Десятки лет жителям России вдалбливали в голову, что историю движет борьба классов, а классы определяются по отношению к средствам производства. С 1988 года начали вдалбливать, что историю движет вера, а вера определяется по отношению к Московской Патриархии. На уровне сознания люди это даже запомнили. Жизнь, однако, говорит о другом. Современная Россия разделена на силовиков и...
Собственно, достаточно знать про силовиков. Это грандиозное открытие, потому что силовики не очень любят фигурировать как целое.
Во-первых, они искренне ненавидят не только весь мир, но и себя. Ненависть есть их внешнее и внутреннее дело. Ненавидят друг друга отдельные "силовые ведомства" и внутри каждого ведомства отдельные силовики.
Во-вторых, силовики полагают разумным камуфлировать своё существование, чтобы на них не нападали и чтобы им было удобнее нападать словно из ниоткуда.
Силовики определяются, конечно, по отношению к насилию. Силовик считает насилие (и агрессивность как психологическое измерение насилия) единственным правильным образом жизни.
Логика языка подсказывает, что классу силовиков должен противостоять класс слабаков. Тонкость в том, что не иметь отношения к насилию можно двумя разными и даже противоположными способами. Можно быть несиловиком, то есть не иметь возможности насильничать, однако считать насилие единственно правильным и т.п. Точно так же в феодальном обществе люди делились не на феодалов и крепостных. Феодалов и крепостных объединяла вера в то, что распоряжаться другим человеком как вещью достойно и праведно. Конфликты между ними были вызваны исключительно тем, что каждый считал вещью другого, а не себя. Точно так же капиталистическое общество делится не на эксплуататоров и эксплуатируемых, а на тех, кто предпочитает жить на проценты, и тех, кто предпочитает творить.
Несиловики в России составляют второе сословие, подобное феодальным сервам, и, подобно сервам, исправно служат силовикам. Силовики и берутся из несиловиков. Ведь сами силовики неспособны к продолжению своего рода - они ведь специализируются на уничтожении жизни, а не на поддержании ее. В этом отношении несиловики и силовики соотносятся друг с другом как гусеницы и бабочки, пролетарии и буржуи, стукачи и палачи.
Надеждой и будущим России является, как и во Франции во время оно, третье сословие, находящееся по отношению к насилию в положении антагонистичном силовикам. Называется это сословие... Собственно, это сословие пока лишено сословного самоосознания, никак себя не называет, но силовики-то его называют простым русским словом: - Слабаки!
Каковое название третьему сословию подобает носить так же гордо, как христианам имя Христа. Или, точнее, так же смиренно.
Силовики любят цитировать Столыпина (который все-таки был не силовиком, а просто сторонником просвещенной монархии ― как говаривал Наше Все, дьявольская разница). Одним-де нужны сильные потрясения, а нам нужна сильная Россия.
Слабакам подобает отвечать: сильные потрясения нужны тем же, кому нужна сильная Россия, а нормальному русскому человеку нужна слабая Россия. Настолько слабая, что ее никто не захочет завоевывать. Ну никто ведь не завоевывает индейцев Амазонии. Их разве что закатывают в асфальт, вырубая их леса, но ведь точно то же самое делают силовики с жителями России.
Слабакам, конечно, слабо организоваться в политическую партию, но если бы да кабы, то партия слабаков, разумеется, называлась бы "Слабая Россия". Печатным органом партии была бы газета "Российские слабости". При встрече друг с другом эсеры (ведь СР-же) или слабороссы приподымают правую бровь и тихо произносят: "Слабо России..."
Слабо России не насильничать? Слабо России не откусывать куски от соседей? Слабо России не шантажировать мир своими газами? Эмблемой партии будет медведь, валяющийся на диване. Дума будет переименована в Верховный Диван. Юные слабаки будут носить звездочку Ильича и заучивать цитаты из Ильи Ильича Обломова. Девиз партии "Слабаки всех стран, объединяйтесь!" Цель партии ― росслабление, то есть полная демилитаризация России и ликвидация всех ее силовых ведомств. Самих силовиков, разумеется, слабаки ликвидировать не будут ― нам слабо ликвидировать людей! Да силовики сами поспешат вступить в ряды слабаков, ибо в душе каждого насильника сидит испуганный ребенок, который только и мечтает выбраться из тупика, куда он себя загнал от испуга. А слабаков пугаться не надо по определению.
