российский демократ пошел по пути поддержки партий, претендующих на особый статус «партии власти» (Демократическая Россия, а затем Демократический выбор России) и вождистских партий («Яблоко»). Идеологическая, программная многопартийность оказалась не востребованной тогдашней российской демократией.
Сегодня идеологическая, право-левая многопартийность во всем мире переживает серьезный системный кризис. Более востребованными становятся ситуативно-прагматические политические организации и становящиеся таковыми традиционные партии. Посмотрим, как на этот раз самоопределится и самоорганизуется российский массовый свободолюбивый человек, когда и то и другое можно будет сделать.
Ну, а пока современный массовый российский либерал такой же глубоко частный, традиционалистский человек, как и массовый путинский лоялист, не способный ПО СОБСТВЕННОЙ ВОЛЕ действовать в общественных интересах, да что в общественных — даже в групповых.