Когда слабороссы придут к власти, им, конечно, будет слабо загонять религиозных силовиков на их место, которое у алтаря. Но те сами заползут в свои раковины ― силовики ведь ужасно трусливы, потому и насильничают ― и будут оттуда подхалимски проповедовать, что "слабо" - это вроде "спасибо". Там сокращение от "спаси Боже", тут от "слава Богу".
В Евангелие будет внесена соответствующая правка ― заповедь о блаженстве коммунистов (а кто еще имеется в виду под жаждущими "Правды"?!) заменяет на "блаженны слабые, ибо им будет послабление". Послабление от Бога ― что еще нужно православному человеку! Все остальное можно не редактировать, наоборот, все станет понятно - и про "подставь щеку", и про "сила Божия в немощи совершается". Понеже немощь ― это лишь древнерусское название слабости.
Слабаки к власти придут непременно. Чтобы насильничать, применять силу, лупить, давить, душить, зачищать, укреплять паспортный режим, восстанавливать конституционный порядок, спасать мир - для всего этого нужна не только и не столько сила сила, сколько совместные усилия. Силовиком невозможно быть в одиночку - сразу окажешься в одиночке. Слабаком же можно и даже нужно быть в одиночку. Проявить слабость на грех, зло и насилие можно и без поддержки со стороны, но если все же нужна поддержка, то вот она ― смелее! Рожденный быть человеком не должен быть силовиком! Слабо быть слабаком? Не слабо! Быть или не быть слабаком? Быть! Победа будет за слабаками? Ну, как сказать... Послушайте, это ведь зависит от того, куда повернуться лицом. Слабак поворачивается к победе задом, и в этом смысле победа за ним, ― а лицом, натурально, к людям. В конце концов, и наука давно уже доказала, что нет ничего сильнее слабых взаимодействий ― так что вперед, к взаимодействиям слабым, но обильным и, главное, двусторонним!
"Настолько слабая, что ее никто не захочет завоевывать. Ну никто ведь не завоевывает индейцев Амазонии. Их разве что закатывают в асфальт..."
В процессе написания текста автор, кажется, потерял нить своих рассуждений, и совершенно случайно проговорился: без наших силовиков Россию закатают в асфальт чужие силовики.
Типа, какая разница, кто нас закатает в асфальт - свои или чужие? Совершенно очаровательная альтернатива и в высшей степени интересный вопрос. Не мой, заметьте, а Кротова, предложившего следовать примеру индейцев Амазонии, которых никто не завоевывает, их просто закатывают в асфальт.
Любуйтесь господа, перед вами либеральное сознание в разрезе.
По-моему, здесь ещё и тоска, что не получится пострадать.
В замечательном документальном фильме о Синявском его супруга рассказала, что Синявский постоянно готовился к репрессиям, мечтал и жаждал пострадать так, что она уже начала бояться за него. Если бы его тогда бы не посадили, то он бы сломался на воле.
Занаида, я не уверен, что Кротов действительно хочет пострадать. Синявский совершенно другой тип личности. Как бы он не заблуждался, он был личностью, которой не безразличны другие люди.
Если говорить о Кротове, дело не в том, что я не разделяю его взгляды. Но дело в том, что я не доверяю ему, как человеку. Возможно, ошибаюсь, но кроме самолюбия я пока не вижу других источников, побуждающих его к действию.
Может быть вы и правы, Владимир. Вероятно, я поспешила со сравнением.Попробую объясниться. Спасибо, что слушаете дамские рассуждения:) Дело не в том, кто там хуже или лучше по-человечески. Конечно, Синявский талантлив, а Кротов, увы. Просто вот этот тип "слабака", восстающего против силы власти, по терминологии Кротова, показался мне интересен. Слабак, упивающийся своей слабостью, воспевающий её, ненавидит власть. Причём Кротов очень откровенно говорит, что при приходе к власти слабаки будут "насильничать, применять силу, лупить, давить, душить, зачищать, укреплять паспортный режим, восстанавливать конституционный порядок, спасать мир...", в общем, не пожалеют нас - обывателей.
Слабак Кротов чётко отделяет симпатичных слабых - своих от ненавистных сильных-чужих. И Синявский в "Прогулках с Пушкиным" видит у Александра Сергеевича много-много слабостей и именно его слабостям умиляется на протяжении всей книги. Может это и навело меня на сравнение?
Конечно, любая слабость должна быть засвидетельствована у своих. А где ещё слабаку получить сертификат своей слабости и выяснить степень властной силы, как не в тюрьме? "Что значит для иных «пострадать»? Это не то, чтобы за кого-то пострадать, а так просто «пострадать надо», страдание, значит, принять, а от властей - тем паче… " Это Достоевский, он, кстати, таких страдающих слабаков в тюрьме достаточно насмотрелся.
Силовики были всегда. По крайней мере с появлением государства уж точно.Потому что государство появляется только с момента появления силовиков_ способных подавить и заставить подчиниться власти. Другое дело востребованы они или нет. В последние десятилетия силовики востребованы олигархами. Т.к .им нужно защитить наворованное, а это можно сделать только дав волю силовикам. Они лишь прислужники, холуи, а не самостоятельная сила. считаю, что прислужниками являются и Путин с командой.Хотя ему самому удалось продвинуть в олигархи своих друзей, да и сам он уже тоже олигарх. Но как Гитлер всегда был на побегушках у крупного капитала, и даже еще в 1944г стоял на коленях перед ними в буквальном смысле слова, так и Путин играет не самостоятельную игру, а выполняет лишь то, что прикажут ему денежные боссы. Поэтому, на мой взгляд, противопоставлять нужно не силовиков и слабаков, а олигархов и остальных людей.
Государство появляется тогда, когда силовики обладают способностью защищать. И право подавлять и подчинять они имеют до тех пор, пока не потеряют доверия граждан к этой способности. Цель государства - защищать граждан. Поэтому силовики всегда будут у власти, а слабаки будут испытывать их силу и терпение. Участь у них такая...
"Спасибо, что слушаете дамские рассуждения:)"
Я слушаю умные рассуждения:) Слушать их очень приятно, вот только отвечать трудно.
Во власти есть, всегда был, определенный тип людей
- каменные башки, которые не знают других способов решения проблем, кроме насилия.
И когда Синявский ищет возможности пострадать, это, может быть, попытка сказать миру, что вот эти люди считаются сильными, но это не так. Я постараюсь стать действительно сильным, чтобы понять самому и помочь понять вам, что это такое. И это в высшей степени забавно и интересно, что он грезит о тюрьме, а пишет о Пушкине. Дело в том, что для Пушкина это тоже было одним из ключевым моментов - быть сильным. Но его представления о силе они отличаются от представлений "властителей и судей", и это, в каком то смысле, интрига "Прогулок с Пушкиным". Чего стоит сила без слабости, без чувства юмора?
Что она вообще такое?
Бог сходящий в мир в немощном образе, старцы, которые стараются почаще шутить, демонстрировать свои слабости, генерал Милорадович, не упускавший случая проявить слабость, вызвать улыбки. Он говорил "Я люблю порядок в беспорядке", это восходит к евангельскому: "Дух в немощи дышит".
Мы все стремимся к некой цельности, но выйдя из разных пунктов навстречу друг другу Пушкин с Милорадовичем встретились где-то посередине.
У меня друг был - Костя Крикунов, самый пушкинский человек из всех кого я знал. Он всегда старался быть сильным, и иногда это было немножко смешно. Но у него, как и у Пушкина получилось. Именно он мне первым сказал о каменных башках. Это была одна фраза и интоннация, которая меня поразила силой презрения, полностью лишенной диссидентских обертонов. Не потому что они политики или силовики, а потому что они мертвые, и хотя других сделать мертвыми.
Простите, я немножко путанно говорю.
В этом смысле рассуждения Кротовы понятны. Вот есть каменные башки, которые хотят казаться сильными. А мы - давайте будем казаться слабыми, чтобы все подумали, что мы сильные. Это чем-то похоже на то о чем я говорил. Но это сходство, он поверхностное. Точно также Кротов похож на священника, не будучи им. В этом главная проблема части нашей интеллигенции, которая "читала все что нужно". И Пушкина читала и Синявского, формально ей ясна проблематика.
Но совершенно ускользает содержание. Чтобы надеть платье священника, не будучи им, нужно иметь специфическое отстуствие чувства юмора. И Пушкин и Милорадович - они хотели быть. И у них, неверное, получилось. У Кости получилось. Мне думается, получилось у Синявского. Но этой жажды быть я совершенно не вижу, читая про индейцев Амазонии. Это похоже на "Сегодня самый главный день, сегодня битва с дураками". При этом песня - дурацкая.
Последствия строительства вавилонской башни видны в нашем виртуальном общении:)
Сила во власти для меня в том, чтобы принять решение, довести его до выполнения и вынести груз ответственности за него. Таких при любой власти процентов 10. Тех, кто при любой власти будет испытывать их силу, тоже процентов - 10. Но зависит всё от воли остальных - 80% . Помните, Антоний Сурожский говорил, что всё зависит от того, куда повернёт воля народа.
Да, уж:)
Вы говорите о мужестве.
Но вместо мужества там - наверху часто встречается безжалостность. Вот о ней Кротов говорит, но минус в том, что он не верит, что во власти есть у кого-то мужество. Отсюда, возможно, перекос.
это восходит к евангельскому: "Дух в немощи дышит".
Где ты вычитал такую ересь? Совсем чокнулся в "семерке".
Без Христа остался, одни понты.
Каждая эпоха выбирает нужных ей людей. Если у власти тиран Сталин, то становятся у рычагов те, кто любой ценой (невзирая на гибель тысяч людей) выполнят приказ сверху. сметая всех и вся на своем пути. Если не выполнят указание сверху, их уничтожат. В наше время создалась иллюзия вседозволенности и полноценной власти силовиков. Это всего лишь миф. Силовики лишь холуи в служении крупного капитала. И не тупые они или умные, не каменноголовые или еще какие, а услужливые, циничные и жестокие. Если прикажут, то взорвут жилые дома в российских городах, если прикажут, то совершат любую подлость. Почему? Потому что есть заказ со стороны власти, которая не желает руководствоваться законом, а определяет свой курс так: "Мочить в сортире". А власть служит крупному капиталу. Такая мелочь, как подоходный налог с лиц разных категорий доходов, без всяких других изысков сразу же дает понять любому иностранцу, в чьих интересах служит власть в РФ.
Я говорил не о силовиках. Не все силовики - каменные башки, и не все каменные башки - силовики. Это особый тип людей во власти для которых люди ничего не значат.
Если почитать здесь местных "слабаков" Кротова, Чуба, Новодворскую, то для них люди тоже мало чего значат:) Большое желание быть при власти в сочетании со слабостью характера (воли, мужества и т.д.) и делает их слабыми, по моему мнению. Честно говоря, мне они мало интересны. Мне любопытнее их восприятие мира и деление на "сильных/слабых".
На мой же взгляд, сильные люди те, кто умеет сохранить единство трёх сил: силы слова, силы желания и силы воли. Слабые же говорят одно, желают другое и не имеют мужества ничего довести до конца. Может поэтому они так мечтают о тюрьме, чтобы соединить себя с собой.
Ну, это мои размышления, которые могут быть и оспорены:) Как говорили святые отцы, человек - тайна для самого себя, чего уж там о других размышлять...
Зинаида:
Да, где-то так, наверное. С той разницей, что мне их деление не особо интересно. Какие-то их игры.
Да, пожалуй, поставим точку на вот этом вашем определении: все они - "играющие с властью".